— Впрочем вам, — переводит Саша слова Раджа, — я бы тоже весьма уступил в цене…
Уже прощаясь, Радж приглашает нас завтра к себе в загородный дом. Он хочет, чтоб мы увидели Индию и его глазами, из окон его жилища. Он хочет познакомить нас с Дхутой, своей женой. Она очень любит Индию, хорошо знает Дели. С Дхутой интересно дружить…
Мы провожаем Раджа до выхода из отеля. Потом поднимаемся к себе на этаж.
Не проходит и пятнадцати минут, слышим стук в дверь. Открываем. Мальчик-посыльный кланяется с порога и вносит в номер две огромные корзины роз. Во влажном вечернем воздухе растекается чудный аромат.
«Король эльфов, — думаю я. — Он любит цветы».
— Это Радж, — смеется Саша, обнаружив визитку среди бутонов.
НА ВИЛЛЕ
Пробудившись утром, нахожу на столе записку, в коей Саша сообщал, чтобы я ждала их с Раджем сразу после полудня.
Приятно потягиваюсь в постели.
«Какой он хороший — мой Саша! И наверное, он прав, что ставит дело превыше всего. Он живет этим делом… А я просто глупая, взбалмошная девица! Не придумала ничего лучше, как устроить вчера разборку! Саша так много для меня значит, а я повела себя неразумно, легкомысленно. Когда же я поумнею? Конечно, женщинам многое прощается, но…»
А что следует после «но», я не успеваю додумать, потому что замечаю на столе Сашин бумажник. Правильнее сказать — толстенький Сашин бумажник. Он забыл его! Или намеренно оставил?
Я припоминаю: Саша вчера говорил что-то про магазины и море лавочек.
«Неужели Саша всерьез думает, что я возьму его деньги? Разве для меня это не вопрос чести? Я не жена ему. Я ему, пожалуй, и не любовница. Я — подруга. Может быть, будущая невеста. Это еще не решено окончательно — мы ведь просто проводим время вдвоем. В качестве чего я буду брать его деньги? Как гонорар? За что?»
Однако любопытство разбирает меня: отчего же бумажник такой толстенький? Обычное женское любопытство — не более того…
Я не очень уверенно протягиваю к столу руку и, наконец отбросив сомнения, легонько — ногтем — приоткрываю бумажник Саши. Вижу внушительную стопочку черно-зеленых стодолларовых купюр.
Рука моя вздрагивает, бумажник закрывается…
«А я со своими почти тремястами — в калашный ряд!»
Качаю головой, но улыбаюсь. Наверное, меня радует то, что Саша так щедр.
Это чудное утро я провожу в обществе Клауса и Бригитты. Встречаю их внизу, в ресторане. Они приглашают меня к себе за столик — они еще не сделали заказ. Я не нахожу повода отказаться, хотя мне куда предпочтительней было бы побыть сейчас в одиночестве. Я знаю за собой черту: на общение с кем бы то ни было мне заранее нужно настроиться. К тому же меня смущает сейчас языковой барьер. Но уже через пять минут я не жалею, что согласилась. Клаус дважды бывал в России — это уже что-то, я тоже кое-что помню по-немецки. Так и беседуем: слово по-русски, слово по-немецки, слово по-английски… Мы говорим и тут же смеемся над своим сленгом. Совсем нескучно проводим время.
Клаусу — двадцать пять, Бригитте — двадцать. Они очень милы. Приглашают меня (и Сашу, разумеется) в Германию в гости. А я после завтрака приглашаю их в номер. Показываю Шиву. Решила все-таки сделать рекламу антиквару.
Мы фотографируемся у входа в отель. Из этого тоже делаем развлечение. У Клауса — «Поляроид»… Вот я с Клаусом — мы стоим в обнимку. Вот я с Бригиттой — мы держимся за руки. Вот мы втроем, я — посередине. Кнопочку любезно нажимает портье. Ему это, видно, не впервой.
В компании Браунов я отваживаюсь пройтись по улицам Дели. Довожу своих новых друзей до антикварной лавки и здесь прощаюсь с ними. Мне пора возвращаться.
Сегодня я на удивление легко нахожу обратную дорогу. И чувствую себя как-то увереннее. Жара уже не слишком угнетает меня — организм потихоньку приспосабливается.
Вернувшись в номер, с полчаса лежу па кровати. Любуюсь цветами. Почему-то мне вспоминается сейчас Петербург. Да, Саша мне тоже дарил много роз. Кажется, было это так давно! Тетушка… Вера, Надежда, Любовь… Константин… Вы сейчас так далеко — за тридевять земель. Издательство, издатель с собранием перлов в красном блокноте, «Эрика» — это все словно из другой жизни. Я переродилась, я сейчас совсем другая. И что самое интересное: метаморфоза со мной произошла очень быстро. Какая я теперь? В последние дни в моей жизни так много событий, впечатлений, встреч, что я не успеваю остановиться, одуматься, как бы взглянуть на себя со стороны — взглянуть критически. А это надо делать хотя бы иногда. Особенно в такие моменты, как сейчас, — когда то и дело возникают факторы, выбивающие тебя из колеи.
Достаю из сумочки фотографии. Оставляю ту, где мы с Клаусом в обнимку, две другие прячу. Клаус очень даже ничего паренек! Только чересчур худой. А как он нежно на меня смотрит!..
Мне любопытно, как отнесется к этому взгляду его юная супруга Бригитта.
«А как отнесется Саша?»
Пожалуй, это мне еще любопытней.
Я кладу фотографию возле бумажника. Очень озорная мысль: «Саша меня — бумажником! А я его — Клаусом!».
Потом минут пять гляжу на себя критически: не в зеркало, а в душу, в сердце. Может, поступаю я не столько озорно, сколько необдуманно и легкомысленно, устраивая Саше тест на ревнивость? Копаюсь в себе — не копается. Бичую себя — не бичуется. Анализ показывает: все нормально, вполне женское поведение. А женщинам многое прощается.
Я фантазирую:
«Саша войдет. Саша возьмет фотографию. То-то удивится! Но пусть только попробует улыбнуться отечески!..»
Почему-то «отеческая» улыбка его меня задевает.
После полудня стою у окна, смотрю на улицу. Вижу, как подъезжает джип. Радж и Саша выходят из машины. У Раджа какой-то сверток в руках. В номер они поднимаются вместе. Входят улыбающиеся…
Пока Саша закрывает за собой дверь, король эльфов разворачивает сверток — в руках у него прямо-таки вспыхивает великолепный букет. Это тюльпаны — большие, пунцовые.
Ради такого случая Радж даже выучил несколько слов по-русски:
— Для мисс «Синяя птица»!
Если бы я была Снегурочкой, то непременно растаяла бы сейчас, ибо улыбка Раджа в этот момент — солнце Индии.
Все это очень трогательно.
С интересом слежу за Сашей. Как он отреагирует на Клауса?
Очень многословно, даже можно сказать велеречиво благодарю Раджа за цветы и высокое звание, каким он меня наделил. Одним глазом вижу, Саша подходит к столу, берет бумажник. Тут он замечает фотографию. Несколько секунд смотрит на нее и усмехается. Но не отечески, нет — иронически.
Саша достает из заднего кармана брюк еще один бумажник, новенький, и бросает на стол (к моему несказанному удивлению) другую фотографию.
У меня нет сил удержаться на месте. Синей птицей я подлетаю к столу и заглядываю Саше через плечо.
