Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
– Ах, да! Я отвлекся. В тот день я понял, что не смогу относиться к этому городу равнодушно – никогда! И что если когда-нибудь мне придется сюда вернуться, я встречу родной город с замиранием сердца. Эх, ведь здесь я учился жить, дружить и любить. Здесь все было впервые! И здесь прошло детство – самая светлая пора в жизни каждого человека. Нет, это невозможно забыть!
Я не могла почувствовать всего того, о чем говорил Дмитрий Анатольевич, но представила, что навсегда оставляю Тарасов, и, быть может, всего лишь чуть-чуть, но поняла, что хотел выразить этой речью мой клиент.
Дмитрий Анатольевич посмотрел на часы.
– А ведь Алина Юрьевна должна объявиться в университете через полчаса, – заметил он. – Ждать уже недолго.
Без пятнадцати час мы снова были у деканата.
– А Алина Юрьевна уже пришла, – сообщил нам декан. – Она у себя в кабинете. Я вас сейчас провожу.
Синяковскую мы застали как раз в тот момент, когда она собиралась уходить. Выглядела она лет на тридцать пять, но при этом оставалась весьма привлекательной женщиной. «Все-таки недурной вкус у Ивана Васильевича», – отметила про себя я.
– Алина Юрьевна! – позвал Абрам Давидович.
Синяковская остановилась.
– С вами тут люди желают побеседовать.
– Ой, я очень тороплюсь! Вы извините. Я очень занята сегодня весь день. Давайте я оставлю вам номер своего мобильного, а вы мне свой. Только лучше дождитесь моего звонка. Как только у меня появится свободная минутка для разговора с вами, я обязательно вам позвоню!
Дмитрий Анатольевич и Алина Юрьевна обменялись телефонами.
– Ну все, я побежала! – бросила Синяковская, и уже несколько секунд спустя только цоканье каблучков далеко внизу на лестнице напоминало о том, что мы разговаривали с живым человеком, а не с умеющим растворяться в воздухе призраком.
Глава 10
Мы представления не имели, что делать дальше. Магерамов предложил поехать на дачу Ильясова, отдохнуть и все обсудить. Степанов позвонил Мамеду Расуловичу, тот сказал, что очень занят и не может сегодня выехать на природу. Тогда Дмитрий Анатольевич сказал, что ему известно, где лежит ключ, мы, мол, можем отдохнуть сами, втроем. Мамед Расулович согласился. Так мы сели в машину Мехмана Абдулаевича и через час уже были на берегу моря. На этот раз бушевал шторм.
– Я думаю, приближаться к воде сегодня не стоит, – рассудил Мехман. – Давайте просто расположимся на скалах и полюбуемся природой в момент проявления ее гнева… – поэтически выразился он.
Возражать никто не стал.
Пепельно-серые, под стать небу, волны яростно обрушивались на скалы. Они с грохотом разбивались о камни, распадаясь на клочья шипучей белой пены. Ветер злобно хлестал нас по лицу.
– Если сейчас полезть в воду, – сказал Дмитрий Анатольевич, – вполне можно не устоять на ногах, и тогда волна ударит тебя о скалы. В лучшем случае попадешь в травмпункт. О худшем и говорить не стану.
– Да-а, – протянул Мехман Абдулаевич. – В такие моменты кажется, что в этом суровом краю блаженно расслабляться в ласковой водичке вообще невозможно.
– Елена моя уже расслабилась, – с мрачной иронией заметил Дмитрий Анатольевич.
– Да брось ты, Дима, – поморщился Магерамов. – Море тут ни при чем.
– Знал ведь, что плохо кончатся мои дела, – продолжал Степанов. – Какое змеиное гнездо этот бизнес, я не раз наблюдал. Только не верилось, что подобное со мной или с моими близкими может приключиться. Я ведь Мамеду об этом как раз в тот день рассказывал, когда он предложил Елену в Баку отправить, на его даче отдохнуть. Как в воду глядел! Вот только кому и зачем смерть моей жены понадобилась, ума не приложу…
Мы сидели на пляже до вечера. Степанов и Магерамов делились новостями. Когда начало темнеть, Мехман Абдулаевич глянул на часы.
– Батюшки! – спохватился он. – Мне же еще с людьми переговорить требуется! А я совсем запамятовал! Пойдемте отсюда скорее.
– Пойдем, – согласился Дмитрий Анатольевич.
– Только давайте по скалам! Так быстрее, иначе я опоздаю.
Мы пошли по тропинке среди скал. Благо это не представляло особой трудности. Магерамов тем временем позвонил своим компаньонам, предупреждая, что задержится.
Вдруг мой взгляд упал на странную надпись, выдолбленную на одной из огромных, в половину человеческого роста высотой, каменных глыб: «Тринадцатый, я тебя люблю! 1981». И тут в моем мозгу словно что-то замкнуло. Я вспомнила слова Дмитрия Анатольевича. Елена Руслановна говорила перед смертью: «Напрасно я не боялась числа тринадцать. А кто-то его, оказывается, даже любит». И еще: «Видела я только что это число». В общем, что-то в этом роде. А мы решили, что во всем виноват Капкан с его наколкой в виде числа тринадцать, заключенной в круг, на левом запястье!
– Евгения Максимовна, скорее, – поторопил меня Степанов.
И тут меня прорвало:
– Дмитрий Анатольевич! Вы только посмотрите сюда!
– В чем дело, Евгения Максимовна? – недоуменно обернулся Степанов.
– Смотрите же!
Дмитрий Анатольевич, а вслед за ним и Магерамов, наконец, тоже увидели странную надпись на скале.
– «Тринадцатый, я тебя люблю! 1981», – медленно прочитал Степанов вслух и вдруг закричал: – Черт возьми, но ведь это значит!..
– Это значит, что ваша жена в момент своей смерти находилась где-то здесь, на даче! – закончила за него я. – И Мехману Абдулаевичу должно было быть об этом известно. Если, конечно, с числом тринадцать в этом деле нет еще каких-нибудь совпадений!
Дмитрий Анатольевич развернулся к Магерамову. На лицах обоих явственно обозначилось внезапное смятение.
– Что это значит, Мехман? – сурово спросил Степанов.
– Дима, мне ничего не известно об этой надписи. Здесь полным-полно камней, я никогда к ним не присматривался. Я вообще обычно не лазаю по скалам. А написано это давно… Тысяча девятьсот восемьдесят первый год. Двадцать два года назад. Наверняка когда-то камень занимал более заметное положение…
– Да какая разница, черт возьми, когда и кем это было написано! – заорал Дмитрий Анатольевич. – Елена в момент своей смерти была на даче! И ты там был! И Ильясов! И Чумаков! И Берцман! И никто из вас ничего мне не сказал! Что это значит, черт возьми?!
– Ты считаешь, что я причастен к этому убийству? – спокойно спросил Магерамов.
– А что, по-твоему, я должен считать?! А если еще вспомнить, что ты покинул эту дачу спустя считаные минуты после смерти Елены…
– Послушай, мне незачем было убивать Елену. Ты не забыл, что я в нее был влюблен?
– Вот от ревности ты ее и прикончил!
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
