Купцы в теплых плащах с капюшонами, надвинутыми почти до глаз, были очень толстыми (хотя, что значит «очень толстый», по сравнению с Хамрой Толерадом?), с черными пышными бородами и усами — типичные лунгарзийские или зантарийские торговцы, избравшие по своим каким-то причинам не проторенный торговый путь, а опасную, малоизвестную тропу.
— Вы кто такие? — тонким голосом, позволявшим заподозрить в нем скопца, спросил один из них у Варроса и Силамара, ни к кому персонально не обращаясь.
— Мы? — спросил Варрос и вновь икнул — действие, не достойное короля, но никто, кроме друга, сейчас не знает, что он — могущественный владыка Лунгарзии. — Мы остановились заночевать, а вы украли наших коней.
— Они, наверное, сами сбежали, — поспешил встрять Силамар, который подумал, что Варрос, полный энергии от Вина Жизни, хочет подраться. — Вон они.
— Мы нашли их здесь, они мирно пощипывали траву, — косясь на мечи друзей, ответил второй купец, голос у него был таким же тонким. — Можете забирать их. И, если нам по дороге, мы наймем вас для охраны наших фургонов, а то часть наших охранников подло сбежали, не вернув плату, еще в долине…
— А куда вы направляетесь? — с подозрением спросил Варрос, которого заметно покачивало.
— Мы едем в Грелиманус, — ответил первый купец. — Если нам по дороге — присоединяйтесь. За четыре дня охраны мы заплатим каждому из вас по два варросика.
Варрос хотел было спросить, что такое варросик, но вовремя сообразил, что речь идет о медной монете с его изображением, прозванной так в народе — Астрил Гош рассказывал.
— Нам надо чуть севернее, к Парманалсу, — соврал король, — но крюк в Грелиманус не слишком велик. Мы согласны, Гларн? — повернулся он к другу, вспомнив его вымышленное имя.
— Да, Торнел, — поддержал его игру Силамар, — пара лишних монет никогда не помешает.
— Тогда садитесь на своих коней и отправляемся — путь долгий, к вечеру мы должны добраться до оазиса в пустыне, там и заночуем, — сказал один из купцов и повернулся к воинам у костра: — Эй, подъем, отправляемся в путь.
Охранники без слов встали и, не заботясь о костре, пошли к коням.
— Эй, Парал, потуши костер! — приказал своим тонким голоском второй толстяк, и стражник беспрекословно развернулся и с ничего не выражающим лицом стал тушить огонь, засыпая его песком.
Варрос подошел к своему коню и с трудом взобрался в седло — голова после целого дня скачки, беседы с чародеем и выпитого Вина Жизни была тяжелой, веки слипались, тело слушалось плохо. Король покачнулся в седле, едва не упав — в последнее мгновение схватился за гриву коня и еле-еле удержался в седле. Силамар чувствовал себя не лучше.
— Да вы пьяны! — воскликнул один из купцов. — Что за праздник вы всю ночь отмечали?
— Праздновали окончание службы, — соврал Варрос, пытаясь собраться и увидеть перед собой двух купцов, вместо четырех. — Возвращаемся домой, вот и не выдержали, оказавшись наконец после строго командира на вольном воздухе.
— Ну-ну, — иронически хмыкнул купец и посмотрел на товарища, тот кивнул. — Ладно, забирайтесь в фургон, там меж бочек места хватит. Но чтоб к полудню были свежие и готовые ко всему. Мало ли что, места здесь глухие…
— Да мы хоть сейчас готовы сражаться! — выхватил меч Варрос. — Где ваши обидчики?!
Купцы переглянулись и рассмеялись.
— Ладно, красавцы, слезайте и идите спать. Со своими сновидениями сражайтесь! — воскликнул первый и добавил мягче: — Ведь вы же действительно еле в седлах сидите. Отдохните, в случае опасности мы вас разбудим.
Варроса вновь качнуло в седле, и он махнул рукой — спать хотелось неимоверно.
Они прошли ко второму фургону и заглянули внутрь. Там стояли пузатые бочки галлонов дюжины на полторы каждый, но места, чтобы улечься на дощатый пол вдвоем, хватало. Варрос был не в том состоянии, чтобы сетовать на отсутствие удобств, да и привык он спать где угодно, хоть на сырой земле — на бессонницу король Лунгарзии не жаловался.
Он еще услышал понукающий крик и взмах хлыстом, почувствовал, что фургон натужно стронулся с места, и провалился в бездонные пропасти сна.
Король вновь увидел зеленые звезды, но они не расступились пред новым чудным сном, а оказались светляками в волшебной пещере, и на Варроса взглянуло хихикающее лицо Хамры Толерада, он протягивал огромную чашу с вином.
«Пей до дна, избранник богов, тебя ждут, хотя сами не знают об этом. Выбери картинку, которая тебе по нраву, Варрос, потомок Леопарда, и иди. Я тебе уже ничем не могу помочь. Пей Вино Жизни и наслаждайся жизнью. Увидишь врага — убей. Увидишь красивую женщину — возьми. Увидишь цветущий сочный виноград — сорви. Живи, Вино Жизни дает тебе свободу. И я дарю тебе свободу, Варрос, потомок Леопарда. Дай же и ты мне свободу, позволь уйти к звездам, убей моих врагов, которые угрожают жизни тебе, Варрос, потомок Леопарда, и Лунгарзии, королем которой ты стал благодаря мне».
Варрос взял из рук чародея протянутую чашу, не отрывая взгляда от морщинистого опухшего лица Хамры Толерада, и вдруг оно начало таять и черные очи под бровями с невероятным изгибом и обрамленные длинными ресницами взглянули на него — необыкновенной красы девушка подмигнула ему, причмокнула маленькими губками и отодвинулась, плавно раскачивая безукоризненным телом в странном танце без музыки. Она манила его рукой, звала за собой в клубящуюся за ней стену тумана страсти. И Варрос, вытянув в направлении к ней руки, пошел, влекомый неизвестной дотоле всепоглощающей страстью. Неземная красавица скрылась в тумане, Варрос бесстрашно вступил за ней в белесое ничто и, словно прорвав пленку, оказался в безжизненном поле, где тяжелое багровое небо нависало над ним и глаз резали черные остовы деревьев с голыми корявыми ветвями. Черная фигура в красном свете была уже далеко, и Варрос поспешил за ней по сожженной покрытой трещинами земле. Фигура двинулась к нему, и он вдруг увидел, что у нее лицо… не лицо, а жуткая драконья морда с оскаленной пастью, редкой козлиной бородкой, доходящей до груди, огромными, широко расставленными ноздрями, из которых исходил серый пар. Варрос остановился как вкопанный, чудовищный человек вытянул к нему руки, они вдруг стали расти, и Варрос заметил, что гибкие пальцы кончаются змеиными головами, пасти которых тоже были оскалены, и раздвоенные языки стремились к нему.
Варрос хотел бежать, но ноги словно приросли к земле, он не в силах был даже пошевелить рукой, чтобы выдернуть из ножен верный меч, он не мог отвести взгляда, а змеи все приближались к нему под дикий хохот монстра. Варрос попытался закрыть глаза, но и это ему не удалось, низкое небо надвинулось с угрожающей быстротой, горизонт свернулся и он уже стоял не в поле, а в жутком зале с массивными низкими колоннами, к которым были прикованы человечьи скелеты, и мерзкие уродцы, сверкая выпученными желтыми глазищами, визжали, плюясь ядовитой слюной. Колонны обвивали толстые змеи с мордами, увенчанными огромными рогами, гадины лениво смотрели на него своими тусклыми желтыми глазами, готовые в любое мгновение разинуть пасть и заглотить жертву целиком. Змеи-руки человека-чудовища обхватили бездвижного Варроса, повалили на землю, приподняли, хохот становился все громче, заполняя весь мир, и вдруг резко прекратился. Резкой болью наполнились закрученные за спиной руки, и Варрос…
