— Вы бывали в театре? — спросила Бонни.
— Как-то зашла. — Констанс снова вздохнула. На этот раз она в упор смотрела на Билли, и ее пальцы подобрались к его руке. — Но надежды годами остаются неисполненными, вянут и умирают, как цветы без воды.
В уши Билли хлынул какой-то странный поток тепла, щеки окатило жаром, от которого заслезились глаза, словно голос Констанс нес с собой не только звуковые волны. Душистый дымок свечи щипал глаза, отчего он лишь сонно моргал. Он откашлялся, надеясь, что не краснеет.
— Я… э-э-э… думаю, я понимаю.
Бонни вцепилась в Билли и оттащила его от Констанс. Тон ее слов был резким и решительным.
— Нам лучше уйти. — Отодвинув стул, она встала, не выпуская руки Билли. — Извините, но у нас масса дел, и мы не имеем представления, сколько времени придется на них потратить.
Констанс вытерла губы салфеткой:
— Но вы почти не притронулись к завтраку. Я думаю, вы голодны.
Билли достаточно хорошо знал Бонни, чтобы не сомневаться в ее интуиции… и ее решимости. Он быстро поднялся и присоединился к ней:
— Мы ценим ваше предложение, но она права. Мы не можем терять времени.
Констанс опустила голову и закрыла глаза.
— Если таково ваше желание. — Она встала и первым делом посмотрела в коридор, ведущий в переднюю комнату, потом снова перевела взгляд на Билли. Ее щеки порозовели. — Я пойду в театр сегодня, но не знаю, долго ли там пробуду. В час на городской площади мы устраиваем пикник в честь Дня Основателя. Предполагается, что в нем все принимают участие, но что бы вы ни делали, держитесь от него подальше. Жасмин конечно же будет искать там возможность осудить вас.
Билли кивнул:
— Понятно. Держаться подальше от пикника.
Направившись к двери, он приостановился, чтобы открыть ее перед Бонни. Констанс застыла у входа в столовую, держа чайную чашку, и печально смотрела, как они переступают порог.
Остановившись на тротуаре, Бонни подождала, пока он закроет дверь.
— Прости, Билли, но я должна была уйти оттуда. — Она обхватила себя руками за плечи и поежилась. — Ее голос был для меня как куски льда по коже.
Билли запахнул на груди куртку:
— Все это очень странно. У меня были совершенно другие ощущения… словно я сижу в сауне. — Обернувшись, он посмотрел в окно. Констанс нигде не было видно. — Мне показалось, что ты стала лучше относиться к ней… может, стала больше доверять ей.
— Ну, в самом деле я испытывала вину перед ней, но..
Мимо проковыляла пожилая женщина, каждый раз опираясь на трость, когда ее правая нога касалась тротуара. Бонни подождала, пока она прошла, и покачала головой:
— Лучше мне больше не говорить.
Готовый увидеть Жасмин и констебля, Билли посмотрел на часы:
— Странно. На них половина одиннадцатого. Я и не думал, что прошло столько времени.
Бонни снова поежилась:
— Сидение напротив мисс Антарктики показалось мне целым часом.
— Может, тут какие-то другие часы и минуты. Или может быть…
Бонни понюхала свое платье:
— Какой-то наркотик? А не была ли свеча ароматизатором?
Билли одернул рукава:
— Может быть. Но прошлой ночью мне приснился сон, что время пошло вспять и что день начинается снова. Так что, может, он имеет какое-то отношение к этому городу, где время откалывает такие странные штуки.
— Не исключено. Но я не была готова верить Констанс, какой бы жалостной ни была ее история.
— Совершенно правильно. — Билли заметил двух женщин и мужчину, которые рассматривали витрину. Констебля нигде не было видно. — Мы никому не можем доверять, пока не убедимся в обратном.
— Смотри! — показала Бонни. — В книжной лавке свет!
— Давай проверим. Отец всегда советовал мне искать ответы в книгах, а мы уже по горло в вопросах.
11
Появление Мерлина
Бонни уткнулась в окно книжной лавки:
— На стойке лампа. Кто-то должен быть внутри.
Билли потянул за ручку:
— Не заперто. Наверное, можно войти.
Бонни отступила:
— Теперь я вспомнила это место. Когда я была здесь с Шайло, одна пожилая леди исчезла, едва попыталась войти в эту дверь. — Бонни всплеснула руками. — Пуф! И ее нету. Перепугалась до полусмерти. Но тогда Шайло рассказала мне, что они все время так поступают.
Билли смерил взглядом дверной косяк:
— Вроде надежен.
Скорчив гримасу, он вошел первым. Поскольку никакого силового поля не обрушилось на него, он облегченно вздохнул, сделал еще один шаг в магазин и махнул Бонни, подзывая ее.
Освинцованные стекла витражей бросали разноцветные отблески на внутренность маленького магазина. Вдоль трех стен тянулись полки с книгами, и переплет каждой из них был другого оттенка. От безукоризненно чистого деревянного пола тянуло ароматом сосны.
Билли на цыпочках подошел к одной из полок. В большинстве своем это были романы — женские, полицейские, приключенческие и немного фантастических. Он нашел книгу об итальянском искусстве и открыл ее. Запись от руки гласила: «От мистера Коллинза».
С нижней полки Бонни вытащила кулинарную книгу и стала листать ее.
— Что мы ищем?
— Я подумал, что, пока мы ждем владельца, можем заняться детективными изысканиями. Я ищу какой-нибудь исторический труд или, может, биографию… которые могут объяснить, что это за город.
Пока Бонни обыскивала одну сторону комнаты, Билли занялся другой, переходя от полки к полке и вытаскивая книгу за книгой. Процесс казался нескончаемым, но поскольку тайна Приюта Драконов становилась все туманнее, он решил найти хоть какие-нибудь намеки, которые могли бы помочь найти жену Мерлина.
На высокой полке у дальней стены он увидел небольшую книжку в кожаном переплете и коснулся выдавленного на ней изображения. Ага! Тут что-то есть. Он протянул ее Бонни:
— Взгляни-ка.
Тень ее головы упала на обложку, когда она шепотом прочитала заглавие: «Пророчества Жасмин, провидицы».
Билли открыл первую страницу, и они молча стали читать ее.
Прошлое — это прошлое, и в тенях его таятся только призраки. Воспоминания — всего лишь сны, которые тают с восходом солнца. Только дураков беспокоят беды прошедшего дня, и ни один умный человек не верит в завтрашние триумфы. Ибо и беды и триумфы — всего лишь увядшие розы, от которых не остается ни шипов, ни запахов.
Так пусть тени прошлого улетают, потому что они бессмысленные и безнадежные мысли, сны больных мозгов, невидимые спутники уличных хулиганов. Мы больше не дети и не так глупы, чтобы преклоняться перед оракулами огня.
