Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Время близилось к вечеру, когда прибежал дозорный и закричал, что показались казаки. Иван Иванович впервые немного потерял самообладание, стал чуть суетлив, но ополченцев по местам расставил четко. Потянулись последние минуты ожидания. Возле костра, по нашему со Степаном плану осталось несколько человек, переодетых в казацкое платье. Все были вооружены трофейным оружием. Ими руководил запорожец. Я подобрал себе место, с которого был хороший обзор и приготовился к стрельбе из лука. Пока что это было наше единственное эффективное оружие.
Казаки, проблуждав целый день, назад ехали неспешно, такой же, как и утром гурьбой. Когда первые из них оказались в лесу, напряжение ополченцев достигло высшей точки. Больше всего я боялся, что кто-нибудь из наших не выдержит и раньше времени рванет рубаху на груди, Однако пока все шло как нужно.
Несколько человек авангарда так и не заметив прятавшихся крестьян, добрались до костра, вокруг которого сидели и лежали оставленные раненные товарищи. Теперь ждать было нечего. Первым вскочил Степан, над его головой сверкнула сабля. Больше я ничего не видел, начал стрелять из лука, целясь в экзотические наряды казаков. Стрелял по-монгольски, натягивая не тетиву, а отводя вперед древко. Так почти в два раза повышалась скорость стрельбы.
Описать бой я не смогу. Мне кажется, все, что ярко и красочно очевидцы сражений рассказывают, обычные фантазии на тему войны. Когда убивают тебя и нужно убивать тебе, не остается времени и возможности для наблюдений. Успеваешь заметить только самое близкое и опасное. Я краем глаза видел мелькающих между деревьями людей, слышал отчаянные крики, ругань и это, пожалуй, все, чем запомнился тот отчаянный бой не на живот, а на смерть.
Одни люди защищали свои семьи и свободу, другие собственную жизнь. Когда у меня кончились стрелы, я схватился за саблю. Почти рядом со мной лежали двое зарубленных крестьян и казак с размозженной головой. Я побежал к выходу из леса, откуда раздавались самые громкие крики. Все происходило так быстро, что понять, как проходит сражение и кто побеждает, я не мог. Проскочив вперед, я увидел, что по лесу за Иваном Ивановичем бегут два казака. У него была окровавленная голова, но он еще мог бежать, пытаясь уйти от смерти.
Я решил, что нас разбили. Крестьянин, на свое счастье, вовремя увидел меня и поменял направление. Теперь казаки оказались передо мной. Я остановился и ждал, когда они нападут. Жупан Степана, который до сих пор был на мне, их немного смутил, но, разглядев незнакомое лицо, они бросились разом, собираясь рубить сверху. Это был не самый разумный выбор. Березки в этом месте росли слишком часто, что бы можно было свободно действовать саблей. Я это учел и не рубил, а колол.
Первый казак сам напоролся на клинок. Со вторым пришлось повозиться чуть дольше. Когда и он упал, я повернулся назад, ища взглядом народного предводителя.
Молодчага не отпраздновал труса, и как только получил подмогу, сам бросился ко мне на помощь, размахивая дубиной.
— Как наши? — спросил я.
— Бьют иродов! — с восторгом закричал он, мельком глянул на заколотых казаков и побежал в гущу сражения.
Я отправился следом, бдительно глядя по сторонам. Упиваться битвой и пролитой кровью в мои жизненные принципы не входило. Кажется, это оказалось мудрым решением, потому что, когда на меня наскочил здоровенный казак в папахе набекрень, с кривой турецкой саблей, я хладнокровно парировал его удар и сам полоснул по голове сверху вниз. Однако и он оказался не последним фехтовальщиком, легко ушел от моего клинка. Потом ударил он, пытаясь обманным движением пробиться сквозь мою звенящую сталь. Я увернулся и так же неудачно ответил контратакой. Стало, похоже, что коса нашла на камень. Теперь мы, злые от неудач, стояли друг против друга, и каждый не решался начать первым.
— Ты кто такой будешь? — вдруг, спросил он.
— Так, мимо проходил, — ответил я, не давая себя отвлечь от боя.
— По шапке, вроде, басурман, по одежде наш, казак. Да и дерешься знатно.
— Правильно угадал, я запорожец, прискакал наказать вас за подлость!
По его лицу пробежала тень. Потом он резко повернул голову и посмотрел в сторону. Я ожидал чего-то подобного, но не успел отреагировать атакой, он же в уверенности, что смог заставить меня отвлечься, сделал отработанный выпад. Я следил за его рукой, вовремя отклонился, и сам воткнул клинок в левую сторону его груди. Казак вскрикнул и отшатнулся назад. Это было последнее, что я запомнил в том бою.
Потом, мне рассказали коровинские крестьяне, что меня сзади ударили по голове. Подобрали меня рядом с заколотым казаком. Сначала они подумали, что я убит, потом заметили признаки жизни и с другими раненными привезли в ближнее село.
Судя по всему, пока я «упивался радостью победы» над опытным противником, кто-то сзади рубанул меня саблей по голове. Спасла мне жизнь татарская шапка с металлическим вкладышем. Клинок разрубил ее пополам, но только слегка рассек голову. Удар был такой силы, что я, упал и надолго потерял сознание…
В тот момент, когда я пришел в себя, ничего этого понятно не знал. Лежал и пытался понять, куда попал. В голове крутились какие-то отрывочные воспоминания, никак не соединяясь в единое целое. Скрипнула входная дверь.
— Водицы испить не хочешь? — спросила, входя в избу, женщина в темном бесформенном сарафане, с замотанной до глаз черным платком головой, как я решил здешняя хозяйка.
— Нет, не хочу, — с трудом произнося слова, отказался я. Голова у меня гудела, в глазах плыли черные точки, самочувствие было соответствующее. — Что со мной?
— С тобой-то? Ничего. Лежишь на лавке.
Формально она была права, я действительно лежал на лавке в закопченной избе. Что это за изба и я как сюда попал, было непонятно. Попробовал вспомнить, но ничего кроме боя в лесу, в памяти не осталось.
— Меня ранили? — уточнив, переспросил я.
— Тебя? — переспросила она, подошла к лавке и будто видела впервые в жизни, долго рассматривала. Потом вздохнула и согласилась: — Похоже, что так. Ты водица испить не хочешь?
— Нет, не хочу.
Я прислушался к собственным ощущениям. Отчетливо болела только голова. Подняться и проверить, что со мной, сил еще не было, тогда я спросил, уточнив вопрос:
— Ранили меня в голову?
— В голову? — опять она повторила мои последние слова. — В голову, а то еще куда! Так ты водицы испить, значит, не хочешь?
— Здесь есть кто-нибудь из Коровино? — не ответив на сакраментальный вопрос, спросил я.
— Из Коровино? Не знаю, я не местная, — сказала женщина. — Тут в селе много всяких крестьян. Не знаю, кто из них здешний, кто какой. Коровино ведь казаки еще давно дотла сожгли!
— А здесь ты что делаешь?
— Я, что делаю? — удивилась она. — Водицу тебе подаю. Не хочешь?…
— Нет!
В голове у меня уже достаточно прояснилось.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
