Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
— У вас остались какие-нибудь письма, дневники Эльзы? Девушки в ее возрасте нередко увлекаются подобными вещами. Или, может быть, Широков ей писал?
Старики одинаково смутились. Когда люди долго живут бок о бок, они становятся похожими, как близнецы.
— Нет. Эльза дневников не вела, а письма… Они жили в одном доме, виделись каждый день. Какие письма, зачем? Потом, когда Паша переехал куда-то на квартиру, поближе к центру, он звонил или приходил к Эльзе. Нет никаких писем.
Марат задавал Малерам вопрос за вопросом, но так ничего и не выяснил. Отношения Эльзы и Павла были сильным увлечением, первой любовью. Эльза росла болезненной, слабенькой, рано ушла из жизни. Паше не такая девушка была нужна.
— А какая? — спросил Марат.
Отец Эльзы сокрушенно вздохнул и развел руками.
— Сильная, здоровая, жизнерадостная, как он сам. Уж очень они были разные, Паша и Эльза.
— Не сохранилось ли у вас каких-нибудь фотографий с того времени?
— Немного… Я их убрал, спрятал подальше от жены, — признался Малер. — Она как посмотрит, сразу в слезы. Хотите взглянуть?
— Если можно.
Старик тяжело поднялся, вышел в другую комнату. У него болели суставы, поэтому передвигался он медленно, шаркая ногами. Через несколько минут он вернулся с круглой железной коробкой, полной старых фотографий.
— Вот, пожалуйста… все, что есть.
Калитин перебирал пожелтевшие снимки, надеясь на чудо. Но ничего особенного не нашел. На самом дне лежала большая фотография молодого Широкова, на которой его с трудом можно было узнать.
— Эта карточка стояла у Эльзы на столе, — всхлипнула госпожа Малер. — Она с ней не расставалась.
Родители ничего не смогли добавить к уже сложившемуся портрету Эльзы: замкнутая, болезненная девочка, которая любила смотреть в окно, мечтать, слушать старые пластинки и читать книги. Чем же она так задела Широкова?
Все это Марат подробно рассказал Ангелине Львовне, пока жарилось мясо.
— Почему Малеры уехали из Москвы? — недоумевала она.
— Наверное, от безысходности. Они жили довольно скромно. Малер работал вахтером на заводе, а его жена — горничной в гостинице. Эльза родилась поздно, постоянно болела, а потом умерла. Жизнь потеряла смысл. А в Латвии жил старший брат Малера, одинокий старик. Он пригласил родственников в гости. Они поехали. Хозяин был совсем плох, как рассказала мать Эльзы. Они с мужем долго ухаживали за ним, похоронили. Брат завещал Малеру домик и все имущество. Старики решили остаться. Там они поневоле отвлекались — небольшое хозяйство, садик, огород, свежий воздух.
— Правильно сделали.
— Смотри, что они подарили мне.
Марат достал из папки фотографию молодого Широкова. Короткая стрижка, высокий чистый лоб, правильные черты и ясный взгляд делали его юное лицо аристократически благородным. Только упрямо сжатые губы и тяжеловатый подбородок выдавали сильную, мятежную натуру. На обратной стороне карточки угловатым, резким почерком было написано: «Но тебя, хоть ты теперь иная, я мечтою прежней узнаю…»
— Интересная надпись, — отметила Закревская. — Что ты думаешь по этому поводу?
— К сожалению, поездка оказалась пустышкой. Лучше бы я остался в Москве и проследил за Леной Слуцкой. Один раз я проводил ее с работы домой, один раз мы случайно столкнулись в метро.
— Как она вела себя?
— Обыкновенно. Вышла из своего института, села в троллейбус, приехала в Колокольников переулок, вошла в подъезд, — ничего подозрительного.
— А в метро?
— Я иду себе и вдруг вижу — Слуцкая тоже спускается в подземку. Я за ней. И тут… конфуз приключился.
— Она тебя заметила?
— Если бы. Я ее потерял.
— Не может быть! — захохотала Ангелина Львовна.
— Вот и я говорю, — засмеялся вместе с ней Марат. — Полный провал. Барышня оставила меня с носом, и не где-нибудь, а на станции метро, где деваться особо некуда.
— Как же это случилось?
История в самом деле вышла непонятная. Слуцкая торопилась, она была чем-то озабочена, погружена в свои мысли. Он шел за ней на некотором расстоянии, и ничто не предвещало неприятностей. Уже на эскалаторе произошло что-то странное.
— Знаешь, до эскалатора все шло нормально, — сказал он. — А на этой чертовой лестнице-чудеснице я слегка отвлекся, что ли… Сам не пойму! Слуцкая стояла впереди меня, я старался не упустить ее из виду. Точно помню, она стояла на десяток ступеней ниже, и тут на меня затмение нашло. Не успел моргнуть, — она влилась в толпу пассажиров, и поминай как звали. Я туда… сюда… гляжу, Лена почти рядом, только что не локтями тремся.
— Ты ничего не путаешь?
— Думаешь, я обознался? — рассердился Марат. — Полностью исключить такое не могу, но…
— Значит, это была Слуцкая?
— Вроде она. Только в темных очках и на голове шарфик. Пошел за ней. Сел в тот же вагон, глаз с нее не спускаю. Люди входят, выходят, суетятся, мечутся… Она сидит, дремлет. Потом неожиданно встает… и к выходу. Я следом. Уж теперь-то, голубушка, думаю, ни за что тебя не упущу! Вышли на какой-то станции…
— Ты не помнишь названия? — удивилась докторша.
— В том-то и дело, что нет. Как назло, свет померк. Чувствую, среди пассажиров назревает паника. Тыкаются в темноте кто куда… а мне не до шуток. Рассматривать, что за станция, некогда, — я от Слуцкой боюсь оторваться. Тут к платформе поезд подошел, она в вагон, я за ней… и все. Как в воду канула! Я по вагону вперед, назад… нет ее. Испарилась.
— Не могла она в последний момент выскочить из вагона?
— Могла, конечно, — огорченно кивнул Марат. — Выходит, опять я прозевал. У меня аж голова разболелась! Как я наверх, в город, выбрался, не помню. Запутала меня Слуцкая, заморочила. Опомнился на какой-то аллее, сел на лавочку и приходил в себя минут десять. Даже признаваться неловко.
— На какой станции ты вышел из метро?
Калитин долго думал, но так и не вспомнил.
— Занятная история, — вздохнула докторша. — А мясо у нас не сгорит? Очень кушать хочется.
За едой они не обсуждали происшествие в метро. Говорили о разных мелочах.
— Почему бы тебе не заняться Слуцкой вплотную? — предложила Ангелина Львовна, когда они перешли в гостиную. — По-моему, она не так проста. Казаков считает ее убийцей и дрожит от страха. Широкова она спасает от пули… Что-то за всем этим кроется. В метро она оставила тебя в дураках, милый. Это свидетельствует о ее незаурядных способностях. Как она откалывает эти свои штуки?
Марат понимал, что Лина права. Но… ему хотелось все обдумать не спеша, взвесить «за» и «против». Слуцкая — барышня с секретом, к ней тонкий подход требуется.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
