Он помог Кэт подняться на палубу судна, передал ей фотооборудование и показал на лестницу, ведущую вниз:
– Подожди меня в моей каюте. Чего бы ни хотел Диего, это не займет у меня много времени.
Кэт проследила, как он размашистыми шагами направился к человеку, стоящему у штурвала “Повелительницы ветров”. Когда Трэвис тихо заговорил с Диего, она пошла вниз.
– Неужели не мог подождать? – спросил Трэвис. Диего поморщился. Увидев, как Кэт поднимается на судно, он надеялся, что настроение капитана улучшилось. Но этого, кажется, не произошло.
– Скоенфилд, – сказал Диего. – Помните его?
– Парень, который считал, что может плавать на чем угодно и где угодно?
– Да.
– И что с ним?
– Он сел на мель.
– На моем судне?
Диего понимал, что сейчас лучше не подвергать критике ревность капитана к яхтам его конструкции независимо от того, кто владеет судном.
– Да, на одном из судов серии “Дельта”.
– Он сел на мель на яхте, которую я ему продал? – спросил Трэвис.
Первый помощник кивнул.
– Дурак, – бросил капитан.
Диего не стал уточнять, кто дурак – Скоенфилд, посадивший судно на мель, или Трэвис, продавший яхту одной из самых последних своих разработок посредственному моряку.
– Он был пьян? – снова спросил Трэвис.
– Очевидно, да, хотя об этом ничего не было сказано.
Трэвис крякнул.
– Это могло бы подождать и до утра.
– Сообщение относительно яхты – да, но все остальное – нет.
– Произошло что-то еще?
– Страховая компания желает выяснить, вышел ли корпус из строя или его еще можно спасти. Австралийский эксперт бегло осмотрел корпус ниже ватерлинии и…
– Австралийский? А где Скоенфилд сел на мель?
– На безымянном кусочке Большого Барьерного рифа, полагаю, где-то недалеко от Брисбена.
– Черт возьми!
– Они возместят вам все затраты.
– Конечно, возместят. И раз уж они занимаются этим, может, предоставят мне неделю, чтобы компенсировать то, что я потеряю?
– Я спрошу у них.
– Спроси, но не сейчас. Позвони им завтра.
– Капитан, но они с нетерпением ждут вашего ответа. Яхта же не в сухом доке, а на мели в лагуне.
– …и шторм нагрянет туда прежде, чем я успею что-то сделать, страховая компания получит ответ. Корпус яхты придет в негодность. – С этими словами Трэвис направился в капитанскую каюту.
Раздраженный инцидентом со Скоенфилдом, Трэвис понимал, что этот идиот предоставил отличный повод для разговора с Кэт о времени, о деньгах и об их отношениях.
Однако, как только Трэвис закрыл за собой дверь каюты, его намерение провести деловые переговоры испарилось. Кэт спала в его кровати, натянув простыню по самый нос.
– Кэт, – прошептал Трэвис, растерявшись от бури чувств, охвативших его. – Что я собирался с тобой сделать?
Он медленно подошел к кровати. Шелковистые каштановые волосы разметались по простыне и бледным щекам.
Он нежно отвел локон с ее лба и нахмурился, заметив, как исхудала Кэт. Она слишком хрупкая, чтобы выдержать охватившую ее страсть.
– Почему ты так грустно смотришь на меня? – спросила Кэт.
– Ты похудела. Слишком усердно работаешь.
– Это временное явление. – Она зевнула и потерлась щекой о руку Трэвиса. – Только до января, когда все основные счета будут оплачены.
Трэвис помрачнел еще больше. В январе закончится ее финансовый кризис. По крайней мере так говорит Кэт.
Но он не знал, где будет в январе, и не хотел ждать так долго.
– Не жди января. Скажи, сколько тебе нужно.
Кэт прокляла себя за то, что спросонок упомянула о деньгах. Каждый раз, когда возникала эта тема, они с Трэвисом ссорились. Сегодня вечером надо избежать этого, чтобы удержать Трэвиса и снова испытать радость и умиротворение в его объятиях.
– Что хотел Диего? – спросила она.
– Я продал одну из моих яхт дураку, а он сел на мель где-то около восточного побережья Австралии. Страховая компания просит меня оценить возможность спасти судно.
Откинув простыню, он лег рядом с Кэт и крепко обнял ее.
– Когда ты туда собираешься? – спросила Кэт. Он расстегнул серебряную заколку, удерживающую ее волосы, и они заструились по рукам Трэвиса, как теплые и нежные лучи заходящего солнца.
– Мы, – поправил он. – Мы собираемся.
И не успела Кэт возразить, как язык Трэвиса проник к ней в рот.
Кэт тоже хотела Трэвиса. Они успеют поговорить позже, когда страсть уже не будет терзать их с такой силой, заставляя произносить слишком опрометчивые слова.
Руки Кэт скользнули под его черный свитер и, пробежав по ребрам, очутились на груди Трэвиса. Ее пальцы нежно путались в светло-каштановых курчавых волосах. Когда Кэт провела ногтями по плоским соскам Трэвиса, дрожь пробежала по его телу. Интуитивно она вернула свои пальцы на это чувствительное место, стремясь подарить любимому человеку такое же удовольствие, какое он дарил ей.
– Поедем со мной, Кэт, стань моей женщиной, – глухо пробормотал Трэвис, прижимая Кэт к себе и стараясь убедить ее не только словами, но и жаром своего тела. – Я знаю, у тебя нет времени отправиться в Австралию на яхте, поэтому мы полетим.
– Но…
– Ненадолго – только взглянуть, можно ли спасти корпус яхты, – быстро добавил он. – Когда я это сделаю, мы поныряем у Большого Барьерного рифа в алмазных водах, где водятся рыбы, сверкающие ярче, чем драгоценности. Мы будем любить друг друга и спать на солнце, а потом снова заниматься любовью под луной. Поедем со мной!
Когда тепло и страсть Трэвиса обрушились на Кэт, как штормовая волна, он почувствовал, что она уступает соблазну. Поняв, что Кэт отправится с ним в Австралию, он испытал невероятное облегчение.
Но через секунду это чувство прошло. Нежная теплая улыбка Кэт исчезла, ее сменило решительное выражение. Трэвис догадался, что она отказывает ему, как раз в тот момент, когда он проник в нее.
– Мне очень жаль. – Кэт отвернулась, чтобы не видеть страсти в глазах своего любовника и надеясь скрыть свою страсть от него. – Но я не могу поехать с тобой.
– Почему?
– Я должна работать.
– Но это всего лишь деньги, а их у меня много.
– Мне не нужны твои деньги, как ты не понимаешь этого?
– Но ведь ты работаешь ради денег.
