в рисунок.
За дверью что-то происходило. Кажется, гвардейцы Бастиана с кем-то переговаривались, но диалог различить не получилось, только спокойные интонации мужских голосов.
— Я отдал приказ никого не пускать, — пробормотал муж, прикрывая зевок ладонью, — никто посторонний не войдет, это императорские гвардейцы, натренированные на охрану.
Я внезапно вспомнила, как обвела их вокруг пальца. Звучит теперь неубедительно.
Послышался скрип. Мы с Бастианом одновременно повернулись на звук открывающейся двери наблюдая за тем, как поворачивается ручка. Наверное, выражение лиц у нас было одинаково ошеломленное.
На ковер в моей комнате ступили дорогущие лакированные ботинки. Дальше были стройные ноги, затянутые в черные брюки, рубашка и накидка с модными рваными полами.
Вскинув взгляд вверх, встретилась с прищуренными темными глазами императора. Он застыл у двери, до побеления пальцев сжимая ручку. Послышался характерный хруст.
Сглотнула и прикрылась одеялом.
Когда там уже пенсия?
Глава 26
— О, рин Криас, приветствую, не мог бы ты отвернуться, чтобы не смущать мою жену? — спохватился муж, пытаясь прикрыть меня своим плечом.
Точно! Они же с Бастианом не просто знакомые, а хорошие друзья.
Я выглянула из-под одеяла, успев заметить, каким недобрым взглядом император нас окинул, перед тем как развернуться спиной. Но с комнаты не вышел и дверь не закрыл, все продолжал сжимать несчастную ручку двери, которая уже болтыхалась на последнем издыхании. Странно, что она не разломалась еще в его кулаке.
Бастиан быстро подал мне вещи, и мы в скором темпе оделись, переглядываясь как подростки, пойманные на поличном в самый пикантный момент. Я украдкой выглянула в окно — солнце взошло еще не слишком высоко, до полудня оставалось не менее трех часов. Криас приехал раньше обещанного.
— Знакомься, это моя жена, Урсула де Левьер, — немного неуверенно протянул Бастиан, когда одежда уже была на нас.
— Знаю. Я шел в эту комнату целенаправленно.
Дознаватель покосился на меня взглядом: «Где ты еще успела вляпаться, Мила?!»
В кабинет Питера мы пошли втроем. Висело немного неловкое молчание.
Сегодня император выглядел несколько по-другому, но я ни с кем бы не спутала эту высокую фигуру в вороньей одежде. Он шел рядом, но из-за высокого роста лица его я видеть не могла, хотя чувствовала на макушке сверлящий взгляд.
Криас молчал, но мне казалось, что между нами витает недосказанность. Да и в присутствии десятка императорских охранников, что обступили нас со всех сторон, особо не поговоришь. Тем более, я жена его лучшего друга.
В кабинете мужчины стали пожимать друг другу руки и здороваться. Питер уже выглядел с иголочки — выбритый, чистенький, в новой одежде и со свежим лицом, словно спал всю ночь, а не развлекался со мной.
Я ехидно ухмыльнулась, заметив, как ректор смущается, когда мы встречаемся глазами.
Бастиан уселся в одно из кресел, я справедливо рассудила, что во второе умостится император и пошла куковать к дивану, хорошо, что книжку с рунами с собой прихватила, но каково же было мое удивления, когда сидение рядом прогнулось — Криас присел по левую руку от меня, причем настолько близко, что я могла чувствовать аромат его парфюма.
Гвардейцы стали у двери, у окна и даже у шкафа, где был тайный проход. Я в такой атмосфере чувствовала себя не сильно уютно.
— Итак, хотелось бы понять, что у вас тут происходит, — проговорил Криас, засмотревшись на мои ноги, — отец Мартина Капронского ходит ко мне на аудиенции, как на работу. Я послал лучшего друга разъяснить ситуацию и что вижу — ничего не решилось.
Бастиан насупился.
А я поняла, почему мои ноги удостоились такого изучающего внимания — впопыхах нацепила колготки с ними-юбкой, а он же меня видел только в широком платье с кринолином.
— Светлейший рин, к сожалению, на студентов академии охотится неуловимый убийца. Есть вероятность, что следующей его целью станет рина Урсула, — проговорил Питер, потому что нужно было сказать хоть что-то в свое оправдание.
Только на последней фразе Криас отлепил взгляд от моего тела и посмотрел на ректора.
— Насколько большая вероятность?
— Очень большая.
— Тогда почему рина Урсула все еще в академии? — в голосе императора проступали гневные нотки.
— Криас, остынь, я за женой присматриваю хорошо, — недовольно возразил Бастиан.
Тут я, конечно, могла пойти второй скрипкой, но промолчала. Было множество случаев, когда я чуть не склеила ласты. Убийца в соседней кабинке потрошил труп. Но в неосторожности могу винить только себя саму.
— Недостаточно хорошо, раз уж убийца положил на нее глаз. Скорее всего, академию придется распустить, а студентов перевести по другим учебным заведениям. Я уважаю вас как хорошего воина со множеством заслуг перед родиной, рин Питер, но, кажется, быть ректором у вас плохо получается. Как ученик моего отца вы не оправдали доверие.
Я схватилась за сердце. Для Сигурда очень важно выучиться и стать королевским гвардейцем. А их отбирают только из выпускников этой академии, если ее закроют, то судьба мужчины будет стоять под вопросом.
Питер побледнел. И Бастиан тоже был недоволен визитом старого друга. Да и в принципе приезд монаршей особы не мог сулить ничего хорошего.
— Как скоро… требования должны быть выполнены? — бесцветным голосом спросил ректор.
— Думаю, недели достаточно
Питер кивнул. А мне захотелось подойти и обнять его, настолько подавленным выглядел мужчина. Я и сама едва сдерживала слезы. Наверное, так было правильно, пострадало уже столько людей, но до чего же обидно. Мне нравилось учить студентов и проводить с ними время.
— Вы останетесь, чтобы все проконтролировать?
— Нет. Через несколько часов отправляюсь обратно в столицу. И забираю рину Урсулу з собой.
Я вскинула на Криаса недовольный взгляд, внутри поднялась протестная волна.
— С какой стати?!
Император ухмыльнулся и полез в скрытый карманчик во внутренней стороне накидки и достал оттуда сложенный вчетверо листик. Мне хватило одного взгляда, чтобы узнать бумажку. На ней стоял мой кровавый отпечаток.
Криас не ждал долгие месяцы, а воспользовался козырем сразу же. Одна просьба, одно желание, всевозможное, которое он может попросить в любой момент. А я не имею права отказать.
Выходит, я променяла жизнь Берта на свою свободу.
Из легких спустился воздух, как их проколотых воздушных шариков.
Бастиан отобрал у императора контракт, вчитался и тоже побледнел. Кажется, даже волосы более тусклыми стали.
— Ты не можешь отобрать у нас жену.
— Могу. Она подписала это кровью, если не выполнит, я вправе казнить каждого ее мужа.
— Я поеду с вами! — процедил сквозь зубы дознаватель.
— Я забираю только ее, — ответил император, а черные глаза недобро сверкнули, не обещая ничего хорошего.
Уже
