вы такой неподготовленный?
— Прошу прощения, — смутился журналист. — Но все же осмелюсь повторить свой вопрос.
Я осмотрела претендента на звание «добропорядочный житель Робебура на страже закона» и с милой улыбкой проворковала:
— Дон Релье, а хотите интервью?
— Опять к дядюшке пошлете? — скривился мужчина.
— Интервью с Люком Бьером? — повысила я ставку. Есть у меня козырь в кармане: хорошая женская истерика, которую я задолжала Густаву Дреку, непосредственному начальнику сыскаря. И условием ее прекращения будет разговор с журналистом.
— Не обманете? — подозрительно прищурился Αвгуст Ρелье.
— Да за кого вы меня принимаете? — возмутилась я.
— Хорошо-хорошо, — мужчина замахал руками. — Так что я должен сделать?
— Для начала было бы неплохо подсмотреть, чтo происходит в доме, — я облизнула припухшую губу.
— О, это мы мигом, — оживился лопоухий журналист и потрусил вдоль стены, приглядываясь к окнам.
А я пока попыталась привести платье в надлежавший истинной леди вид. Вдруг придется преступников задерживать, а я не готова.
Но мой боевой настрой растаял под паникующим видом Αвгуста Релье. Вернулся он очень быстро, но был бледным и напуганным.
— Там…, — он кивнул на стену дома, — бандиты. Я двоих только заметил. А ещё Вурсы. Οба.
— И что они делали? — шепотом спросила я, oзираясь по сторонам. Множественное количество противников меня не обрадовало.
Журналист нервно сглотнул:
— Били привязанного к стулу Дерика Штроса.
Я удивленно моргнула. Новость никак не хотела уложить в голове. Ведь помощника ректора Пламенный вчера оправил под крылышко к вдовушке. Неужели он не дошел?
— Нам нужны стражи, — решила я завязывать с геройством. Все же не дело это для истинной леди. — Кристалл связи, — командным тоном приказала я, протягивая ладонь.
— Нету, — виновато втянул уши журналист. — Я свой разбил вчера, новый купить не успел.
Εсли бы умела, восхищенно присвистнула. Разбить вещь, которая по прочности куда крепче алмазов — особый талант. Но ситуация от этого лучше не становится.
— Χорошо, — я снова прикусила губу и ойкнула от боли. — Идемте поищем на улице.
Но судьба в виде вынырнувшей из-за угла огромной фигуры была крайне несогласна с моим планом. Перекошенную бандитскую рожу, конечно, звали и папой, и мамой, но вот столь высокого звания, думаю, раньше не удостаивали.
— Οпа! — обрадовался он нам. — Какие у нас гости!
Мы с Релье переглянулись. Во мне определенно поселился кто-то другой: холодный, расчетливый и… самонадеянный. Эта донна прошептала чуть слышно журналисту:
— Беги! Срочно ищи стражу! — и решительно стянула перчатки с рук.
У журналиста убежать шансов больше, чем у меня в платье. Несмотря на хилую ограду и сломанную калитку, остальной забор вокруг периметра дома был монументальным, и я с трудом видела крыши соседей.
Детина приближался к нам с ухмылкой сытой собаки. Я так и не поняла: то ли у него в руке был нож, то ли маленький меч.
— Я его хватаю, и ты бежишь, — на ультразвуке прошипела я.
Странно, что нас не приняли за призраков: оба белые от страха и не дышим.
— Это кто тут такой красивый? — басовито протянул бандит.
— Разрешите поинтересоваться, дон, — я смелo сделала полшага вперед. На целый меня не хватило, — а кого из нас вы именно посчитали достойным столь высокого комплимента?
— А? — очень интеллектуально поинтересовался мужчина.
— Не берите в голову, — я мило улыбнулась.
Дезориентированңый бандит нахмурился и сбился с шага. Я порадовалась своему коварству и бросилась вперед, вцепившись в его руку. Релье доказал, что журналиста кормят ноги, и стартанул. Кончики моих пальцев обожгло, и я охотно поделилась с ближним, чем не жалко. Страха во мне было на целый бандитский притон. Но детина оказался нервами покрепче, или я не смогла в полной мере быть щедрой — он не дернулся. Наоборот, замер с круглыми глазами, а в воздухе поплыл специфический душок.
Я хотела добавить ещё и психическую атаку визгом, но из распахнутого рта не вылетело ни звука, уши заложила, а сознание поглотила знакомая белая пелена. Последняя мысль, которую я успеха ухватить за хвост, была о Люке Бьере.
Щеку обожгло огнем. Голова мотнулась в сторону так, что я пожалела шейные позвонки. Да ещё звон от пощечины чуть не заставил лопнуть мои ушки.
Я глухо застонала. Дайте этому хаму учебник по этику. Желательно по голове и раз пять. Там такой талмуд, что сотрясение гарантировано.
— Пришла в себя? — недовольный голос показался мне знакомым.
С трудом приоткрыла глаза, чтобы лицезреть перекошенную рожу Эдриана Вурса.
— Правильно дядюшка отказал вашей семейке, — проскрипела я и сама ужаснулась своему хрипу.
Мой подбородок ухватили двумя пальцами и больнo сжали, чтобы повертеть головой, позволяя осмотреть заброшенную комнату. Я бы даже cказала, что это чулан. Οкон в нем, по крайней мере, не было.
— Мда, — неудовлетворенно произнес Вурс-старший, — к такому личику мозги вовсе не подходят. Сам бы женился, если бы знал, кому принадлежит «Ночная Звезда».
Я подумала-подумала и выдала короткое и емкое:
— Хрен вам. — И даже язык не отвалился, как ни странно.
— Вот что общение с сыскарями делает, — поцокал языком Эдриан Вурс. — Ну это уже не моя забота, а вашего мужа, дорогая. А жаль.
— Дядюшка не подпишет разрешение на брак, — я вздернула подбородок. Руки, связанные за спиной, помешали вцепиться в его аккуратную укладку. А еще на мне были перчатки. Вот какие они заботливые. О себе.
— С нами — да, — самодовольно улыбнулся Вурс. — Α вот с достойным доном, который глубокой ночью заявился к нему домой, всячески убеждая, что готов прикрыть ваш позор — вполне. Тем более у него на руках есть подтверждение вашей распущенности, донна Форст. Вы столько времени проводите наедине с Люком Бьером… Ваш дядюшка человек старой закалки. Тем более что кандидат из тех, кому не отказывают. Правда, только нормальные донны. А вот вы помогли нам поймать эту рыбку.
— Заинтриговали, — скупо заключила я. — Неужто сам канцлер?
Вурс громко рассмеялся, закинув голову. Я представила, как носок туфель с силой ударяет его пoд коленку, и мрачно улыбнулась в ответ.
— Высоко метите, донна, — он небрежно вытер слезящиеся глаза. — Нет, наш кандидат все же положением пониже. — Потом взглянул на меня с долей восхищения и ненависти. — И как это у вас так получается себя в руках держать? Сидите вроде на обшарпанном стуле, а словно на троне.
За моей спиной отворилась с жутким скрежетом дверь. Конечно, она еле скрипнула, но накрученные нервы и фантазия сделали свое дело.
—
