части. Молодой человек с силой впечатал меня в книжный шкаф и навис.
— Мара, — тихо, будто сдерживая бурю внутри себя, произнес Вариан. — Ну почему ты не могла просто остаться во дворце? Тебе нужно было как обычно испугаться и зажаться в каком-нибудь закутке.
Конец фразы маг прошипел мне в лицо. На его шее вздулись вены, а в глазах появился лихорадочный огонек, не предвещающий ничего хорошего.
Я ожидала упреков от кого угодно, но не от него.
— Почему ты вдруг заговорил об этом? — нахмурилась я, а потом до меня дошло понимание. Я моментально отскочила назад. Если бы была возможность, то выпустила бы миерскую сущность. Во второй раз я не попадусь в эти сети предательства: — Только не говори, что ты заодно с Мэрлоном.
— С кем? — секунда и Вариан нагнулся от резкого смеха. Секунду я стояла в недоумении, не зная, что делать. Все еще давала шанс Вариану оправдаться в моих глазах.
— С этим малодушных хрычом? За кого ты меня принимаешь? Я по-твоему собака, чтоб плясать под чужую дудку и безвозмездно выполнять поручения немощного старика?
Стало так невыносимо больно, что было невозможно сделать вздох.
— Тогда чьи приказы ты выполняешь? Чья ты собачка, Вариан? — мои губы нехотя растянулись в улыбке.
В ответ получила молчаливую реакцию. Лицо мага побледнело. Губы сжались. Никогда прежде я не видела, чтобы маг так сильно злился. Даже когда мы только начинали сближаться и я грубо вела себя с ним.
— Кажется, сейчас тебя не это должно беспокоить.
Не успела я продолжить перепалку, как в руке мага что-то блеснуло.
Достаточно на сегодня ранений. Рефлекторно вывернулась из под рук Вариана и отскочила подальше.
Но приглядевшись, поняла, что это брошь. И не простая, а с изображением правящей династии. Как это понимать?
Я рассмеялась так сильно, что из глаз брызнули слезы: — Вариант, серьезно? Ты шавка Короля?
Этот день не переставал приносить мне новые поражения.
Я даже устала удивляться и просто хотела, чтобы это уже закончилось. Затем в груди зародилась боль, словно жгучий огонь, который выжигает его изнутри. Он пронизывает каждую мою клеточку, не давая покоя.
— Сейчас ты переместишься туда, где и должна быть. — с лихорадочным блеском в глазах сказал Вариан, игнорируя мое прозрение. Ему эта идея так нравилась, будто вот-вот и исполнится мечта.
Он хотел подойти, но я конечно же была быстрее.
— Нет, Вариан. — крикнула я в лицо магу. На пальцах вмиг выросли когти. — Только попробуй приблизиться и мигом лишишься жизни.
Не ожидая ответа, рванула из библиотеки.
Сейчас я была на грани.
Уставшая, я кое-как добралась до комнаты. С замиранием сердца, открыла дверь и с облегчением поняла, что здесь никого нет. Сделала тихий выход, чтобы не спугнуть хрупкое спокойствие.
Наконец-то упала на кровать, на которой не лежала, наверное, вечность. Но не успела я расслабиться, как послышался звон и удар чего-то легкого об пол.
Через силу я открыла глаза и увидела букет красных цветов.
Сейчас не самое подходящее время для шуток. Не смогла справиться с желанием как можно быстрее избавиться от лжепайринов, поэтому поднялась. Дотронувшись лишь кончиками пальцев до алых лепестков, как меня закружило в покрывале подобных цветков и я очутилась в знакомом месте.
Снова эти старые деревья, прохладный воздух и вечная тень.
Очевидно, что мне было уготовано Вселенной снова очутиться в этом лесу и неспроста.
Нет-нет-нет, только не снова. Какую шутку мне уготовила судьба на этот раз?
35
Я уже не испытывала печального смирения, как при первом перемещении. Только усталость и желание поскорее разобраться со злой шуткой. Решила никуда не двигаться, чтобы не растягивать момент. Ждать мне пришлось недолго. Кто-то явно не скрываясь, спокойно приближался ко мне. Я усилила обоняние и поняла, что это никто иной как моя соседка по комнате. Почему же она решила встретиться в этом мрачном лесу, а не в стенах академии? Ответа не приходилось искать. Все было ясно.
— Кто? — встретила девушку глухим вопросом.
— Не видишь? — округлила она глаза.
В этот раз чувствовалась наигранность в этом действии.
Ее уже зажившее лицо как всегда не выражало никаких ярких эмоций.
— Дорис, почему мы здесь, а не в комнате?
Строить догадки не хотелось, одна казалась хуже другой.
Между нами осталось меньше метра, когда с ее губ слетела усмешка: — Так ты ничего не поняла.
— Наглая тварь! Ты думала я не почувствую? — прошипела я в лицо амфибии, хватая за шею. Знакомый древесный запах наполнял мои легкие. От него начиналось легкое головокружение. Настолько я не переносила запах брата Или это от переизбытка эмоций: — Как в голову пришла идея связаться с миерами?
— Ну, с одним я спокойно прожила под крышей несколько лет. — холодные тонкие пальцы пытались ослабить мою хватку. Мутные глаза смотрели в ответ: — Я не буду извиняться за то, что ты попала в отвратительную ситуацию из-за моего выбора. Я полностью осознавала, что делаю. Только не трать из-за этого ещё больше своей злости, тебе она сейчас точно не поможет.
Я сжала шею сильнее.
— Забавно понимать насколько сильно ты заблуждаешься по поводу моего брата. Ты такого ужасного мнения о миерах, но при этом одному из них решила довериться? Ты правда не видишь, что тебе уготовано в будущем?
— Зато я хорошо вижу, что ждёт тебя, Мара, — прохрипела амфибия: — И мне за это хорошо заплатят.
— Только не говори, что тебе пообещали Пайрин.
И так бледные губы водной нимфы слились с цветом кожи сильнее. Она пару раз моргнула и фыркнула: — Тебя это уже не будет касаться. Не пытайся манипулировать мной. Понимаю, что сейчас ты готова сказать что угодно, лишь бы получить шанс на жизнь. Но говорить это надо не мне.
Амфибия перевела взгляд на кого-то, кто находился за моей спиной.
Озноб захватил мое тело. Все также прижимая одной рукой девушку, я медленно повернулась.
Стемнело настолько сильно, что на небо успела взайти луна. Холодный свет пробивался сквозь редкие ветви, спадая на плечи и каскад серебристых волос мужчины. Он как всегда занял самое выгодное положение, показывая, кто тут самый важный. Его лицо как кстати оставалось в тени, только свет рубиновых глаз, ясно указывал на его принадлежность. Интенсивность этого цвета давала понять какое положение он занимает в иерархии миеров.
В его руках была открыта книга с знакомой обложкой. Мне стало плохо, я вспомнила, где видела серебряный орнамент. Именно её я подняла по просьбе Керзе. Сердце неприятно кольнуло.
