снова ее упустил, его размышления прервали посторонние звуки.
Позади раздались шаги и мерное постукивание трости, Сергей обернулся, и увидел, что к нему медленной походкой, приближался Артем Вячеславович. Чуть сгорбившись, опустив голову и тяжело дыша, было видно, что старику трудно передвигаться, возможно он был болен или уже слишком стар. Сколько точно лет ему, Сергей так и не выяснил, одни говорили семьдесят, другие восемьдесят, а третьи и вовсе девяносто. Сергей закрыл дневник и убрал обратно за пазуху.
Старик подошел вплотную и поприветствовал его, сел рядом, переводя дух. Затем своим манерным взглядом обвел рыбачью утварь, которую только что Сергей вытащил на берег, поднялся ощупал весящую на веревке зеленую от водорослей сетку и произнес.
- Сеть сухая, в воде сегодня не бывала, - затем подошел к ведру и заглянул в него, - Рыба в реке закончилась? - он ехидно улыбнулся, - или ты вовсе не за рыбой туда плаваешь?
- Не понимаю, о чем вы? - растеряно ответил Сергей, снова ощутив на себе пронзительный взгляд Артема Вячеславовича.
- Не важно. Я пришёл тебе сказать кое-что другое.
- Я вас слушаю.
Он указал рукой в сторону северного берега.
- Там на севере, посреди комендантского проспекта имеется башня жнецов, самая высокая и массивная, во всем городе. Отсюда ее не видно, но, если забраться повыше, непременно заметишь. Ты не местный, поэтому я принес тебе карту, - старик задрал полу пальто в сторону и вынул из-за пазухи сложенную в несколько карту Петербурга и протянул ее Сергею, - на ней я отметил точное местоположение башни, чтоб не потерялся.
- Зачем мне это?
- Несколько дней назад Миша, наш кузнец отправился на ту сторону в госпиталь, и он утверждает, что ночью башня светилась, словно маяк. Ты ведь видел уже нечто подобное, я прав?
Сергей инстинктивно нащупал спрятанный дневник, словно испугавшись что тот не окажется на месте и неким невероятным образом Артем Вячеславович видел его записи и рисунок одной из таких башен.
-Не переживай, дневник твой я не читал, я вижу, как ты постоянно таскаешь его с собой и прячешь, в нем похоже много личного, но кое-что из него я всё-таки увидел. Ты, наверное, не помнишь, как в первый день, когда ты пришел, выронил его из рюкзака, он открылся как раз на той самой странице с рисунком башни, который был в самом центре переплета, поэтому там и раскрылся. Но я о другом хотел сказать. Сегодня стакеры отправятся туда, чтобы взорвать башню, они думают, что жнецы возвращаются, к тому же считают, что башня как-то управляет охотниками и рассчитывают на то, что смогут уничтожить ее и остановить новое вторжение.
Сергей явно занервничал и замешкал.
- Зачем? Это ведь может быть опасно!
- Поэтому я и пришёл сюда. Поспеши, пока они не наделали глупостей. Меня они не послушали, может послушают тебя, но учти им нужно рассказать всю правду, чтоб поверили.
-О какой правде вы говорите?
-Не время играть в шпионов, у меня уже при первой встрече все карты сошлись, оставалось только ждать и наблюдать за развитием событий.
Сергей не совсем понимал, о чем говорит старик, о каких картах и о каких событиях. Складывалось впечатление, что он знал больше и молчал.
-Я все расскажу тебе после. Сперва выполни мою просьбу, останови их. Ну что ты сидишь, давай ступай уже.
Сергей подскочил со скамейки неуверенно попятился назад, смотря в лицо старика, на котором теперь застыл морщинистая гримаса величайшей просьбы.
- Я постараюсь.
Сергей резко обернулся и побежал к берегу, схватил весла, швырнул их в лодку и спустил ее на воду. Быстрыми и размашистыми гребками он отдалился от берега.
- Похоже складывается все так как ты и говорил Алексей, - еле слышно произнес в пустоту старик, - Как ты и говорил.
Глава 14
Отряд сталкеров быстро пересек реку на парусной яхте. Переправил их на ту сторону Максим-паромщик. Он ловко управлялся с парусами и его услугами часто пользовались рыбаки, отправляясь на Финский залив для ловли рыбы. Максим до всего случившегося жил на Крестовском, был весьма состоятельным бизнесменом и имел в местном яхт клубе парусник, поэтому умение управляться с ним приобрёл еще задолго до случившегося катаклизма.
Сталкеры впятером, вместе с Мишей сошли на берег, и Максим поспешил отчалить, бросив им на прощание короткое.
- Удачи.
Как только яхта снова взметнула в воздух паруса и помчалась обратно все сталкеры одновременно, словно по команде, скинули калашниковы с плеча, взвели затвор и сняли оружие с предохранителя.
- Действуем как обычно, - в пол тона произнес Костя, обращаясь к сталкерам, те молча кивнули, - Тебе Миша напоминаю. Идем тихо разговариваем шёпотом, если увидел охотника сигнал подаем рукой. Помнишь какой?
- Помню.
- Стреляем только в крайнем случае. Лишних звуков быть вообще не должно, любой грохот или крик, а тем более выстрел, привлечет тварей со всей округи. Двигаемся вдоль домов, на открытые пространства не выходим. - Костя на секунду замолчал, затем его командный тон сменился на более дружеский. -Как твоя рана?
- Ноет немного, но жить буду.
-Марина мне голову оторвет, если с тобой что случится, пока еще есть возможность может повернешь назад?
-Нет. Ты ведь знаешь, что я не только из-за башни туда иду. Я попрощаться хочу.
Костя молча кивнул.
- Итак Сазан и Беркут Замыкающие, ты Миша идешь посередине, вперед не лезешь, я и Вепрь впереди. Все двинулись.
Миша знал ребят по именам, но кто из них Сазан, а кто Вепрь понятия не имел. Он вообще не понимал зачем теперь использовать позывные, ведь в боевых действиях они придумывались для простоты общения и секретности. Чтоб в случае если враг перехватит радиопереговоры не смог понять кто есть, кто. А теперь что, дело привычки? Или так круче звучит? На Крестовском они друг друга так никогда не называли.
По лицам мужчин можно было точно сказать, что настроены они максимально серьезно и готовы ко всему, лишь бы выполнить поставленную задачу. Они были опорой для острова, фундаментом, твердо стоящим на земле, или же той самой лодкой, которая несмотря на набегающие штормы, продолжает держаться на волнах. Если б не они и капитан, наверное, все уже давно бы рухнуло.
Когда Костя и Вепрь двинулись вперед, Дима, который был либо Сазаном, либо Беркутом, махнул Мише рукой говоря о том, что тот следующий и он поспешил
