понравилась? -почти натурально пустила она слезу.
— Понравилась. Твоя смелость и абсолютная уверенность в собственной неотразимости. Но кроме этого, уверенность должна быть подтверждена фактами и аргументами, которых у тебя нет. Ну да ничего — вопрос решаем, пусть и не так быстро.
— Значит, ты не шутил, когда говорил, что не бросишь меня?
— Ты больная? Какой бросишь? Иначе с какого бы я с тобой столько возился⁈
— А почему не бросишь? — не стесняясь меня, она спокойно одевалась в форму. С удивлением заметил, что у нее погоны старшины. А я-то думал, она рядовая, ну, или ефрейтор какой.
— Тебе честно ответить или соврать?
— Конечно, соврать. Честный я и так по твоему лицу вижу.
— Понравилась.
— Это ты как-то слишком уж сильно врешь. Давай лайтовую версию.
— Ну, тогда — ты забавная. Я всегда хотел говорящего попугайчика. Ты подходишь на эту роль.
— А вот сейчас обидно и, кажется, что даже не врешь. Все, я обиделась и с места не сойду, пока не извинишься и не поцелуешь! Эй, куда ты меня тащишь⁈ Это насилие и произвол! Тиран!!! Сатрап!!! Самодур!!!
Но я ее уже не слушал, чувствуя, что мои бастионы, отвечающие за здравый смысл, сейчас бесславно падут, и я просто ее придушу, чтоб не мучилась сама и не мучила других. Поэтому, подхватив ее эфиром, я потащился на выход. Охрана опять плелась позади и, кажется, мечтала, чтобы я ее уронил со ступенек, поднявшись перед этим на большую высоту.
— Отпусти меня сейчас же! Я сама могу идти!!! А впрочем, не отпускай. Зачем мне утруждать ножки, если ты меня сам можешь тащить?
После этих слов я ее сразу кинул на пол, с которого она поднялась с довольной моськой и пошла вперед, пытаясь вилять несуществующим задом.
— Нет, ну вы видели, а? — обратился я за поддержкой к военным. — Если кто-то мне ответит, почему я ее еще не прибил, то выдам отпуск и премию.
— Хотите использовать ее в качестве оружия массового поражения, Ваше Высочество. Или завели себе шута?
— Мысль, достойная воплощения в жизнь. Твой браслет, боец.
Коснувшись его, я перевел ему тысячу рублей и выразил личную благодарность с занесением в личное дело, что давало ему право на внеочередной отпуск.
— Благодарю, Ваше Высочество! — не скрывая радости, лихо отдал честь он.
— Родина тебя не забудет, — ответил я.
После этого мы вышли к причалу, где толпилась куча народа. Все куда-то бежали, орали, то и дело слышался добрый русский мат и иногда франкская речь.
В доках было не протолкнуться — наша подводная лодка класса «Китеж» напрочь заблокировала все входы и выходы. Ну, и по нашему маршруту, по которому прошли мы с Лизой, уже были переброшены части морского спецназа.
В общем, не знаю как, но народа сюда нагнали реально много. Пленных выводили через наш проход, где их встречали и грузили на корабли. Мы тоже пошли по нему, где меня тоже встретили — весь женский состав дружно повис у меня на шее, пытаясь выразить одновременно любовь и ненависть.
Расцеловав всех и немного успокоив, я решил познакомить их с Люськой. На вопрос — это кто? — эта дурочка совершила самую большую ошибку в своей жизни
— Я его невеста! — гордо ляпнула она и тут же отлетела от сильного удара по голове.
— Простите, рефлекс сработал, -повинилась Янь, а после кинулась к ней проверить, не убила ли.
— Объяснишь? — нахмурилась Ольга.
— Даже пытаться не буду. Но если кратко, то она что-то вроде попугайчика. Абсолютно не понимает, что говорит, но все думают, что она умная. Думаю себе оставить, как домашнего питомца — Карыч то пропал.
— Ты нормальный? Она человек! А судя по форме — франк.
— Ну, по факту она гишпанка. А насчет человека — придет в себя, и ваше убеждение в этом пошатнется. Так качественно мозг мне выпилить только Катя может. Но эта хуже Кати раз в сто.
— Реально? — заинтересовалась Лиза и, чуть подумав, пошла помогать Янь.
— Интересно, — Люба так же посмотрела в их сторону.
Ой, вижу Люська приходит в себя. Сейчас что-то будет…
— Как ты посмела меня ударить, мерзкая служанка?!! Да ты знаешь, кто я?!! Ты вообще понимаешь, на кого руку подняла⁈ Становись на колени и проси…
— Ну Янь, зачем ты ее опять вырубила?
— Простите. Оно как-то само получилось, — повинилась та.
— Янь, солнышко. Не надо бить ее по голове. Там и так мозгов мало, так ты и последние растрясти хочешь.
— Ну а чего она? — надулась ханька. — Еще и служанкой обзывается…
— У нее голова не успевает за языком. Поэтому отнесись к ней, как я и сказал — как к говорящему попугайчику.
— Ага, а если будет вопить, можно чем-нибудь накрыть? — кровожадно поинтересовалась она.
— Можно и так. Ладно, давайте я ее приведу в чувство, и поедем домой. Похоже, наш отдых закончился. Батя лютует, требует на ковер, грозится смертными карами, но, походу, награждать будет. Я к нему сначала Люську запущу, а когда он обессилеет, сам зайду. Может, под шумок еще какие-нибудь ништяки из него выбью…
— Звучит как план, — одобрительно кивнула Ольга. — Хотя, по факту, ты нереальный молодец, и ругать тебя на этот раз не за что. А вот кого ругать надо, большой вопрос. Кстати, что это у тебя в руках?
— В руках? — моргнул я, а после уставился на сумочку, что отжал у герцогини. Помню, вертел ее, все вытряхнул на предмет запрещенки. А когда уходил, по-видимому, машинально захватил с собой, да так и забыл про нее. — Да раритет какой-то…
— Сам ты раритет! Это эксклюзив!!! Ну-ка, дай сюда.
— Что там? — тут же нарисовалась Лиза.
— Мое! — тут же обернулась злобным хомяком Ольга.
— В семье все общее! — перекрыла сестре дорогу к бегству Люба.
Янь, изобразив максимально незаинтересованное лицо, незаметно сместилась чуть вбок, быстро просчитывая варианты.
Махнув на них рукой, я пошел лечить так и не пришедшую в себя Люську.
Лайт-версия молнии сработала как обычно, дав ей энергетический пинок, причем такой, что она аж подскочила, едва не ударив мне по лицу головой.
— Держите меня семеро! Ты опять меня ударила!!! Подло, так, что я и подготовиться не успела! Но
