чего расселся! Сын же приехал у тебя! Раскладывай стол! Я сейчас накрывать буду — мама кричала, а отец, довольный, не торопясь пошел на кухню, чтобы помочь ей со столом.
Я вернулся к себе ещё с большим раздраем в сердце, чем был до этого. Окончательно запутавшись, я решил лечь спать, потому что за ночь, обычно, мысли в моей голове укладывались, и с утра я принимал более взвешенные решения.
— Марк Евгеньевич, к вам посетительница — оповестил меня новый помощник через голосовую связь.
— Пусть войдет — странно, я быстро кинул взгляд на своё расписание, у меня не было назначено встреч на ближайший час.
— Привет, Марк…
— Лера? — я просто вскочил из-за стола. В проеме двери моего кабинета стояла она, как будто сон, который перешёл в явь. В моём сердце закрутилась целая буря эмоций, которые я еле контролировал. — Что ты тут делаешь?.. Проходи, садись.
Мне хотелось броситься к ней, обнимать, целовать. Я понял, что очень сильно соскучился. Но её слова словно отрезвили меня.
— Марк, я приехала лично, чтобы попытаться убедить тебя дать мне развод, раз ты отклонил заявление.
— Но…Просто я не ожидал, если честно, что всё будет вот так. Совсем бесчувственно. Просто в один день я получу уведомление по почте.
— Да, я всё понимаю. Наверное, это моя оплошность, надо было с тобой ещё раз поговорить, но я не могла. Да и сейчас мне тяжело, если честно.
Возникла пауза. Ни один из нас не смотрел в глаза другому.
— Ты надолго? Кто-то еще в курсе, что ты в городе?
— Нет, у меня вылет обратный сегодня вечером. Я всего на пару часов.
Я смотрел на неё, пытаясь впитать её образ, и понимая, что мне всегда будет мало времени, проведенного вместе, всегда недостаточно.
— Послушай меня. Я знаю, что тебе сейчас кажется, что ты ко мне что-то чувствуешь. И я уверена, что чувства есть. Мы были близкими людьми на протяжении долгого периода времени, это нормально. Но это не любовь.
— Я прекрасно могу понять, что я чувствую, не стоит мне расшифровывать мои же эмоции и чувства — мне было обидно, что Лера так считает. Её слова задели меня за живое.
— Мне тоже тяжело, и я хочу, чтобы стало легче. Марк. — Лера протерла лицо руками. Было видно, что слова даются ей нелегко. — Если ты и правда меня любишь, как говоришь, то подпиши заявление. Ради меня — она протянула свою руку в мою сторону, а я схватился за её ладонь, будто это была спасительная палка, протянутая мне, утопающему в бескрайнем океане.
Её прикосновения были нежными и легкими. Я прикрыл глаза, как будто пытаясь усилить одни чувства, за счет отсутствия других, начать осязать её полностью.
— Я правда тебя люблю — шепотом сказал я ей.
Мы встали.
Лера так ничего мне и не ответила.
Я сделал шаг в её сторону, следя за реакцией, но она не отошла и не отшатнулась. Тогда я сделал ещё один шаг, и обнял её.
Если бы можно было заковать человека своими руками, и никуда не отпускать, я бы это обязательно сделал. Но в жизни, Лера отстранилась от меня через какое-то время и всё так же молча ушла.
Уже почти ночью мне ещё раз пришло это заявление. Виски не советовал моему мозгу ничего хорошего, поэтому я решил, как и советовал отец, послушать сердце. Моё сердце было отдано Лере, а она просила меня подписать эти бумаги. Так что ещё через двадцать минут всё было заполнено, и я направил все документы далее на согласование.
41 глава
Лера
Время летело быстро, и в то же время было тягучее, как смола. Я не знаю, как описать своё состояние за прошедший месяц. По ощущениям — я скорее существовала, чем жила. Внутри какое-то опустошение и затишье, словно перед бурей.
На автомате я улыбалась людям, работала, чаще намного больше, чем нужно, но большую часть времени я пыталась себя заставить не думать о Марке.
Мы не виделись с тех пор, как я прилетала, чтобы попросить его подписать документы. К моему удивлению, его образ в памяти не стал более нечетким, а чувства менее острыми. Видимо, мы пробыли вместе слишком долго, чтобы один месяц мог стереть из памяти и сердца знакомые черты.
Я по-прежнему была доступна только для родителей, и тех, с кем познакомилась уже в этом городе. Вечера проводила в основном в одиночестве, пытаясь заглушить свои мысли каким-нибудь фильмом, книгой или вином. Но быстро опытным путем выяснила, что вино мне здесь точно не помощник. Пару раз выпив, я чуть не написала Марку, поэтому решила пока приостановить эксперимент в данном направлении.
Моей единственной отрадой и самым верным собеседником стал Гром, это кот, которого я подобрала на улице. Имя я ему дала, потому что в день, когда я его нашла, была гроза. Мне стало жалко кота, который под таким проливным дождем сидит на улице. А уж когда я принесла его домой, и посмотрела на мордочку, все сомнения отпали. Несмотря на то, что Гром был очень ласковым котом, его морда перманентно выражала крайнюю степень негодования, словно он всегда был недоволен жизнью. Думаю, такой эффект получился из-за его окраса. Над его глазами были словно две черные надбровные дуги, делающие его вид сердитым.
— Гром, я на работу — да, я разговаривала с котом. Что вы знаете об одиночестве?
Выйдя на лестничную площадку, я обнаружила, что цифры на табло над лифтом не горят, кнопка не нажимается, а значит — лифт не работал. Может это у меня карма была такая? Жить в домах с ломающимся лифтом?
Хорошо, что я шла на работу, а не с неё. Потому что спуститься с 15 этажа пешком я ещё могла, а вот подняться — это была бы уже проблема. Очень надеялась, что к тому времени, как я собиралась вернуться, лифт должны были починить.
Спускаться с 15 этажа — это действительно долго. Я заскучала еще к 10-му, и начала смотреть в окно, выходящее во двор, пока спускалась. Люди спешили на работу, дети шли в школу, всё было как обычно…
Вдруг, что-то привлекло моё внимание. На секунду мне показалось, что я увидела точно такой же автомобиль, который следил за мной в моём старом городе здесь. Я остановилась, пытаясь привести сердцебиение в норму. Этого не могло быть, ведь практически никто не знал, что я здесь!
Я заставила себя
