домов с соломенной крышей. У плетеного заборчика возвышался вырезанный из дерева тотемный столб в виде дракона с распростертыми крыльями, а из палисадника торчала всевозможная зелень (оборотень сразу же определил целебные травы и ягоды).
— Это жилье старосты долины и одного из глав ордена, — объяснил Маг и постучал в дверь, та скрипнула, и к ним вышел старик в темно-синей рясе. На грудь спадала длинная серебристая борода, из-под которой выглядывала тонкая цепь с символами солнца и луны, а на ногах темнели кожаные сандалии.
— Кого же ты к нам привел? — проскрипел глава, оглядев спутников старого ученика.
Маг положил ладони на плечи Пажа и оборотня, тем самым показывая доброе к ним расположение:
— Я оставляю Эверета на обучение, он стал моим учеником. Эти двое в связке, оборотень — его телохранитель и верный друг, — последнее он произнес твердым голосом.
— Я выделю им место, а что до тебя… — старик изогнул мохнатую бровь.
— Меня ждет Отшельник.
— Тогда ступай, — он начертил в воздухе круг, благословляя Мага.
— Господин, мы еще увидимся? — Эверет успел поймать мужчину за полу плаща.
Маг обернулся:
— Кто знает, однако я не скажу тебе «прощай», — он перевел взгляд на оборотня и, усмехнувшись, отправился в сторону темнеющего вдали входа в драконье ущелье.
[1] Энтони Льюис «Таро просто и понятно».
Глава 12
Влюбленные
«Все мы ищем любви, и все мы испытываем искушение. В разное время нас привлекают то порок, то добродетель. Когда нами руководит любовь, мы позитивно воспринимаем жизненные приключения и ощущаем защиту и поддержку во всем, что делаем» [1].
Изнутри Эйторитовые горы напоминали огромный, вмурованный в серо-синие камни ледник, местами укрытый мхом. Вдоль стен за Магом скользили его многочисленные отражения, провожая к шуму водопада. Сердце трепетало, заставляя мужчину тяжело дышать. От нетерпения медальон как будто подрагивал, то нагреваясь, то остывая.
«Мы почти у цели, Тея», — Маг стиснул зубы, боясь рассмеяться и отпугнуть благодать Фортуны. Они столько прошли, даже перенесли смерть, и, если сейчас госпожа подбросит ему очередное препятствие, он перестанет быть послушным ее воле.
«Я чувствую», — прошептала Амальтея.
Выйдя в круг света, Маг спешно прикрыл глаза рукой. От бирюзовых стен исходило ослепляющее сияние. Оно опускалось книзу и переливалось радужными волнами. Сильные потоки водопада ударялись о гладь озера, разнося брызги в стороны. На одном из камней у кромки воды сидел облаченный в черно-белые одеяния Отшельник. Его руки сжимали новенький костяной посох.
— Давно не виделись, — прохрипел он, приветствуя Мага. Приподняв подол своего одеяния, он показал гостю кирку. — Принес?
Мужчина погладил медальон.
«Это ненадолго, не бойся».
«Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется», — отозвалась на прощание Амальтея.
Маг осторожно снял артефакт и вручил Отшельнику. Затем вытянул из сумки книгу; раскрыв на середине и погрузив между магически расплывшихся страниц руку, достал бархатный мешочек с остальными ингредиентами.
Отшельник сжал вещь в шершавой, немного дрожащей после выпитого ладони, внутри что-то щелкнуло:
— Приступай, ты знаешь, что делать. Выбери для нее место получше, — и оставил гостя в одиночестве.
Маг проводил его наполненным тоской взглядом: Отшельник уносил в своей руке самое бесценное в жизни Мага: его душу и сердце. Пальцы сжались на рукояти кирки. Осмотревшись, мужчина обошел озеро, устроившись практически у самого подножия водопада. Первый удар эхом разнесся по пещере.
Много дней чародеи долины слышали от горы непрекращающийся денно и нощно стук, но никто не смел потревожить Мага в его бдениях проникнуть внутрь, где грань между мирами стиралась, и среди многочисленных тоннелей и пещер смертный мог повстречать Фортуну. Благоговейный страх удерживал глупцов от незавидной участи. Даже драконы облетали то место, держась подальше.
Светом Магу служили стены, едой — горная вода. В каждый удар он вкладывал часть своей силы, но та не восстанавливалась, как бы долго он ни спал. Мужчина знал, на что шел, когда прочел о ритуале. Уже тогда, готовясь с Амальтеей к бегству, он понимал: лучшего способа, нежели смерть, нет. Маг заключил душу любимой в медальон и четко знал: он соберет все необходимое, и они вновь будут вместе, свободными. Никто не встанет у него на пути, даже если лорд Урсус обратится к самому королю, а тот отдаст приказ своему чародею.
По ночам Маг и Тея сидели в его башне, просчитывали план действий, отметая то один, то другой и осознавая: смерть — единственный шанс уйти от погони. Они должны быть свободны, а не бояться, что рано или поздно их узнают. Провести всю жизнь в бегах? Не этой участи Маг хотел для любимой. Создать для нее амулет? Со временем они теряют свойства, и подобная безделушка не способна защитить Тею от энергии опытного чародея. На одно сильное заклинание найдется с десяток еще более изощренных. Маг уяснил это знание в долине. Договориться с Фортуной? Госпожа не торговец. Он отдал ей все, что мог, оставив то немногое, чего им с Теей хватило бы на счастливые годы.
Кирка со звоном ударилась о камень. Маг отошел, переводя дух. Пот катился с него градом, заливал глаза, хотя еще недавно он с головой окунался в озеро, чтобы остыть и вдоволь напиться. Отросшая борода колола шею и подбородок, руки загрубели, покрывшись трещинами и мозолями. Когда кирку стало невозможно держать и кровь мешала, заставляя рукоять скользить, Маг разорвал рубашку на лоскуты, обвязав ими древко и ладони.
Углубление в полу у водопада обрело форму женского тела. Вода заливалась в нее, вытекая через края и затрудняя работу. Маг чувствовал, что осталось совсем немного. Все это время он не слышал, не видел и не чувствовал Амальтею. Отшельник запечатал ее в медальон, чтобы она никуда не исчезла. Сейчас Магу безумно хотелось услышать ее голос, почувствовать привычный холодок от объятий.
Покончив с работой, Маг осмотрел выемку и, довольно усмехнувшись, пошел за Отшельником. Тот сидел за столом, а перед ним стояла шахматная доска с вырезанными из дерева людскими фигурками, в каждой из которых Маг мог узнать знакомые по странствиям лица.
Опустившись на скрипнувший стул, он отпил вина из предложенного кубка и выдохнул:
— Готово.
Отшельник скривил губы и закусил длинный слоящийся ноготь на указательном пальце:
— Иду-иду, вот никак не пойму, чей сейчас ход? — он кивнул на доску.
Маг сосредоточился, всматриваясь уставшим взглядом в фигурки, пока наконец не передвинул ту, что на коне, напоминающую ему самого себя:
— Я сделал свой ход.
Отшельник хохотнул и, похлопав в ладони, встал:
— Хитрец.
— У меня были отменные учителя.
Отшельник погладил свой карман, взял посох, и они вернулись
