class="p1">Вот и чудно, мстительно подумала я, наслаждайтесь обществом друг друга, ни в чём себе не отказывайте!
Разумеется, после того, как открыто отправила к нему любовницу, я не ждала герцога Блэка у себя этим вечером. Но Даркнайт пришёл, и, едва он переступил порог моей спальни, я поняла, что он в плохом настроении. В очень плохом настроении.
18. Хочется поверить
Мэрион.
Раз, и я забыла дышать. Два, и Дарину как ветром сдуло из комнаты. Мы остались одни. На герцоге чёрный камзол с серебристыми пуговицами, вероятно, муж поднялся ко мне прямиком из главного зала.
Даркнайт медленно двинулся в мою сторону. Я вздохнула, чувствуя, что груди тесно в тугом ярко-розовом корсаже. Резко поднялась с пуфа и отошла за кровать, не позволяя мужчине подойти слишком близко.
Герцог Блэк усмехнулся, поднял руку и небрежно прислонился к стойке на кровати, удерживающей балдахин. В тусклом вечернем свете его глаза казались угольно-чёрными. Я словно физически чувствовала его взгляд, скользящий по моей шее, нагло ныряющий в декольте.
Скрестила руки на груди, закрываясь, и поджала губы. Его наглая усмешка усилилась, словно он прочёл мои мысли, словно всё про меня понял. Снова. Как же бесит! Подняла подбородок и демонстративно уставилась на светильник, стоящий на туалетном столике, делая вид, что его рассматривание очень меня интересует.
— В чём дело, Мэрион? — осторожно начал герцог. — Ты не спустилась к ужину. Почему?
Низкий бархатный голос обволакивал, подчинял. Его присутствие волновало. Всего пара будничных фраз, а я уже готова поплыть! Разозлилась на саму себя, дёрнула плечом, сбрасывая наваждение, и процедила, глядя в сторону:
— Не посчитала нужным! Хочу — спускаюсь, не хочу — не спускаюсь! Сегодня не захотела!
— Хм, вот как? — голос Даркнайта стремительно леденел. — Не удивительно, что у твоей старшей сестры столь отвратительные манеры. Теперь я понимаю, откуда корни: у вас в Шанталь был полный бардак.
В ответ на его слова грудь обожгло возмущением и обидой за Алисию и родительский дом. Я не знала последний, но сердце Мэрион помнило! Это несправедливо! Он не смеет так говорить! Даркнайт прищурился и продолжал:
— Так вот знай: в замке Блэк иные порядки, здесь чтут традиции и установленный порядок вещей. Здесь каждый знает своё место и выполняет обязанности, и в первую очередь это делает женщина, которая носит моё имя, — оскалился и презрительно выплюнул. — Пока что.
Это стало последней каплей в кувшин моей ревности, неуверенности в себе и в нём. Как он смел тащить в свою постель любовницу после всего, что я для него сделала! После всего, что между нами было! После всех тех воздушных замков, что я построила в своей голове!
Герцог Блэк развернулся и пошёл к выходу. Его равнодушная прямая спина удалялась. Сейчас он уйдёт, довольный собой, а я останусь тут одна покорно глотать вот это всё? Ненавижу!
Шипя от злости, принялась стаскивать обручальный перстень. Металл плотно обхватывал безымянный палец, кроваво-красный камень бликовал множеством граней и словно насмехался над моими жалкими попытками избавиться от него.
— Пока что? Пока что? — шептала дрожащим голосом, пытаясь хотя бы на сантиметр сдвинуть ненавистный металл, который сейчас олицетворял в себе всё зло мира.
Пыхча от усилий, сдунула прядку светлых волос, упавшую на щёку. Наконец, у меня получилось избавиться от украшения.
— Раз так, я тебе больше не жена! — выкрикнула громко. — Подавись своим именем, своим замком и этим грёбанным кольцом!
Размахнулась и швырнула перстень вслед герцогу Блэку. Даркнайт резко обернулся, вскинул ладонь и ловко поймал кольцо. Словно не веря своим глазам, он медленно разжал кулак, рассмотрел его содержимое и поднял на меня взгляд, полный ярости и удивления.
— Остановись, Мэрион, — угрожающе прорычал он. — Замолчи, пока не поздно!
Его глаза почернели, словно угли, желваки с усилием сжимались и разжимались, кулак, удерживающий кольцо, сомкнулся до побелевших костяшек. Я видела, что он на грани, видела! Но ничего не могла с собой поделать, меня несло, и затыкаться я не желала. Вскинула руку и ткнула в него пальцем:
— А обязанности твои и порядки пусть любовница исполняет, понял? Ей приказывай! А с меня хватит! Всё!
Наоравшись вволю, я отвернулась и тяжело дышала. Злость застилала глаза, усыпляла бдительность, поэтому я не сразу заметила, что герцог Блэк сделал шаг в мою сторону, затем ещё один, и ещё. Вздрогнула, когда меня грубо развернули и вжали в стойку кровати, удерживающую балдахин.
Твёрдое дерево больно давило на спину и затылок. Ладонь герцога Блэка стальным обручем сомкнулась у меня на горле. Я с трудом хватала ртом воздух и царапала его руку, в ужасе следя за тем, как приближается лицо человека, считавшегося моим мужем. Вот только сейчас в нём не было ничего человевечкого! Белки глаз тонули в кромешной мгле, от него разило тьмой, она снова была здесь!
— Видишь ли, Мэрион, — услышала я чужой шелестящий шёпот над ухом. — Тебе стоило хорошенько подумать, прежде чем соглашаться стать моей женой. Но теперь — поздно. Ты можешь бежать, снимать кольцо, одним словом, развлекаться как тебе угодно, но это не изменит главного: ты принадлежишь мне, а значит, будешь делать всё, что я прикажу.
Одной рукой Даркнайт продолжал удерживать меня за горло, второй сжал талию и двинулся вверх, к груди, затянутой в корсаж. Обманчиво-спокойный голос над ухом произнёс:
— Как удачно ты вспомнила об обязанностях, Мээрри.
Грубый рывок корсажа и треск рвущейся ткани заставили меня вскрикнуть от неожиданности, а в следующий миг ладонь герцога сжала грудь, которую больше не могло прикрыть порванное платье.
— Как раз сейчас исполнишь супружеские.
Его нарочитая грубость меня только разозлила. Время покорной и тихой Мэрион ушло безвозвратно! Я больше не готова сдаваться, я хочу бороться, и у меня даже есть оружие, вот сейчас…
Но герцог Блэк снова опередил: он перехватил меня за талию, развернул спиной к себе и швырнул на постель. Я уткнулась лицом в лежащее на постели одеяло, которое заглушило мой гневный вскрик. Услышала за спиной звук сбрасываемого камзола и тут же поднялась на локтях: нельзя терять ни секунды!
Перевернулась на спину и попыталась встать, но мне не дали. Завязалась борьба. И, хотя на моей стороне были отчаяние и злость, но силы оказались слишком неравны. Я запыхалась, и спустя
