устраиваем катаклизмы и не решаем, кому родиться. Наше преимущество в том, что мы не принадлежим какому-то миру.
– Тогда зачем вы?
– А зачем вы, люди? Вы, как и всё в мире, просто есть. Так же и мы. Не ищи у нас ответов. Да, мы знаем и можем больше, чем вы, но даже нам приходится во что-то и кого-то верить.
– А зачем здесь я? Я даже не знаю историю этого периода.
– История хаотична, и часто творится немыслимое: убийство династий, безумные короли, массовые истерии. Однако любая история существует согласно определённым закономерностям. История твоего «мира» или «времени» богаче, чем этого. Этот «мир» новый, ему ещё предстоит многое познать. Здесь тебе не нужно знать события, они могут повториться, а могут – нет. Достаточно помнить закономерности.
– А как вы используете магию?
– А как ты дышишь? Просто это наша сущность. Мы так можем.
– Так может, чтобы получить прощение отца, ты сделаешь доброе дело и исцелишь меня, как того калеку?
– А кто тебе сказал, что его кто-то исцелял?
– Аи.
– Он меня раздражал, поэтому я спугнул его. А все подумали, что я целитель. Надо будет забрать статую оленя себе, – ответил Красный бог в характерной ему саркастичной манере. – Мы скорее исполним просьбу правителя, нежели какого-то бродяги, разыгрывающего из себя калеку. Хотя можно ли его занятие расценивать как театральный талант?
– Что значит «благословенные»?
– Само слово говорит за себя. По их венам течёт благословение. Поэтому они все такие красивые. То, чего касаются боги, безобразным быть не может, иначе это уже не что-то особенное. Как бы к нам относились люди, если бы благословлённые нами были столь же болезненны и ужасны, как остальные?!
– А как же «помогать людям»?
– Мы редко вмешиваемся в дела людей. Иначе люди ничего не будут делать, а только канючить. Пришёл голодный, ты ему раз дал хлеб – он поблагодарил тебя в пол. Пришёл ещё раз, поблагодарил в пояс, а на третий – сказал: «Спасибо, но хлеб жёсткий». В четвёртый раз он уже не идёт, а кричит тебе, чтобы ты ему хлеб свежий поднёс с мясом. Если помощи Духов или Богов будет много, она обесценится.
– Почему вы допускаете войны?
– А почему мы должны им препятствовать? Людская природа – искать конфликты. Объедини их всех в группу и дай одну идеологию, и они всё равно найдут повод порвать друг другу глотки. Так с чего нам тратить свои силы на совершенно бесполезное примирение? Мы щедрые боги – даём желающим желаемое. Но ты слишком злоупотребила моим радушием, теперь моя очередь. Каково быть человеком?
Вопрос ввёл Сону в ступор. И правда, каково? Ранее девушка не задумывалась об этом, ведь для неё её природа обыденна, а для бога… Будь она на его месте, ей было бы это интересно? Сона задумалась над ответом. И вначале уже хотела что-то сказать, но вдруг передумала:
– Это сложный вопрос и очень глубокий. Для меня это обыденно, как для тебя магия. Я не задумываюсь над тем, что дышу. Позволь мне ответить позже.
– Что ж, я позволю тебе встретить меня ещё. Пока ты мне интересна.
С этими словами бог войны исчез.
Глава 17
Увлечение
– Сегодня не ходите через улицу наказаний. Там казнят сразу пятерых убийц, – напустив на себя вид самого взрослого мужчины, беспокоящегося о чувственном здоровье женщин, предупредил Жу.
Аи запричитала:
– О, Дух-матерь, опять эта кровь!
– Госпожа тоже не переносит вида крови? – поинтересовался Ман.
– Я стараюсь на подобное не смотреть, – ответила Сона. – А ты собрался идти? – обратилась она к Жу.
– Конечно, я же мужчина! – если бы у парнишки был виден его павлиний хвост, в этот момент он раскрылся бы ещё сильнее.
Когда мужчины ушли, хозяйка дома обратилась к Соне:
– Помнишь, я обещалась отправить письма? Я послала их своим знакомым и родным в разные города и ждала ответы до последнего, прежде чем прийти к тебе.
– Вижу, ответы безрадостны? – Сона судила по виноватому выражению лица Аи.
– Мальчика с именем Ху Цзы из знатной семьи никто не знает.
– Остаётся только одна надежда – тот человек из гуншэ.
– Что же твои друзья?
– Они мне не помогут.
– Возможно, в моих силах сделать для тебя что-то ещё?
– Если могу просить вашего разрешения остаться в доме ещё на короткое время как работник. Мой мешочек пуст, и, если я решусь на странствие, мне понадобятся монеты на первое время. Не найду Ху Цзы здесь – отправлюсь дальше.
– Да, конечно! Не беспокойся, Ан Ан, ты можешь оставаться, сколько посчитаешь необходимым. Плату брать не стану.
– Обещаю, что не злоупотреблю твоей добротой, – Сона продемонстрировала свою благодарность уже хорошо выученным поклоном.
Наступил канун дня Духа миролюбивого Нин Яна. С вечера в городе начались гуляния. Народ в причудливых нарядах собирался в хороводы, вытанцовывая на площади в такт распеваемым песням кольца, от большего к меньшему. Массовый хор под традиционные музыкальные инструменты выглядел впечатляюще. Это была забава для деревенских, утомлённых бесконечным трудом, жизненными тяготами и войнами и пришедших со всех окрестных деревень помолиться за мир в Царстве. Горожане же предпочитали выступления уличных актёров, показываемые на торговых улицах, где предприимчивые бизнесмены сразу же разместили множество временных прилавков с традиционными сладостями, едой, забавами и безделушками. Сона впервые увидела китайскую оперу. Хотя правильно ли теперь называть её китайской?
Множество людей, как богатых, так и бедных, разодетых в самые лучшие свои одежды, собрались возле высокой многоярусной сцены. На нижних её ступенях располагались музыканты. По улице разливались успокаивающие звуки флейты, к которым чуть позже присоединились утонченные ноты гучжэн[174] и гуцинь[175], зазвучали струны эрху[176]. В свете зажжённых уличных фонарей появился женский силуэт. Богатые одежды с символической вышивкой, сложная громоздкая причёска с вплетёнными в волосы заколками, брошами и венцом, яркий макияж: белая пудра, чёрные, как уголь, широкие брови и маленький красный ротик. На Юге такой макияж был эталоном женской красоты, и наносила его каждая первая модница равнин. Сегодня на свою красоту не скупились даже служанки и крестьянки, долго копившие на белила и наряд.
Причиной тому была традиция сватовства. Нечасто девушки и юноши могли выйти из дома: одних не пускали, другие были слишком для этого заняты. И вот, в дни праздников, им дозволялось себя показать и на людей посмотреть. Как правило, в этот день можно было найти себе жениха или невесту, для чего вся молодёжь собиралась у реки,
