увидела своё.
— Согласен. Она воспитывалась в семье со старыми устоями. Кстати, тогда она забеременела Каспаром.
Я слушала, впитывая каждое слово и представляя в своей голове все страдания королевы.
— Тогда она хотела покончить с собой. Родить ребёнка от насильника, даже если это её муж, было выше её сил.
— Продолжай.
— Каспар родился, но она не могла даже взять его на руки. Его воспитывали кормилицы и няньки. Он и сейчас для неё чуть больше, чем пустое место. Только кровь связывает их как мать и сына. К тому же, в нём открылась сила, спавшая в роду отца веками. Источники говорят, что эта сила несла за собой огромные разрушения и не поддавалась контролю, а потому её вынуждены были запечатать. Как и каким образом сила проснулась вновь, неизвестно. А Каспар, как первый претендент на трон, должен иметь до коронации жену. И, чтобы не смешать свой огромный дар с силами невесты, выбирали из семей без способностей.
— Моргана такая, — тогда понятно, почему ему всегда плевать на невесту. И мне стало боязно от того, что я привлекаю внимание Каспара.
— Но, как тогда сумел родиться ты? Неужели он снова… — закончить фразу мне не хватило мужества, но Тристан всё понял.
— Возможно, я и не должен был родиться. Но в то время буйствовала холера, и Кас очень серьёзно болел. Отец не знал, как уговорить мать лечь с ним в постель, но ему нужен был наследник. Поэтому он обратился к травникам. У нас в королевстве их много. Они дали ему отвар, который позволил зачать ребёнка без применения силы.
— Опоил? Она сама его пожелала?
— Да. Но у этого настоя есть особый эффект. Если переборщить, то мужчина больше не пожелает женщину, которой давал питьё. А отец так боялся остаться без наследника, что перестарался. После близости отец перестал желать мать, а мать и так не желала его. Теперь они что-то вроде партнёров. Но у отца огромный послужной список любовниц. Ходят слухи, что последней его фавориткой была старшая сестра Морганы.
— А мать?
— Я не знаю насколько это правда, но когда мне было не больше пяти лет, я подслушал, как придворные сплетничали о том, что отец казнил возлюбленного матери. Больше отношений у неё не было. Полагаю, она рассчитывает пронести свою любовь сквозь эту жизнь и найти в следующей.
— Тристан, ты правда веришь во всё это?
— Скорее да, чем нет. Когда Кас был маленьким, он никак не мог понять, почему мать так холодна с ним. Но уже с детства он был копией отца, а со временем это сходство лишь увеличивалось.
— Это чудовищно, Тристан. Вы не заслужили такого детства.
— Я рассказал тебе это всё не для того, чтобы вызвать жалость к себе или брату. Ни в коем случае. Я хочу сказать и доказать, что не притронусь к тебе, пока ты сама того не пожелаешь. Я не хочу ломать тебя и принуждать. Хватит искалеченных судеб.
— Тристан…
Я благодарна, что принц установил такие границы в наших отношениях и не пытался навязать мне что-то против моей воли. Я хочу, чтобы он видел во мне нечто большее, чем просто супругу.
Мысль о том, что принц Каспиан мог бы поступить так же, как его отец, пугает меня. Но в то же время я не верю, что такое могло произойти на самом деле. Да, старший принц не отличается терпением и выдержкой, но он не был груб. Скорее, он был просто напорист.
Эта история пролила свет на многое. Она показала, как по-разному произошедшее с матерью повлияло на сыновей. Один из них пытался бунтовать и обратить на себя внимание, а другой научился жить с холодной головой, негласно поклявшись себе не повторять судьбу своей семьи.
Я поднимаюсь со стула и обхожу полукруг столешницы. Принц встаёт следом, с подозрением следит за мной. Да, я не умею соблазнять мужчин, во мне нет этой искры.
Я жутко волнуюсь. Я хочу вернуть своё право первого поцелуя, сделанного по своей воле.
Он смотрит на меня с восхищением, когда я хватаю его за лацкан сюртука. Он не знает, что так я пытаюсь унять волнение. Он берёт меня за руку, и я отпускаю ткань.
— Помни, что только по твоей воле… — его шёпот стих, а фраза так и осталась незаконченной. Я прижимаюсь губами к его губам, ощущая покалывание его лёгкой щетины на своей коже. Неумело целую сначала верхнюю, а затем нижнюю губу, вдыхая аромат фруктов и мёда. Принц прижимает меня к себе, проводит пальцами по спине, от чего у меня по коже бегут мурашки. Он снова смотрит в мои глаза, а я вижу в них своё отражение. Принц нежно повторяет мои движения, от чего внутри всё меняется местами, в голове каша, а в ногах совсем нет сил.
— Я помню, что всё должно быть обоюдно, — прерываю долгое молчание.
— Так оно и было, — он коротко целует мой висок и прекращает обнимать.
Краем глаза замечаю движение позади принца. Тристан не замечает моей заминки, он всё ещё поглощён моментом нашей внезапной близости. От нас стремительным шагом удаляется Каспиан. Но что ему тут было нужно? Иногда мне кажется, что он меня преследует. Тристан достаёт из кармана часы и хмурится.
— Прости, я должен уйти. Отцы который день созывают совет, чтобы составить наиболее выгодный договор. Мы тоже приглашены. Кас, наверное, уже там.
Я делаю невозмутимое лицо и тянусь за коробочкой с брошью.
— Идите, а я обещаю надеть её на помолвочное платье.
Он снова целует мою руку и со вздохом сожаления уходит вслед за братом.
Глава 18
Возвращаясь в свои покои, я пыталась понять, что я почувствовала, когда поцеловала Тристана, а затем, когда нас застал Каспиан. Я была зла на старшего принца, но не могла выбросить из головы наши страстные объятия.
Наш поцелуй с Тристаном в этот вечер был особенным. Мы словно пытались вызвать друг в друге чувства, которых не было. Нам было хорошо вместе, но только как союзникам и друзьям. С Каспианом же мы были похожи на пару любовников, воспламеняющихся от одного лишь взгляда.
Химия, которая каждый раз возникала между нами, была невероятной, но в то же время пугающей. Такая любовь могла быстро вспыхнуть, но так же быстро угаснуть, спалив всё вокруг. Я хотела защитить себя и своё сердце от боли. Парни вроде Каспиана оставляют после себя лишь руины, не жалея ни о чём. Я не была готова
