class="p1">Слил как тушку, вместе с брендом! Да, у него есть все права на мое имя, мои песни.
Я батрачил на этого человека за нищенский процент несколько долгих лет, почти без единого выходного. Но не жаловался, и был рад тому, что имел. Потому что знал — эта работа в счет моего будущего.
А теперь он так просто, ни слова не сказав, взял и отдал этот бренд и меня самого, как крепостного, в бессрочное пользование человеку, которого, он знает, я не уважаю.
Тимур Урусов — тупой высокомерный мажор, хотя и хваткий, не спорю. Но конкретно для него я бесталанный выскочка, детдомовец, что он не раз давал мне понять при личных встречах. Не особо церемонясь.
Так что это вообще удивительно, чем я его заинтересовал! Хотя, нет, если вспомнить о его нахальной сестрице.
Выходит, они решили, что я буду безропотно пахать на одного и трахать вторую?!
Но так не будет. Пошлю их всех, и начну, пожалуй, с Вирмантаса.
Не беда, обойдусь без бренда ZIMMA и без старых узнаваемых песен. Я запишу новые, неважно, с новым продюсером или без него!
— Не стоит так со мной разговаривать, Данил. Не ценишь ты добра, — злобно цедит Юрий Шмильевич, — забыл, откуда взялся, без роду и племени?!
Вот тут становится окончательно ясно, что дальнейший разговор с ним не имеет смысла.
— Вам-то что до моего происхождения? — спокойно реагирую.
— Ладно, давай не будем ссориться! — произносит он уже более миролюбиво, — тоже не хочу, знаешь… Ты же мне как сын.
От этой наглой лжи я морщусь. Все-таки очень хорошо, что мне не приходится видеть сейчас его рожу перед собой.
Было бы очень непросто сдержать эмоции.
— Эй, Данька, — весело спрашивает, видимо, расценив мое молчание как смирение и покорность судьбе, — ну ты чего, завис там?
— Юрий Шмильевич, а… мне уже как, в Москве в ваш офис не являться, сразу идти в «Graffit star»? — решаю закосить под дурачка.
Хотя мне убить его хочется.
Слышу, Вирмантас усмехается, продолжая играть в доброго дядю. Только вот актер из него так себе!
Автобус, накренившись, наконец, выбирается из фанатской пробки благодаря подоспевшим ментам, и Тоха просыпается. Почему-то во всех странах бывшего Союза фанаты особенно дикие.
— Ну что ты, Даник, я всегда тебе рад, приходи в любое время, — смеётся. Ага, это если бы у меня было время с той загрузкой, которая планируется в чудном продюсерском центре Тимура. У него даже сестра сутками работает.
Ну, ничего, на один визит время найду.
Я прощаюсь с ним, а перед глазами уже стоит светлый образ Машеньки Громовой. Его юрисконсульта.
Вообще то, в продюсерском центре Вирмантаса не один юрист, но именно ей довелось заняться однажды документальным оформлением наших с ним деловых отношений.
В итоге, помимо контракта, у нас с несвободной Марией случился короткий, но яркий роман. Я никогда не страдал повышенной совестливостью, поэтому Машин муж-импотент ничуть не мешал мне наслаждаться ее обществом, а ей раскрывать в себе новые женские грани.
Спустя какое-то время эти отношения сошли на нет. Маша, умная и красивая женщина, не собиралась расставаться с мужем. В том, что кроме секса, он ее вполне устраивал.
Поэтому я до сих пор в подробностях помню тот день, когда щедрая во всех отношениях Маша сказала мне, что у нее есть для меня прощальный подарок. Совершенно особенный.
Мы валялись в кровати у нее дома. Голые и уставшие, муж в отъезде, одна сигарета на двоих — все по классике.
— Мой львеночек, — сказала она, забирая у меня сигарету, — этот хитрый лис, наш продюсер, обдирает тебя как липку и будет обдирать еще долгие годы! Это факт.
— И?
Я не спорил с ней, я соглашался. И даже отвлекал от болтовни и от сигареты, пока она не сказала главное:
— И мне это показалось несправедливым! Я решила немножечко исправить ситуацию там, где это было возможным.
— Каким образом?
— Дело в том, что при составлении контракта Вирмантас забыл уточнить один пункт. А именно, размер материальной компенсации артисту в том случае, когда продюсер расстается с ним по своей инициативе! По умолчанию, в наших типовых контрактах эта сумма равна размеру стопроцентного гонорара за десять последних концертов, данных артистом, без вычета комиссии продюсеру. Щедро, согласись! Даже очень скромный артист у Юрия Шмильевича на квартирку себе в Москве заработает.
— Соглашусь. Не знал о таком пункте! — искренне заинтересовался я. Задумался, даже сигарета потухла.
— Ты что же, контракт свой не читал?! — посмеялась надо мной Маша.
— Просмотрел, — признался честно, — кажется, было что-то такое. Меня тогда больше интересовал процент от общего гонорара, мои штрафные и все такое. Инициатива Вирмантаса за его же бабки, это же от него зависит!
— Ну, ты правильно мыслишь, — голая девица напротив уже снова настраивалась на шаловливый лад, но я, зафиксировав ее покрепче, заставил закончить свою мысль:
— И что же ты сделала? Конкретно.
— Конкретно, я не убрала этот пункт. И не спросила о нем, хотя должна была бы. А он подписал!
— Я все же не очень понимаю…
— Сейчас поймешь! Вирмантас ещё ни разу не расторгал контракты с артистами по своей инициативе. Только по соглашению сторон, это очень удобный для него пункт, в связи с налогообложением и прочими моментами. Если же расторгнешь ты, считай, отдашь последнее, еще и должен будешь! Короче, лови совет от коварного юриста — будете разбегаться, вспомни об этой бомбе замедленного действия. Он пока о ней ни сном ни духом, а ты, если все сделаешь правильно, получишь хорошие отступные…
Скоординировав Тоху, я получаю еще немного времени для телефонных переговоров. Судя по ребятам из моей отныне бывшей команды, никто ничего не знает.
Звоню Марии Громовой. Здороваемся, и она сразу дает понять, что уже в курсе всего.
— Маш, твой подарок в силе? — спрашиваю, затаив дыхание. От этого сейчас многое зависит.
— Конечно, — вздыхает, — как вступил в силу с момента подписания, так и действует! А ты совсем забыл обо мне, гадкий мальчишка… Не звонишь, не пишешь.
Расплываюсь в улыбке.
— Спасибо, Маш! Ну, ты ж помнишь, я его заслужил, — шучу недвусмысленно, — а теперь извини! Я уже занят.
Эта новость, похоже, немного ее расстраивает.
— Что будешь делать? — спрашивает Маша.
— Пока не знаю. Подумаю еще, — отвечаю, хотя это неправда.
В голове моей уже рождается дьявольский план. Я должен опередить их обоих, и Тимура и Вирмантаса.
— Но тебе точно не грозят никакие санкции? — уточняю у нее.
— Точно, — хмыкает Маша, — я скажу, что спрашивала, а он ответил делать типовой. Вирмантас
