распорядке дня. Меня прикрепили к кухне. В мои обязанности входило всё, что попросят. И я, быстро перекусив, приступила к мытью посуды.
Её было очень много, казалось, она не заканчивалась. Поэтому я вышла на улицу, уже когда окончательно стемнело. Но жизнь в лагере и не думала затихать. Везде зажгли костры с факелами и стало достаточно светло. Никто не боялся быть раскрытым, так как маскировка была достаточно мощной.
Я шла по главной аллее, так я назвала для себя самую широкую дорожку между шатрами, и мысленно поражалась тому, какой же силы должны быть местные маги, чтобы удерживать такую иллюзию.
Мимоходом рассматривала мужчин и пыталась поймать их взгляд. На особо крупных или мелких даже не смотрела.
Долго я ходила туда-сюда, на меня уже смотреть косо начали. И тут вспомнила о Дамире. Надо его найти и спросить, как он устроился и что ему удалось узнать.
Но возник вопрос: куда идти-то? Где его поселили, я не знала.
Сошла немного с дороги и прислонилась спиной к дереву, открыла лицо, так как дышать в этой штуке было затруднительно.
Посмотрела на небо, оно было темно-синего цвета. Красивое. А следом вернула свой взгляд на дорожку.
Сердце упало вниз, все замерло, время будто остановилось. Прямо по дороге в мою сторону шёл Дамир, а рядом с ним Артурион. Он стал более широким и мускулистым, его лицо было скрыто, но это точно был он. Артурион что-то объяснял Дамиру, а тот его внимательно слушал. Проходя мимо меня, Артурион лишь мазнул по мне взглядом, и они прошли дальше. Он меня видел и точно узнал.
Я ожидала чего угодно, что он будет меня ненавидеть, презирать, ударит в конце концов. Но полное безразличие, как будто я мебель или это дерево, я точно не ожидала. Он ударил меня своим равнодушием гораздо сильнее. Я была не нужна ему. Я ему больше никто. Он не прятался от меня, он не сбился с шага, не прервал речь. С моим появлением ничего для него не изменилось.
Потерянная и опустошенная, без сил побрела к своему шатру, чтобы там, вдали от посторонних глаз, нарушить данное себе обещание. Тихо и горько разрыдаться в свою подушку.
Не такого исхода я ожидала…
Я костерила одного королевского эльфа, как только могла. Этот жук, вернее говоря, интриган — он не мог не знать, что Артурион тут. И главное, как хорош, я же ни на секунду не усомнилась в его вранье. Не только я — все! Мне хватило ума поспрашивать местное, так сказать, население, и почти все в один голос утверждали, что Артурион и есть Дан Велиар, а мужик, что нас привёл, его правая рука. Спектакль разыграли, молодцы. Видимо, посчитали, что я передумаю. Но не тут-то было! Ну, теперь держись, морда ушастая…
Однако только я было сделала уверенный шаг, чтобы двинуться по направлению к правителю эльфов, дабы все ему высказать, как мысленно осеклась. А ведь получалось, что Террион успел, и это он спас Артуриона. Если бы он не поехал к нам навстречу, если бы не помог ему? Даже думать об этом не хотелось. Злость немного утихла.
Но в голову полезли другие мысли.
Почему Терри молчал о том, что Артурион жив и сражается на его стороне? Почему не использовал это в свою пользу? Ладно из меня дуру делали, но хотя бы Лилианну и Дамира можно было предупредить, что Артурион жив. Или они знали? Да, нет… Лили искренне переживала и волновалась за брата, так что сложно было заподозрить ее в сговоре с ушастым.
Это что же, он, скорее всего, рассказывал Артуриону всё. И про ситуацию в государствах, и про мой визит, мою историю, и про мои планы, и действия. А тот, это зная, решил если мне так сильно надо, то не будет препятствовать. Ему было всё равно, примкну ли я к ним или нет. Он словно бы не расстроился ни в одном из вариантов.
От мысли, что Артурион рядом, где-то тут, в одном из этих шатров, меня накрыло злостью. Столько пережито, пройдено, а теперь он так близко. И плевать, что он там думает. Мне нужно было с ним поговорить. И он должен был меня выслушать.
Придя к этой мысли, я думала, что план на день намечен. Однако все пошло наперекосяк буквально сразу. Работы было очень много, кухня функционировала безостановочно. Перчатки приходилось то и дело снимать, отчего на нежной коже появились покраснения. Но я упрямо продолжала работать, обматывая пальцы и стараясь не показывать, насколько мне больно и дискомфорт. Лучше так, чем если меня ещё вдобавок ко всему назовут лоботряской. К вечеру же я так устала, что мечтала только о подушке.
Приняв водные процедуры и приведя себя в порядок, собиралась лечь. Но в шатер, совершенно бесцеремонным образом вошёл мужчина. Да, с правилами приличия и этикетом тут была беда. Видела этого здоровяка впервые.
— Иди за мной, — осмотрев кровати и найдя меня взглядом, грубо заявил он.
“Ага, бегу и тапочки теряю. Ни тебе здравствуйте, ни до свидания. Махровый домострой какой-то!”
К несчастью, здоровяк не внемлил моим мыслям и тут же вышел.
Я же на мгновение растерялась, очень желая догнать его и высказать всё, что думаю. Однако это могло быть приглашение от Артуриона. Поэтому сцепив зубы покрепче, закрыла тканью лицо и последовала за ним. В голове были разные предположения.
“Публичная казнь предательницы?”
“Свидание при свечах?”
“Порка плетью?” Фантазия моя работала на всю катушку.
Мы прошли почти весь лагерь и остановились только в конце, у самой границы, рядом с непримечательным шатром средних размеров. Мужчина кивнул на него головой и пошёл дальше. А я замерла в нерешительности.
Ладони вспотели, от макушки вниз по спине пробежалась мелкая дрожь. Открыла лицо. Глубоко вдохнула и, наконец, выдохнув, ступила внутрь.
Передо мной был большой стол, в окружении стульев. Во главе стола сидел Артурион, на этот раз лицо его было открыто. В глазах его таилось полное спокойствие и… это совершенно точно был пофигизм.
Он изменился, фигуру я отметила ещё вчера, но и черты лица стали будто бы другими, более жесткими. Артурион совсем не походил на себя прежнего, словно прошло не несколько месяцев, а лет. Но главное, глаза его теперь горели каким-то опасным блеском. В них не было той нежности и любви, что раньше. Он стал холодным, расчетливым и безжалостным воином.
Артурион молчал, пока я мысленно подбирала слова. Нужно
