нежную кожу на шее, они подводили и себя и ее к тому взрыву, который соединит всех троих сегодня, заставит в их руках женщину забыть о всех тревогах и просто уснуть в их объятиях. И они старались.
Бешеный темп, ласковые руки и Мэл бьется в их руках, видя на потолке своей комнаты звезды и прося пощады, а мужчины уже и сами готовы ее запросить — эту пощаду, потому что каждый из них уже сам видит эти самые звезды и в животе у каждого, танцуют те самые бабочки от радости ею обладания.
ГЛАВА 39 Зортос — север …
Закованный в черную броню имперского генерала, Дешерот вышагивал сразу следом за личной стражей Накашима. Рядом его верный Селван, да теперь уже немой, но сильный и свободный. Здесь рядом с ним — свободный. Вокруг него сверкают серебром стражи, а впереди советник. Прямая спина, черные волосы собраны в пучок на затылке, платье широкого покроя, скрывающее и руки и кинжал при желании, на плечах накидка, которая не сковывает движения, но дает тепло телу.
Как догадывался Ян, советники разделились. Накашима отправилась в Зортос, Теффана — в Идху, а Накао — в Епхат. Кто отправился наводить порядок в Такаги — он не знал. Но догадывался, что Теффана не оставит без должного досмотра такое всем «дорогое» королевство.
Зортос, страна снега и холода. Но Накашима будто и не замечала, что идет по каменной дорожке припорошенной снегом. Ее взгляд был направлен вперед, туда, откуда выбегали испуганные люди. Портал переноса находился за городской чертой, и сейчас вся ее армия, все ее слуги, и она, вышагивающая впереди всех, двигались в открытые ворота города, столицу королевства Зортос. Солдаты, совсем недавно спящие и прячущиеся от холода в караулке, сейчас выбегали к ней навстречу, кланялись и испуганно разглядывали советника. Как же, не каждый день увидишь саму Накашиму Итон.
— Разделитесь, — приказа Накашима, продолжая свой путь ко двору княгини, просчитывая в уме все возможные ходы, которые предпримет проницательная Отатта Анзаи, княгиня Зортоса.
Дешероту приказа не было, значит, он идет за советником, пристально вглядываясь по сторонам, ожидая нападения: — «Что я знаю про Зортос? Практически ничего. Север, он и есть север. Снег и мороз. Но здесь живут, а значит, есть матриархат, есть рабы и есть княгиня. Как раз к ней и идем».
Рука Селвана тронула его плечо и он присмотрелся. Справа от их колонны у стен стояли оборванцы — дети, мальчики. Мальчишки от десяти до двенадцати жались друг к другу, согревая другу друга телами и посматривали на идущих по дороге солдат.
— Госпожа? — Дешерот не ожидал от себя такой смелости, но вопрос был задан.
— Забрать, — отрезала Накашима, не прекращая движения. А Ян с Селваном уже срывались с места, направляя идущих рядом солдат к детям, срывая с себя теплые плащи и укутывая ими мальчишек. Они еще слишком малы чтобы быть слугами, но быть поварятами на куне смогут, а значит им обеспечено теплое место у печки и теплый хлеб в конце дня.
«Может меня таким сделала Мэл? Я ведь раньше бы прошел мимо них, даже внимания не обратил бы».
Через час вся кавалькада вошла в поместье, которое им предоставили. Княгиня Анзаи оказалась прозорливой и пока Накашима «осматривала» город, спасала замерзающих детей и просто наслаждалась морозным воздухом севера, успела приготовить для «почетной» гостьи поместье.
Дешерот отметил, что строения на севере отличаются от юга уже строением домов. Двухэтажные, трехэтажные с узкими окнами и дверями, с печами, которые спрятаны в стенах и лишь трубы говорят о том, что эти огромные дома отапливаются.
«Зортос торгует с Епхат, отсюда идут меха, оттуда идет уголь. Кажется, еще здесь выращивают огромных заков, это и мясо и мех, но зерно?» — Ян осматривал двор вверенного им жилища, прикидывая, куда разместят около сотни солдат и столько же слуг.
Накашима остановилась перед трехэтажным домом и обернулась. Без ее приказа ни один солдат не тронется в теплое помещение, потому все замерли: — Я займу комнату на третьем этаже. Генерал, — ее взгляд был прикован к Дешероту, у которого сейчас душа в пятки ушла. А что, ее один жест, слово и он будет всю ночь стоять на морозе, — твоя комната рядом со мной. Надеюсь говорить, что ты отвечаешь за мою жизнь не надо?
— Да, господа, я помню, — склонил голову Ян.
«Вот же, она мне каждый день это будет напоминать?»
А Накашима уже разворачивалась. Дверь ей открыл управляющий, которого она сразу же выгнала, заменяя всю прислугу своими людьми. Да, она не хочет однажды не проснуться, выпив перед сном вместо чая смертельный яд.
Дешерот отправился следом за советником. Ну, посмотреть свою комнату, удобна ли, много ли там места и вообще, просто провести ночь в теплой постели сейчас было необходимо. Отпуская Селвана грустным взглядом оценил его поспешность и выбор. Селван, выбрал путь к куне, входя сразу за мальчишками, которых отправили туда же.
«Хватка не потеряна. Хоть и немой, но всегда был умным и прозорливым. А у меня будет вкусная каша и мясо на обед. Да и за мальчишками присмотрит».
Накашима любила комфорт и этот комфорт ей сейчас был предоставлен. Комната была просторной светлой и теплой. Ванная узкая, но чтобы понежиться в горячей воде и просто отдохнуть от тяжелого дня — подходила.
Слушая, как тяжело шагает за стеной генерал, усмехнулась: «Красивый мужчина, но мне кажется, будет верным. Но кто же знает, как повернет судьба. Пару дней дам, а потом проверим его верность».
Уже придумывая как будет соблазнять генерала, она забралась в горячую воду и закрыла глаза. Завтрашний день она встретит обновленная, полная сил и она уже придумала платье, прическу. Вновь ощутить тот момент, когда хочется понравиться мужчине — главная проблема любой женщины. А Накашима очень хочет опять стать той девчонкой, которая хочет поклонения. Это дает ей силы — жить. Любовь ведь все знают, меняет женщину, наделяя ее глаза изумрудами, кожу сиянием, а сердце жаждой, которую может унять лишь любимый, ну или не любимый. Ну, тот, кто тебя любит, а это намного важнее.
Ее мысли крутились не только вокруг Дешерота, она еще и прокручивала этот вечер, завтрашний день и встречу с княгиней. А это было, как играть с кинжалами, может и палец отрезать если не будешь осторожной. Их встретили плохо — раз, дали хороший дом — два, эта ночь будет спокойной — три, завтрашний день
