Денница. — И хотя это на меня не похоже, поверь: для твоего же блага.
— Согласна, — Патриция неосознанно почесала щеку, в болото посыпались сухие чешуйки грязи. — Такая куча денег принесёт больше проблем, чем пользы.
Я ещё раз задумчиво подбросил монетку. Вспомнил, сколько таких я бездумно разбазарил, и усмехнулся.
— Спасибо, что так обо мне беспокоитесь. Нет, правда… Я это очень ценю. Особенно, Денница, то, что делаешь ТЫ. Но знаете что? Это всего лишь деньги. А деньги нужны для того, чтобы их тратить. Сейчас мы пойдём в город, и вселимся в самый лучший отель. Примем ванну. Не все вместе, каждый свою… Закажем какой-нибудь классной жрачки — помните, мы ведь собирались позавтракать? И выпивку. Много выпивки. Бочонок сорокалетнего односолодового. Для начала, конечно… О, чёрт. Я её уронил.
Золотая искорка лукаво подмигнула напоследок и юркнула в самую большую и глубокую грязевую лужу.
На поверхности вздулся пузырь и издевательски лопнул, обдав нас вонючими брызгами.
— Все ангелы Преисподней! — выругался Денница, а затем проворно опустился на колени и погрузил руки по локоть в болото.
— Безрукий ты идиот, — обругала уже меня Патриция и тоже опустилась в грязь.
С минуту я наблюдал, как они шарят в жирной чавкающей жиже, погрузив руки уже по-плечо.
— Ребята, — я снял с шеи Патриции пиявку. Та мгновенно присосалась к моему пальцу. — Две минуты назад вы советовали спрятать золото. Вы будете смеяться, но болото подходит для этой цели просто ИДЕАЛЬНО.
— Это же куча денег, Макс, — голос у Патриции был такой, словно я отговариваю её от спасения тонущих котят.
— Глупости. Не стоит оно того.
— Помнишь, ты всё время талдычил, что я должен тебе двадцать тонн золота? — пропыхтел Денница. Он уже лежал щекой на поверхности лужи, погрузив обе руки в болото по самую шею. — Так вот: ЗДЕСЬ сейчас покоится в два раза больше.
— Так, разойдитесь. Это всё-таки МОЁ золото.
Но в последний момент я передумал и не стал уподобляться резвящемуся поросёнку. Нет, я не боялся испачкаться. Грязь, в данных обстоятельствах — не самая большая проблема…
Пиявки — вот ЭТО была проблема.
Жирные, как немецкие сардельки и длинные, как скучный, не насыщенный событиями день.
Не то чтобы я знал, как это бывает. Но был наслышан, что с другими это случается.
Пораскинув мозгами, я внимательно оглядел чахлую растительность, которая мужественно тянула к солнцу осклизлые веточки над месторождением грязи.
Отыскав подходящую палочку, я отделил её от основного ствола — что потребовало изрядных усилий, так как местная флора была на редкость жесткой и совершенно не желала ломаться.
Соорудив рогульку, я взялся за её концы и принялся медленно, сужая круги, ходить по болоту, приближаясь к эпицентру катастрофы.
Патриция и Денница с интересом за мной наблюдали.
— С глузду двинулся, — уверенно поделился впечатлениями демангел. — Не смог перенести страданий.
— Вот что делает с людьми золотой телец, — сумрачно кивнула Патриция. — Прекрати, Макс, — сказала она громче. — Знаешь, бывают и более лёгкие способы утонуть.
— Например, какие?..
Я вам уже говорил, что с некоторых пор заметил за собой особую чувствительность к презренному металлу? Раньше я думал, что это относится лишь к крупным объектам — тоннам, в крайнем случае, к килограммам.
Но сейчас я вполне отчётливо слышал голос крошечной одинокой монетки… Я чувствовал с ней связь. Довольно липкую и не слишком приятно пахнущую, но довольно прочную.
Наконец мой прутик "клюнул" болото. В самом центре глубокой грязевой лужи — как я и предполагал. В ней просто КИШЕЛИ козявистые зубастые создания, только и ждущие случая откусить кому-нибудь руку по самые гланды.
Невооруженным глазом можно было запросто наблюдать, как бороздят поверхность острые плавники. Поверхность бороздили жуки-плавунцы с такими челюстями, что позавидует бульдог; и… да. Каждый свободный сантиметр был утыкан чувствительными, как локаторы противовоздушной обороны, пиявками.
— Денница, подержи, — попросил я, и когда демангел подошел, вручил ему рогульку.
Сам же, примерившись и набрав побольше воздуха, нырнул в лужу. С головой.
На миг меня обожгло таким холодом, словно я погрузился в стаканчик с мороженым. Пахло, конечно, гораздо хуже, но консистенция была аналогичной.
Вытянув руки, я попытался сосредоточиться на совсем других ощущениях. Голос одинокой испуганной монетки, которой страшно и неуютно лежать в чёрной вязкой грязи, по соседству с противными пиявками и кровососучими козявистыми существами неизвестной этиологии…
Одна из пиявок вгрызлась мне в щёку. Другая уже подбиралась к ярёмной вене. Воздух из лёгких выходил с пугающей быстротой, уносясь к поверхности стайкой испуганных пузырьков.
Я упорно продолжал шарить.
Вот мои пальцы нащупали что-то плоское, твёрдое… Обхватив это что-то, я вынырнул на поверхность — оставалось лишь надеяться, что это монетка, а не камешек или панцирь глубокогрязевой улитки…
— Нашел?.. — обидно, что в голосе Патриции было больше волнения по поводу золота, нежели забот о моей персоне.
Принимая все меры предосторожности, я разжал пальцы. На ладони возвышалась кучка грязи.
Сердце упало. Столько усилий, и всё крылокошу под…
— Вот она! — Денница ловко подхватил что-то у меня с ладони и достав почти что чистый носовой платок, принялся счищать наслоения грязи.
Через пару секунд у него в пальцах блеснуло.
— Ура! — завизжала Патриция и повисла у демангела на шее.
Я уязвлённо выбрался из лужи. Можно подумать, что это Денница нырял с головой в грязь, чтобы выловить золото.
Мир несправедлив. Поцелуи девушек всегда достаются более чистым.
— Я возьму монету и пойду в город, — заявил Денница. — На тридцатом подземном уровне Улья Крэк располагаются меняльные ряды, и…
— Стоп, — нахмурилась Патриция и отпустила демангела. — А почему в город пойдёшь именно ты?
Выбравшись из болота и кое-как помывшись у придорожной колонки, мы устроились под эстакадой скоростного поезда, чтобы обсудить дальнейшие планы.
Эстакада была заброшена.
Когда-то здесь случилась авария — до сих пор в небо торчали штопором закрученные рельсы, порванные, вероятно, ужасающей силы взрывом.
Пустырь, на котором возвышались бетонные опоры, порос бурьяном и полынью — сухая, в человеческий рост трава тут и там была прорезана утоптанными тропами.
Словом, это было тихое, удобное и относительно безопасное место, чтобы перевести дух.
— Ты знаешь, где находится улей Крэк, что надо сказать на входе, чтобы тебя пропустили внутрь, и самое главное: как отыскать честного менялу?
Вопрос был риторическим.
— Честного? — тем не менее подняла бровь Патриция. — Хочешь сказать, он тебя не надует?
— Ну конечно надует! — горячился Денница. — И ещё как. Но по крайней мере, не пристукнет втихую и не сдаст местной полиции. А это, как ты понимаешь, ОГРОМНЫЙ плюс.
— Но если тебя кто-нибудь узнает, тебе кранты, — напомнил я. — Может, расскажешь,
