Принимать зелье она отказалась. Пришлось зажать ей нос и открыть рот насильно.
Когда к девушке вернулись прежние размеры, она быстро заговорила.
— Леди Таланиэль, умоляю простите, не выгоняйте меня, я не удержалась и попробовала крошку от лакомства, а потом…
— Успокойся, Матиса. Тебя никто не выгонит, — хмуро прервала я жалобные стоны и подошла к блюду с остатками пирожных. — Кто это принес? — потребовала объяснений.
— Я не знаю, — растерянно простонала девушка. — Я ничего не знаю. Это было здесь, на столе, когда я пришла за бельем.
— Нужно немедленно разобраться! — скомандовала я, и в это время начали хлопать двери. Послышались крики. Отовсюду доносились мольбы о помощи…
Вскоре мы с лекарем с ужасом поняли, что многие девушки получили подарок от неизвестного дарителя угощения с отравой внутри.
У кого-то выпали волосы, кто-то, наоборот, покрылся шерстью, у некоторых позеленела кожа, а у кого-то отрос хвост! Девушки рыдали и заламывали руки, умоляя спасти их немедленно. Бедный лекарь носился из комнаты в комнату, вручая всем противоядие.
Оно действовало не сразу, и некоторые думали, что останутся навсегда в таком страшном виде.
— А почему со Светозарной всё в порядке? — вдруг заметила одна девушка, у которой из несчастий всего лишь вырос длинный пушистый хвост, благо, он уже начал благополучно отваливаться.
— Что? — я сперва не поняла, чего она хочет, и в удивлении расширила глаза. Я была так захвачена помощью несчастным, что даже не представляла, в чем меня можно подозревать.
— Это леди Таланиэль во всем виновата! — со злорадством проговорила девушка. Кажется, ее звали Нириэль, рыжеволосая красавица с большими раскосыми карими глазами. Все эльфики были по-своему красивы, но именно эта казалась из всех самой взрослой.
— Что? Почему я? — от негодования я всплеснула руками.
— У тебя есть какой-то недуг? — поинтересовалась она злобным голосом. — Очевидно, что ты единственная из нас, кто не пострадал!
Я растерялась, ведь я не могла сказать, что отсутствовала. Ответить глупость наподобие, что я не люблю сладкое, тоже не выйдет. Прозвучит как глупое оправдание.
— Я угостила служанку, — неуверенно ответила я, и эта неуверенность подстегнула других стать еще более подозрительными.
— Добрая, милая, светозарная наша, великая имари… — издевалась Нириэль. — Узнала, что у принца была милосердная мать, и решила помогать сирым и убогим, чтобы быть в глазах жениха на нее похожей? Или ты так стараешься от себя подозрения отвести?
Разве только я не пострадала? Я оглянулась по сторонам в поисках негодяйки Зладиэль.
Почему-то я не сомневалась, что это всё ее рук дело.
Но я ошиблась. Коварство блондинки не имело пределов.
С жалким видом она выбралась из своей комнаты. По благородному лицу стекали наигранные слезы… Неужели никто не понимает, что это спектакль?
— Помогите! Я не могу пошевелить руками! В мою кожу вонзаются сотни игл… Кажется, что по мне ползают черви! — она брезгливо наморщила свой вечно задранный нос. — Какой ужас! Зачем я съела это угощение?!
Лекарь тут же бросился помогать эльфийке, только вряд ли у него было снадобье от притворства.
Я не сомневалась, что именно она подкинула всем лакомство с отравой, а сама изобразила легкую степень, которая не отражается никакими внешними признаками. Только ощущается, и все эти ощущения она выдумала.
— Посмотрите на Светозарную, — прошипела Зладиэль со злорадством. — Она единственная чиста и прекрасна, с ней ничего не происходит.
— Может быть, меня защищает Великое древо, — не смогла удержаться я от ответной колкости.
“Я-то не догадалась бы изобразить какой-нибудь недуг, как это сделала ты!” — продолжила я мысленно.
Наконец-то появился распорядитель. Надо же, не прошло и часа!
Девушки кинулись к нему, требуя разбирательств и тыкая в меня тонкими пальцами.
Ему разъяснили суть дела, и он собрался вынести вердикт, но Зладиэль его опередила:
— Я требую обыскать ее комнату!
Лорд Паналетиль испуганно прижался к стенке, когда девушки заголосили. Я смотрела на него и не понимала, что с происходит. Но всё же он быстро пришел в себя и потребовал выполнить приказ. Стражники бросились в мою комнату и начали рыться в вещах.
Боги, как же это было унизительно! Вскоре они обнаружили несколько склянок, дневник с моими записями и мешочек монет…
К счастью, пояс на моем платье был зачарован, и они не могли обнаружить в нем другие улики. Но и того, что нашли, им было достаточно обвинительного приговора.
— Взять ее под стражу! — скомандовал распорядитель, и чьи-то сильные руки тут же обхватили меня за плечи.
Глава 45
Алан
Я лишь хмыкнул в ответ на слова друга о постоянной проблеме со штанами, развернулся и пошел прочь. Уверен, отец сам разберется с предателями.
У меня всё равно пока нет власти отдавать указы о казнях, а ведь именно этой участи заслуживают предатели!
А мне действительно нужно кое-что сделать. Я ведь из-за спешки и наплыва эмоций совершенно забыл рассказать Луизе о предстоящем испытании, а обещал.
Отправлю ей записку.
Шешас догнал меня уже за поворотом коридора.
— Ал, надо поговорить, — предупредил он.
Я молча кивнул, призывая его продолжать. К счастью, друг уже надел запасные штаны.
Я спрятал смешок за покашливанием и поблагодарил духов леса за то, что не сталкиваюсь с такими проблемами.
— Рассказывай, — кивнул я, заметив, как Шеш встревоженно хмурится.
— Рэй срочно улетел. Он просил передать, что не сумел подступиться к Зладиэль для разговора. Вокруг нее всё время кто-то есть. Служанки, другие претендентки, распорядитель…
— Ну не успел, и тьма с ней! Что у Рейгара случилось? — начал волноваться я, потому как без веской причины друг ни за что бы не покинул отбор так поспешно.
— Если бы я знал. Обеспокоен не меньше тебя, — Шешас тяжело вздохнул. — Он просто почувствовал неладное. Что-то нехорошее случилось в Драконьем логе.
Не успели мы обменяться предположениями, как нас вызвали на совет.
— У меня складывается ощущение, — пожаловался наг, — что у вас в королевстве больше всего любят совещаться. Одно испытание отбора — а потом десять часов обсуждений! Так и языки стереть можно. До костей.
— Ты еще не учитываешь, сколько раз мне приходится после этих советов объясняться с отцом, — пробурчал я себе под нос, — но такова доля правителя, мой друг. В спорах рождается истина. Знаешь, так говорят?
