вечеру доеду до конца своих владений.
Еврей отвечает:
— У меня тоже была такая машина, так я ее продал к чертовой матери!
■
В роддоме Абраше выносят тройню. Тот долго думает и говорит:
— Если не возражаете, то я, пожалуй, возьму среднего.
■
В больнице практикант говорит лечащему врачу:
— Матвей Исаакович, больной из пятой палаты чувствует себя все хуже.
— Голубчик, так нельзя говорить. Это же субъективные ощущения. Надо говорить: «Больной думает, что ему хуже».
На следующее утро практикант опять подходит к врачу:
— Матвей Исаакович, больной из пятой палаты думает, что он умер.
■
— Хаим, ты должен мне сорок рублей!
— Я знаю. Завтра с самого утра...
— Завтра, завтра! Я уже знаю твое завтра! На прошлой неделе ты сказал, что не можешь отдать, в прошлом месяце ты сказал, что не можешь отдать, в прошлом году...
— И что? Я хоть раз не сдержал слово?!
■
Рабинович дает детям частные уроки музыки, и все знают, что у него дети ведут себя удивительно послушно и тихо. Коллега спрашивает:
— Как вам это удается'?
— На первом же уроке я говорю ученику: «Предупреждаю, если не будешь слушаться, я скажу твоим родителям, что у тебя талант».
■
— Господин Лейбович, я хочу жениться на вашей дочери.
— Серьезно? А с моей женой вы уже говорили?
— Да. Но мне больше нравится ваша дочь.
■
В симфонический оркестр пришел русский дирижер. Идет первая репетиция.
— Иван Иванович, вы уж, голубчик, на первой цифре стукните в барабан: тук-тук!
А вы, Федор Петрович, на цифре шесть позвоните в колокольчик... дзинь-дзинь... Ну а теперь с самого начала и вместе с жидами! И!..
■
В отделе кадров:
— Ваша фамилия?
— Кацман.
— Нет, вас не возьмем — все равно уедете.
— И не думаю уезжать!
— Тем более не возьмем — нам дураки не нужны.
■
Страховой агент уговаривает еврея застраховать свой дом:
— Уверяю вас, вы будете спокойно спать. Вы гарантированы от наводнения, от землетрясения, от грабежа... Но при умышленном поджоге страховая компания не возмещает вам ущерба.
— О! Я как чувствовал. что в вашем гешефте есть какое-то жульничество!
■
К врачу приходит старый еврей.
— Доктор, что делать? У меня сильный кашель.
— А сколько вам лет?
— Семьдесят.
— А скажите, когда вам было сорок — вы кашляли?
— Боже упаси!
— А в пятьдесят?
— Ни в пятьдесят и ни в шестьдесят.
— Когда же вам кашлять, как не теперь?
■
Идет обучение новобранцев. Разборка и сборка автомата в полной темноте. Быстрее всех справился рядовой Рабинович. Старшина говорит:
— Вот, берите пример с Рабиновича. Плохой солдат, а старается.
■
— Товарищ Рабинович, мы вынуждены вас уволить.
— Но я же по паспорту русский!
— Вот именно поэтому — мы уже уволили десять евреев, надо же когда-нибудь уволить и русского!
■
Еврей, больной холерой, чувствует, что умирает и просит позвать к нему ксендза. Работники больницы удивились, но просьба умирающего — закон. Приходит ксендз. Еврей начинает каяться в грехах и потом говорит:
— А все свои деньги я завешаю синагоге...
— Может, вам тогда лучше позвать все-таки раввина, — возмущенно говорит ксендз.
— Раввина? В инфекционную больницу? Вы что, с ума сошли?!
■
Соломон смотрит телевизор. Жена в это время стелит постель. По телевизору показывают женское фигурное катание.
— А вот с этой девочкой, — говорит Соломон, — я бы с удовольствием выполнил произвольную программу.
— Ладно уж, — говорит жена. — Посмотрим, как ты сейчас будешь выполнять обязательную.
■
Циперовича вызывают в НКВД.
— Напрасно вы перестали переписываться со своими родственниками за границей. Пусть знают, как расцветает наша страна. Садитесь и пишите им бодрое, оптимистическое письмо.
Циперович пишет: «Дорогие, мы строим социализм. У нас не жизнь, а рай. Если вы приедете, то скоро увидите дедушку Сему, бабушку Цилю, прабабушку Дору и праматерь Рахиль!»
■
— Хаим, твоя жена закрывает глаза, когда ты кончаешь?
— Всегда. Она видеть не может, когда мне хорошо.
■
— Алло, это отдел снабжения Русской православной церкви?
-Да.
— Отца Лифшица, пожалуйста!
■
Еврей уезжает на ПМЖ. Кто-то сообщил в таможню, что он вывозит с собой валюту. На таможне обыскали все вещи, раздели его догола — нет валюты. Начальник таможни говорит:
— Я эти номера знаю. Наверняка он эту валюту проглотил. Но ничего!
Сидорчук, дай ему слабительное и посади на горшок. Я через пять минут позвоню.
Через пять минут он звонит:
— Сидорчук! Ну что. пошла валюта?
— Пошла, товарищ майор! Но пока исключительно наша.
■
Чем занимается молодой еврей по ночам?
— Сионизмом.
■
В суде слушается дело об изнасиловании.
Судья:
— Гражданка Гидалевич, мы рассматриваем ваш иск к гражданину Зильберману. Когда был этот случай изнасилования?
— Практически все лето.
■
Кореец-пограничник каждый день уходит на пост с собакой, а возвращается без собаки. Такие уж у корейцев вкусовые пристрастия, такая у них традиционная кухня... Жалко собаку, жалко корейца увольнять — он примерный пограничник. Начальство пригласило крупного психиатра, он под гипнозом внушает корейцу:
— Ты не кореец, ты — еврей!.. Ты не кореец, ты — еврей!..
— Потом корейцу дают собаку, он уходит на пост и внушает своей собаке:
— Ты не овчарка, ты — фаршированная рыба...
■
В магазине:
— Дайте мне пару банок сардин.
— Вам какие: испанские, португальские, марокканские?
— Какая разница! Мне же с ними не разговаривать!
■
Супружеская пара после спектакля одевается в гардеробе, выходит на улицу, жена говорит:
— Моня, ты что, Рокфеллер? Ты дал гардеробщику десять рублей на чай!
— Ну, дал, ну и что! Зато какую он мне дал шубу!..
■
Война. Два еврея лежат в окопе и мирно беседуют. Командир кричит:
— Вперед, орлы-ы! — Все бросаются в атаку, а евреи продолжают мирно беседовать. Озверевший командир подбегает к окопу и орет:
— В чем дело?!
— Понимаете, товарищ командир, мы не орлы, мы — львы: Лев Ароныч и Лев Рувимыч.
■
В городе страшное наводнение. Вода прибывает. Все стараются выбраться на сухое место, лишь один старый еврей сидит в своем кресле посреди комнаты и молится:
— Скорее сюда! — кричат ему с последнего грузовика.
— Ничего, Бог мне поможет, — отвечает старик и продолжает молиться.
А вода все
