наполняется теплом.
Тим улыбнулся мне одним уголком губ, тем самым будто давая мне надежду на будущее. На лучшее будущее.
Возможно, я ошибалась насчет него?
— По размерам плода, срок шесть-семь недель. Если хочешь, поставим тебя на учет здесь. Будешь наблюдаться у меня.
Я задумалась. Ведь, по сути, выбора у меня нет, раз я не собираюсь пока ничего говорить родителям. Да и Вадим к себе располагает. И Тимуру, наверное, будет спокойней, если он будет знать, что я под надзором у его друга.
— Хорошо, — киваю.
— Отлично, — отрывает бумажное полотенце и подает мне. — Как сейчас себя чувствуешь?
— Уже лучше.
— Пройдем в мой кабинет, я тебя осмотрю, назначу, какие анализы сдать, и выпишу витамины.
Мы выходим за врачом. У кабинета он останавливается, открывает дверь, пропуская меня, а перед Тимом преграждает путь.
— Ты чего удумал? — усмехается Вадим, услышав возмущение Тимура.
— Я с ней, если ты забыл.
— Ты в больнице. Я врач, она пациент, если ты не забыл. Так что извини, дальше тебе хода нет. Сиди, жди, будущий папаша, — усмехнулся мужчина и, войдя в кабинет, закрыл за собой дверь.
Тимур
«Хода нет…»
Я фыркнул и устало опустился на диванчик в коридоре, потирая лицо ладонями и на мгновения прикрывая глаза.
С ума сойти. Как из-за какого-то отрывистого «тук-тук» может перевернуться вся твоя жизнь. Моментально. Одномоментно. Как лихо могут пошатнуться, разлетаясь в щепки, годовые привычки волка-одиночки из-за уверенного сердцебиения твоего ребенка…
Мой.
Нет, наш!
Я знаю, я уверен, что не все у нас с принцессой потеряно.
Пора уже признать себе, что я тираню Золотареву, не отпуская на свиданки не только потому, что она носит под сердцем моего ребенка. А еще и потому, что я… банально ревную. Это жгучее пламя нового для меня чувства уже смешалось с кровью и разъедает все внутренности, как кислота, стоит только представить рядом со Златкой кого-то другого. Того, кто обнимает ее, смотрит на нее, желает ее, целует… Нет, хватит отпинывать от себя очевидные вещи. Я запал. Сильно. Крепко. Давно и надолго. Если вообще не на всю оставшуюся жизнь.
Да и Злата, вопреки тому, что говорит и пытается мне доказать и показать, тоже не может быть равнодушной. И это не ненависть с ее стороны. Вернее, не только она. Ей бы только чуть терпения и веры в меня, и мы бы нашли общий язык. Мы могли бы даже стать идеальными родителями. А может быть, и идеальной парой?
В общем, мысли плавают, я сижу и с содроганием вспоминаю все произошедшее в этот день, чувствуя новый острый приступ необходимости оказаться со Златой рядом.
Уже хочу подскочить и бесцеремонно влететь в кабинет, и плевать, что сказал Вадим, как дверь открывается. Я вскидываю взгляд.
— Все, будем на связи, Злата, — слышу голос Варламова, но не вижу друга. Злата выходит первая. А он уже за ней, притворяя дверь в кабинет.
— Обязательно, — кивает она, прижимая к себе какие-то листки.
— Придерживайся оговоренного нами режима, проходи врачей, старайся сильно не перенапрягаться и не задерживаться на жаре. А самое важное… — выразительный взгляд друга на меня, на мою рассеченную бровь и слегка помятый вид, — меньше нервничай, а то с Тимуром вечно жизнь бьет ключом.
— Угу. Разводным, — кивает принцесса. — И, как правило, по голове.
— Точно-точно! Я смотрю, вы друг друга неплохо узнали?
— Ну, так, — фыркает принцесса, — у нас будет ребенок.
— Вообще-то я вас слышу! — не выдержал я, рыкнув в сторону парочки доктор-пациент, которые переглянулись, улыбаясь во все тридцать два.
— Так вот, Злата, максимальное спокойствие и исключительно положительные эмоции, и тогда все у вас с малышом будет отлично!
— Постараюсь.
— А ты, — тычет пальцем друг в мою сторону, — на руках носи, всем желаниям потакай и не будь говнюком, — ухмыляется Вадик, пронаблюдав, как взлетела моя бровь. — Не смотри так, я тебя знаю, Абашев. Ты умеешь. А теперь все, я ушел. А то вы меня с обхода выдернули. Хорошего вечера.
— До связи, — киваю, провожая Варламова взглядом. — Шутник…
Друг уходит, а между нами происходит заминка.
Я скорее чувствую, чем слышу, как рядом со мной на диванчик усаживается Златка. Достаточно близко, но все-таки сохраняя дистанцию.
Мы молчим.
Не знаю, сколько проходит времени, пока я сижу, уперев локти в колени и пялюсь на руки, какого-то черта там углядев. А Злата, судя по всему, смотрит на меня. Это я тоже… чувствую.
Оставшись наедине в светлом просторном коридоре частной клиники, мы чувствуем себя… ну, наверное, неловко. За весь этот сумасшедший день и за невольное сближение, произошедшее благодаря всем «участниками», что путались у нас сегодня под ногами. Впервые в жизни я растерялся и не знаю, что сказать. Хотя в голове крутится очень и очень многое.
— Как твоя бровь? — спрашивает Злата, первая нарушая тишину.
— До свадьбы заживет, — бросаю то, что так часто слышим мы в детстве.
Мы с принцессой переглядываемся и посмеиваемся.
Обстановка чуть разряжается.
— Что сказал Варламов?
— Да, собственно, ты все слышал. Меньше стрессов и работы, больше отдыха и полезной пищи. Посоветовал съездить за город, свежим воздухом подышать, — пожимает плечами принцесса.
— Свежий воздух — это замечательно.
— Угу. У родителей есть домик на берегу местного водохранилища, вот сразу про него подумалось…
— Увезу в любое время, только скажи.
— Ага. Но сначала врачи. Хоть Вадик и сказал, что по здоровью все хорошо и беременность протекает прекрасно, но точнее будет известно уже после того, как я сдам все анализы.
— Отлично, — киваю. Хоть с этим вопросом мы разобрались. Теперь я могу быть спокоен, Злата в надежных руках.
Снова образуется «пауза». Честно говоря, это отсутствие слов уже начинает нервировать.
— Тим?
— М-м? — тяну, все еще не поднимая взгляда на Золотареву.
Жду ответа, но его нет. И это заставляет-таки меня посмотреть на нее, обернувшись.
— Что мы будем делать? — звучит тихий вопрос без тени улыбки.
Злата смотрит на меня серьезно и немного растерянно. Теребит в руках бумажки, с которыми вышла из кабинета, и кажется, впервые в жизни чувствует себя не в своей тарелке. Сейчас и здесь не она «задает тон игры», а я.
Она доверилась. Или, по крайней мере, пытается это сделать. И я буду полным мудаком, если упущу такой шанс.
— Учиться быть родителями, очевидно.
— Мне страшно… — шепчет принцесса тихо и двигается ко мне ближе, укладывая голову мне на плечо. Ее ладошка находит мою, и как там, в палате, девушка переплетает наши пальцы, доверчиво и нежно.
От такого максимально невинного и уютного жеста на душе становится тепло. В
