окликнул Витерий задумавшуюся женщину, — войди. И вы двое тоже.
В кабинете король удобно устроился за столом, но Элине и её спутникам сесть не разрешил. Некоторое время Витерий пристально разглядывал что-то на столешнице, а потом сумрачно изрёк:
— Ты разрушила мою семью.
Элина опешила. Вот это да! Это такое королевское "спасибо", что ли, за спасение жизни монарха? Ай да Витерий, ай да сукин сын!
— Это неправда, она жизнь тебе спасла, — прокомментировал из-за Элининой спины Рэйшен.
— Тебе слова не давали, — парировал король. — Поэтому — молчать!
Элина уже заметила, что перепады монаршего настроения плохо сказываются на окружающих. К примеру, с утра Элина была в фаворе, ей и её людям выделялся дом, а теперь перед ней вновь замаячила виселица. Сложно работать в таких условиях.
— Ну, — не дождался Элининого комментария Витерий, — чего молчишь? Тебе нечего сказать?
— Почему же, есть. Адар, а что это за семья, когда случайная женщина может её разрушить?
— Вот и видно, что ты простолюдинка, — с каким-то садистским удовлетворением проговорил Витерий.
— Я помню, кто я, — гнев вновь начал закипать в Элине, и призрак виселицы как-то размылся, — безродная нищенка, которая ложится под грязного дроу. Но, между прочим, именно он выбил бокал с отравой из твоей руки!
Элина не видела, как Лоркана в этот момент прошиб холодный пот. Эта чокнутая баба погубит их всех! Нет бы опуститься на колени и смиренно просить о королевской милости! Но король… Кажется, короля эти грубые слова то ли успокоили, то ли развлекли. Витерий невольно улыбнулся:
— Я же не об этом. Я говорю о том, что моя жена проведёт остаток своих дней под замкóм, в полной изоляции. Сын будет удалён от двора в маленькую крепость на дальних рубежах страны… Родственники жены будут очень недовольны, вплоть до разрыва кое-каких договорённостей. Я, между прочим, могу потерять всё побережье!
— Зато ты сохранил жизнь, сейчас это важнее. И у тебя есть ещё дети, которых воспитают и обучат должным образом. Они пока маленькие, у тебя достаточно времени, чтобы успокоить страну, навести порядок и передать правление без лишних потрясений. В конце концов, можно даже потребовать развода с изменницей государства и жениться на молоденькой дурочке.
Увидев округлившиеся глаза Витерия, Элина спохватилась. Она оглянулась, подсознательно ища поддержки у спутников. Лоркан стоял с таким же ошеломлённым видом. Рэйшен, правда, и ухом не повёл, негромко заметив:
— Нормальное предложение. Поддерживаю.
"Если Витерий не прикажет повесить меня сейчас, то всё, больше удобного случая у него не будет", — пронеслось в голове у Элины. Витерий быстро пришёл в себя:
— Знаешь ли, речь шла не о том, хочу ли я взять вторую жену. Ладно, оставим это. Что скажешь насчёт дома?
Резкая смена темы Элину порадовала. "Фух, пронесло", — решила она.
— Дом отличный, твои люди потрудились на славу, и я очень благодарна тебе, адар, — тон Элины стал деликатным и почтительным.
Витерий поднялся и прошёлся взад-вперёд. Места в кабинете было немного, так что получилось только два шага туда и обратно.
— Хорошо. Завтра можешь въезжать со всей своей командой. Об оплате позаботится мой казначей.
— Адар, — вставила Элина, — мы говорили о форме и лошадях…
Король остановился и недовольно уставился на Элину.
— У тебя конь есть, в платной конюшне стоит… Если остальным понадобятся, возьмёшь в королевской конюшне. И ты ещё недовольна?!
— Довольна, — поспешно сказала Элина, — но мне нужна бумага… С королевской подписью и печатью, о том, что я имею право взять лошадей или карету.
— И карету?!
— Ну, мало ли что может понадобиться, — уклончиво молвила женщина, — перевозить что-то или кого-то… Тайно.
— Труп, — брякнул Рэйшен, — или ларец с серебром.
Витерий шутку не оценил, поэтому Элине пришлось его долго уламывать и упрашивать, договариваясь об униформе, о полномочиях и жалованье. Лоркан устал стоять и слушать. Раньше об этом всегда заботился генерал Римардо, и Лоркану казалось, что эти вопросы решаются сами собой. А тут столько препирательств! Ощущение, будто торгуешься на рынке!
Наконец король изволил отпустить их. Точнее, Элина намеревалась зайти к секретарям и писцам, чтобы получить грамоту о своих полномочиях, а потом пообещала (или пригрозила) вернуться в королевский кабинет, чтобы адар подписал бумагу.
Лоркан хотел скрыться в "своей" комнате, но пришлось ему вести Элину в секретарскую службу. Рэйшен, конечно, присоединился. Прибытие дроу произвело такое впечатление на писцов, что те не сразу сообразили, что от них хотят. Один бедолага даже чернильницу опрокинул. Элина не преминула воспользоваться этой кутерьмой.
— Ты! — ткнула она пальцем в более-менее вменяемого человека. — Бери лист, нет, не этот, а поплотнее. Так, хорошо, пиши…
Лоркан и Рэйшен пропустили мимо ушей большую часть того, что диктовала Элина, выхватив из её речи только:
— Оказывать подателю сего всемерное содействие, ибо действует он от имени и по велению короля Витерия…
Писец было запнулся, понимая, что за такую формулировку его не похвалят, но Рэйшен навис над ним, словно тёмная глыба:
— Пиши-пиши, не отвлекайся!
Из этой канцелярии Элина вышла очень довольная, крепко сжимая в руке грамоту, на которой ещё не высохли чернила.
— Вот это, — потрясла она бумагой, — дороже любых денег! Только бы он подписал!
Лоркан заподозрил, что в тексте какой-то подвох, и пожалел, что не прислушивался, пока Элина диктовала писцу. А ведь мог бы потом доложить королю и восстановить своё доброе имя в его глазах!
— Подождёте меня за дверью кабинета, — сказала Элина, — чтоб не мешали.
Рэйшен насупился:
— Ты что, целоваться с ним собираешься, чтоб он подписал эту бумажонку?
Глава 49
Долго, очень долго Элина беседовала с королём. О чём — она не соизволила рассказать никому. Разговор вёлся негромко, потому что много народу ждало под дверями, а есть переживания, которыми монархам совсем не хочется делиться.
Целоваться с королём Элине не пришлось, но Рэйшен так и не смог убедиться в этом своими собственными глазами. Хотя, конечно, Лоркан то и дело дёргал дроу за рукав, чтобы тот не подслушивал так откровенно. А королевская стража не менее откровенно похохатывала. Сложно подслушивать в таких условиях.
Витерий бумаги Элине подписал и печать поставил. Лоркан искренне недоумевал, зачем король дал столько полномочий какой-то непонятной бабёнке, но королю, известное дело, виднее. А уж сама Элина сияла, словно новенькая серебряная монета. Бумаги она бережно спрятала в небольшой мешочек наподобие ладанки.
Рэйшен при виде Элины тоже заулыбался и спросил:
— Ну что, теперь на кухню и отдыхать?
Элина с удивлением воззрилась на него:
— Какая кухня? Какое отдыхать? К портным, и немедленно! Я им сейчас покажу кузькину мать!
