Глухой удар вырвал её из сна. Она подскочила в ужасе, что это стены рушатся на неё.
Но тёмные стены исчезли, кошка снова оказалась в собственной гостиной, на той же голубой шали.
Взглянув в окно на изменившийся свет, Дульси поняла, что проспала несколько часов. Она зевнула и сделала ленивую попытку умыться. Она чувствовала головокружение и растерянность и никак не могла до конца проснуться. Ей пришло в голову, что разбудивший её шум, наверное, был вызван доставкой вечернего выпуска газеты, который почтальон бросил на дорожку перед домом.
Пытаясь собраться с мыслями, кошка побежала на кухню. Выбравшись из пластиковой дверки, Дульси увидела на тротуаре газету. Она сбежала по ступенькам, вытащила газету из клумбы, донесла до двери, проволочив по короткой лесенке, и пропихнула через кошачью дверку. И даже если бы это заметил кто-нибудь из соседей, с какой стати им было считать её поведение странным? Она всегда таскала домой какие-нибудь вещи, воровала одежду со всей округи и не только из домов, но и с крылечек, с веревок для сушки белья и из открытых машин.
Притащив газету в гостиную, Дульси положила её на мягкий ковер, толкнула носом и открыла на первой странице. Она быстро прочитала заметку, подергивая хвостом.
НЕОЖИДАННЫЙ СВИДЕТЕЛЬ В ДЕЛЕ ЛЭЙКА
Наблюдатели предсказывают, что неожиданный свидетель в процессе по делу Лэйка может дать столь важные показания, что судья Уэсли начнёт новый процесс. Неизвестный до сих пор свидетель должен выступить с показаниями на этой неделе. Ни адвокат защиты Диона Барон, ни окружной прокурор не намерены сообщать имя этого свидетеля. Они также отказались говорить о сути предстоящих показаний. Мисс Барон не смогла прокомментировать…
Дульси перекатилась на спину и расхохоталась.
«Мамуля всё-таки сделала это. Старушка действительно решилась. Наверно, она и впрямь испугалась внезапного вмешательства адвоката Джо Грея».
Дульси было интересно, видел ли Джо эту газету.
Статья была полна домыслов о личности нового свидетеля, а также приводились уже известные факты, просто для того, чтобы заполнить объём. Половину страницы занимали фотографии: нечеткое фото Роба Лэйка и большего размера портрет Джанет.
«Может, я и опростоволосилась с Харпером, но это дело провернуть нам удалось. И, возможно, мамулины показания помогут освободить Роба».
А может быть, после сегодняшней ночи появятся и новые улики. Возможно, им всё-таки удастся найти сорок шесть картин Джанет.
Дульси аккуратно свернула газету, проволокла её через кухню и вытолкнула за дверь. Ей не хотелось, чтобы Чарли, если вернется раньше Вильмы, удивилась, что вечерняя газета оказалась в доме. Протащив газету через сад, Дульси оставила её на первоначальном месте, затем быстренько вернулась в дом и снова свернулась калачиком на шали. Она еще немножко поспит, а затем встретится с Джо.
«Мамуля сделала это. Надеюсь, она не изменит своё решение и сохранит выдержку в последний момент».
Дульси улыбнулась и закрыла глаза.
Глава 18
Переулок, где находился магазинчик Джолли, был залит лунным светом. Лёгкий бриз скользил вдоль стен, играл листьями, отчего деревья в кадках слегка подрагивали, отбрасывая шевелящиеся тени; сияние кованого уличного фонаря смешивалось с лунным светом, омывая сложные переплеты магазинных витрин и отражаясь в радужных переливах цветных стекол. Мостовая под торопливыми кошачьими лапами еще хранила дневное тепло.
Они бежали в сосредоточенном молчании. Дульси являла собой комок нервов. Джо тоже был на взводе: ему хотелось мчаться вперед, куда-нибудь карабкаться и геройски сражаться. Они больше не могли терпеливо выжидать; их кошачьи души, их неуемная натура требовала действия. В такую ночь не до умеренности и дисциплины. Ветреный лунный свет манил их и властно гнал вперед. Их переполняли первобытная страсть, необузданная сила луны, тайны, что выплывают из растаявшего в небытии прошлого.
Как холмы, нависшие над ними: обычные при свете дня и опасные словно велд, непроходимые словно темные джунгли в лунном сиянии, так менялись и души этих кошек. Древние желания мчались вместе с ними, дурманили и неодолимо влекли к утраченным временам, где исчезали тени средневековья.
Дульси взглянула на Джо и отвела глаза, стараясь думать только о предстоящем деле. Замедлив шаг, они степенно пошли рядом. Выйдя из переулка и свернув на тротуар, кошки нацепили маски благовоспитанных, ласковых домашних питомцев. Потребовалось немало усилий, чтобы вновь прикинуться, обычными праздношатающимися бездельниками.
Они побродили вокруг декоративных деревьев и скамеек, старательно обнюхали стены магазинов, остановились, чтобы исследовать клочок бумаги, брошенный у кромки дороги. Проходя вдоль стоящих в ряд вазонов, рассеянно втянули запах цветов. Так они слонялись без видимой цели, делая вид, что им ровным счётом все равно, куда идти, однако постепенно кошки приблизились к владениям Сесили Аронсон, внимательно наблюдая за широкими аркерами и стеклянной дверью. Галерея Аронсон занимала четверть квартала и была самой престижной из пятидесяти выставочных залов Молена-Пойнт.
У кромки тротуара напротив широких низких окон Джо внимательно изучил один из четырёх вазонов, в которых росли усыпанные розовыми цветами олеандры, а затем подпрыгнул и разлегся возле ствола на тёплой земле. Дульси устроилась рядом на тротуаре. С притворно-скучающим видом кошки разглядывали ярко освещённый интерьер галереи. Лабиринт из множества стоящих под углом друг к другу белых стенок и неровные многоцветные отражения Дульси знала лучше, чем Джо. Мозаика соприкасающихся поверхностей, причудливая словно узор калейдоскопа, путаница многогранных стен создавали десятки белоснежных ниш, перетекающих одна в другую. В каждой из этих ниш была представлена только одна работа – так ювелир выкладывает каждый великолепный рубин или изумруд на отдельную бархатную подушечку. Посетители рассматривали каждый холст или акварель по отдельности. Но стоит только повернуться или сделать шаг – и вы погружаетесь в следующее творение. Снежно-белые стены так плавно переходили одна в другую, что посетителям казалось, будто они бродят по открытому и полному воздуха миру, при этом за каждым поворотом им неожиданно открывается новый и яркий вид.
А сейчас из глубины этого диковинного лабиринта медленно выплывали три фигуры, за которыми следовал эскорт причудливо изломанных теней. Похоже, это были последние посетители и сама хозяйка галереи. Сесили театрально продефилировала к двери; летящее, ниспадающее одеяние придавало ей почти эфемерный вид в сравнении с её степенными гостями. Мужчина среднего возраста был одет в светлые лёгкие брюки и спортивную куртку из натурального шёлка. Стройная элегантная дама была в гладком черном вечернем платье, блестящие чёрные волосы заколоты в пучок, громадные серебряные серьги раскачивались и поблескивали в свете ламп. Все трое остановились в дверях, обсуждая цены на картины. Притворяясь спящими, Дульси и Джо внимательно смотрели и слушали, готовые в любой момент, как только гости Сесил и отвернутся, прошмыгнуть внутрь. Похоже, эту пару не испугали названные Сесили суммы наличных, хотя этих денег хватило бы, чтобы содержать на самом изысканном рационе всё кошачье население Молена-Пойнт в течение следующего столетия. Одна из обсуждаемых картин принадлежала кисти Джанет. На стене галереи кошки видели это полотно – струи дождя обрушиваются на тёмные склоны холмов.
