Оппенгеймер Копперфилда, когда тот закончил доклад.
– Пять миллионов каратов.
– Это автоматически увеличило бы наш потенциал на десять процентов, – задумчиво произнес Оппенгеймер и спросил: – От кого получена эта информация?
– От Мишеля Бизе. Источник надежный. Он работал в министерстве горнорудной промышленности Замбии, поэтому досконально знает картину с запасами алмазов.
– И что с ним сейчас?
– Мы с ним связались несколько месяцев назад, предложили ему высокое место в правительстве Бозизе. Он согласился. В этом случае мы без проблем получим концессию на разработку алмазных копей. Ведь Лунгу болтун и самый настоящий маразматик. С ним очень трудно договариваться. Поэтому мы даже выделили небольшие деньги Бизе, чтобы…
– Меня это не интересует! – резко прервал Копперфилда Оппенгеймер и спросил: – Что сейчас происходит в Замбии?
– На прошлой неделе там был путч, организованный генералом Нгуендой, возглавившим оппозиционно настроенных военных. Он провалился. Бозизе тоже разбит. По последним данным, заговорщики схвачены, госбезопасностью ведется следствие. На руководящие позиции выдвинулся маршал Квану Камбига.
– Понятно, – буркнул Оппенгеймер, откинулся на спинку кресла, крутанул «Паркер» на столешнице и принялся наблюдать за его вращением.
– Два месяца назад в страну прибыли сотрудники нашей партнерской фирмы «Алмрос». Они должны были подготовить базу для проведения работ. Их самолет обстреляли какие-то неизвестные личности. Они же и захватили этих людей. Местные правоохранительные органы, как нам сообщили партнеры, их поисками не занимаются. Господин президент, я полагаю, что в связи с этим проект по концессии в Замбии придется временно закрыть, – осторожно высказал свое мнение Копперфилд.
– Нет, ничего не надо закрывать! – заявил Оппенгеймер и прихлопнул ладонью ручку, вертевшуюся на столе.
Все члены совета директоров посмотрели на хозяина компании. Некоторые из них испытывали просто недоумение, другие – откровенный интерес, третьи – едва ли не шок.
– Мне поступило предложение от американской золотодобывающей компании вступить с нами в долю. Совместно с французскими партнерами. У этой компании и французов неплохие позиции в Замбии. Они просят тридцать пять процентов нашего бизнеса. Соответствующую долю в уставной капитал готовы внести сразу. Я вас прошу принять решение по этому предложению, – проговорил Оппенгеймер.
– Надо ли нам согласовывать это решение с российской компанией «Алмрос»? Ее представители сейчас находятся здесь.
– Какая у них доля в нашем бизнесе?
– Двадцать три процента.
– Тогда по уставу нашей компании мы не обязаны согласовывать с ними эту процедуру. Уведомить их официально, узнать их мнение, попросить совета – да, это мы должны сделать, но решение принимаем только сами.
– Я понял вас, господин президент.
– Есть ли у кого-либо мнение по этому вопросу?
– Вы позволите, сэр? – обратился к Оппенгеймеру молодой метис в очках. – Тридцать пять процентов – это чуть больше трети нашего бизнеса. Какими разумными доводами можно обосновать это решение?
– Если мы им откажем, то они создадут совместную компанию с канадцами. Тогда на рынке алмазов мы получим мощного конкурента. Кроме того, американцы и французы сейчас имеют серьезное влияние на местные власти. Французы упрямы. Они намерены в ближайшее время поставить в Замбии свою небольшую военную базу. Тогда, как вы прекрасно понимаете, вопрос о получении концессии в этой стране у них значительно упростится. Причем без нашего участия.
– Можем ли мы уменьшить долю их бизнеса? Получив тридцать пять процентов, они приобретут блокирующий пакет в совете директоров.
– Нет! Поверьте мне на слово, торг здесь абсолютно бесполезен.
– Тогда получается, что у нас не остается иного выбора, – воскликнул Копперфилд.
– Совершенно верно. Поэтому необходима формальность. Я прошу вас учесть мои соображения.
Копперфилд поставил предложение Оппенгеймера на голосование. Все члены совета директоров одобрили его.
После голосования Оппенгеймер подвел итог обсуждения данной темы:
– Благодарю вас, господа. Иногда необходимо идти на непопулярные решения, которые уменьшат наши личные прибыли. Но для нас в данный момент важно даже не увеличение дохода компании, а сохранение контрольных позиций на рынке продажи и обработки алмазов. Если наша доля в этом бизнесе уменьшится до сорока, пусть даже до тридцати пяти процентов от мирового объема, то мы все рано останемся лидером и сможем диктовать свои условия конкурентам. Такова стратегия нашей фирмы.
По окончании заседания Оппенгеймер просил Копперфилда задержаться.
Когда они остались вдвоем, он тихо спросил этого мужчину с пышными бакенбардами:
– Где сейчас Бозизе?
– В джунглях.
– А Мишель Бизе?
– В Австрии…
– В связи с последними событиями в Замбии я считаю целесообразным зачистить концы во всей это истории.
– Разумеется, господин президент.
– Потом сообщите мне результат, – сказал Оппенгеймер, кивнул Копперфилду и вышел из помещения.
Сергей Сергеевич и Каладзе возвращались к себе в гостиницу.
– Я думаю, надо поставить вопрос о включении тебя в совет директоров, Сергей Сергеевич, – высказал свое мнение Каладзе.
– Смысл? – Представитель компании «Алмрос» насмешливо посмотрел на коллегу. – Мое мнение там будет как глас вопиющего в пустыне.
– Хотя бы для демонстрации нашей позиции. А что ты думаешь по поводу решения Оппенгеймера?
– Это будет как в старой русской сказке. Пустил заяц лису в свой домик погреться, – сказал Сергей Сергеевич и тяжело вздохнул. – Только мы наладили контакт с «Де Бирс», и на тебе. Опять влезли эти американцы и французы!
– Я сейчас еду в аэропорт. Мне надо лететь в Лусаку.
– Надеешься вытащить оттуда своего Федора?
– Вытащу! – убежденно произнес Каладзе и сжал кулаки. – Иначе я уничтожу всех: и Мугабе, и Лунгу!
– Желаю удачи. А я сейчас буду звонить руководству, обрадую его, – желчно произнес он.
Глава 42
Мишель Бизе поездом приехал в Мюнхен, вышел на Байерштрассе, быстро поймал такси и сказал водителю, чтобы тот подвез его к комплексу, где отмечался Октоберфест. Конрад Вагнер позвонил Мишелю два дня назад и велел ему приехать на это мероприятие.
Место встречи показалось Мишелю довольно странным. Во-первых, о какой-либо конспирации говорить здесь было бессмысленно. Во-вторых, как можно серьезно беседовать в такой обстановке, когда кругом музыка, сутолока и пьяные разговоры?
Но Конрад был его работодателем, поэтому Бизе свои сомнения и вопросы оставил при себе. Кто платит, тот заказывает музыку. Кроме того, Мишелю необходимо решить вопрос с выплатой страховки семьям боевиков, погибших в Замбии, а это сумма довольно внушительная.
Таксист быстро привез пассажира к огромному зеленому полю, уставленному разноцветными палатками, аттракционами и биотуалетами. На вертелах жарились туши быков, продавались сардельки, шпикачки, жареная рыба, бутерброды, соленые орешки. Кругом пьяное веселье и музыка. Пиво льется не просто рекой, оно хлещет морем.
Октоберфест – это совершенно легальная общественная, поистине всенародная пьянка, ежегодно устраиваемая в Мюнхене. Самые разные люди, от бедных студентов до солидных бюргеров и светских дам, напиваются здесь до откровенного свинства. Но за порядком строго следит полиция, запрещено курить в палатках и мочиться в неположенных местах. Служба Красного креста приводит в чувство немцев и иностранных туристов, не рассчитавших
