слышали последнюю сплетню? — К нам подскакивает Вольта. На её лице играет довольная улыбочка, а глаза горят в предвкушении.
С чего это она такая радостная?
— Какую сплетню? — Ривера хмурится, рассерженная тем, что её перебили.
— Да о нашей кураторше! Госпоже Линштейм.
Я вся подбираюсь.
— Нет, — провожу языком по пересохшим губам. — А что там?
— О-о-о, вы сейчас упадёте! Она-то, оказывается, не только с ректором, но и с нашим преподавателем по ликантроповедению шашни крутила!
Что?!
Лолита с Риверой бросают полные удивления взгляды на меня, и я отвечаю им тем же.
Ничего не понимаю…
— В каком это смысле?
— А вот в таком, Варька. Говорят, эти голубки в урне — помните ту уродливую штуковину, которая у кабинета ликантроповедения стоит? — прятали свои записки любовные! Ректор же ревнивец страшный, вот им и приходилось так ухищряться! А тут он их выследил накануне… говорят, такой скандал госпоже Линштейм закатил, ух!
Поверить не могу…
Серьёзно?! Они любовники?!
То есть это не было посланием от её сообщников? Это была просто… любовная записка?
Я… я просто не знаю… что и думать уже…
— Не может быть! — Лолита прикрывает ладонью рот.
Переглядываемся с соседками, на лице каждой написано замешательство вперемешку с шоком.
— Вот так вот! — Довольная произведённым эффектом, произносит Вольта. — Да уж… всё-таки старик он и есть старик, даже если дракон. Всегда нужно помоложе!
Да уж…
— А вы откуда об этом узнали? — Спрашивает Ривера.
— Так нам Ринка сказала, ликантропка со второго курса. Её ж наказали за что-то и отправили в библиотеку, отрабатывать. Она когда закончила, уж вечер был, ну и пошла к господину Васоху, отмечаться. Вот и застала самое интересное! Ой, ну и расшумелся же ректор! Умора!
Ага, смешнее не придумаешь… Только вот что мне теперь делать? Верховная была моей единственной зацепкой, а теперь… Вообще тухляк!
Что же случилось с моей сестрой? И, самое главное, кто в этом виноват?
— Тише, девочки, — Лола шикает. Я поднимаю на неё взгляд, грубо вырванная из своих мыслей.
— Что там?
— Верховная!
— О, Прародительница!
Вольта замолкает. По перепуганным лицам ведьм я понимаю, что кураторша идёт в нашу сторону.
Что ей нужно от нас?
Стараюсь не шевелиться, дабы не вызвать у той никаких подозрений.
— Студентка Полонская, — за спиной раздаётся строгий, холодный голос.
Сглатываю и оборачиваюсь.
Верховная Блезиарского ковена Молка Линштейм.
Где-то на периферии сознания проскальзывает мысль о том, что я впервые стою к ней настолько близко. Мои ноздри щекочет сладковатый аромат её цветочных духов.
Забавно.
Мне почему-то всегда казалось, что она намного старше, но сейчас, глядя на её гладкую, практически лишённую морщин кожу, я понимаю: она выглядит довольно моложаво.
— Да, госпожа Линштейм, — послушно отзываюсь я.
— Вас ждёт господин Варкут. Прибыла ваша Верховная.
Едва услышав об этом, я тут же срываюсь на бег.
Наша Верховная…
Странно, но мы с Анькой даже не удосужились узнать её имени: для нас она всегда была "нашей Верховной" и никак иначе мы к ней не обращались. Досадное упущение, но я клянусь его исправить, потому как, в силу какого-то совершенно иррационального убеждения я уверена в том, что она нас спасёт. Не знаю, может всё дело в некой ловушке восприятия, из-за которой я связываю все приятные эмоции, которые испытала сразу после попадания сюда с ней? Или это моя ведьменская интуиция, но при одном упоминании о ней в душе рождается ощущение безопасности.
Если она рядом, то всё образуется.
Останавливаюсь у кабинета ректора и сразу же, не давая себе возможности отдышаться, стучу. Дождавшись его сказанного грубоватым басом "входите", распахиваю двери.
Киваю в качестве приветствия и сразу же перевожу взгляд в сторону сидящей напротив господина Варкута невысокой седовласой женщины.
— Э-э-э, госпожа Линштейм сказала, что меня ждёт Верховная Варханского ковена, — в моём голосе звучит растерянность.
Где наша Верховная?
— Да, студентка. Я Верховная Варханского ковена. А вы кто такая?
Ч-что?! Не может быть…
Глава 19. Верховная
Один… два… три…
Наблюдаю за тем, как капли успокоительного медленно, одна за одной падают в воду. Касаясь её гладкой поверхности они тут же оседают на дно и, подобно акварельным краскам, растворяются в прозрачной жидкости, окрашивая её в светло-фиолетовый.
Это была не она…
Тонкая морщинистая рука подносит невысокий прозрачный бокал к моему рту, и я покорно выпиваю предложенный мне напиток.
Я не верю…
Это был обман…
— Студентка, вы меня слышите? — Пожилой мужчина в наглухо застёгнутом бежевом костюме из лёгкой ткани мягко касается моего лба.
Отстранённо киваю. По горлу растекается горьковатое успокоительное. Оно прохладное и имеет резки, терпкий запах трав. Морщусь.
Ну и гадость.
Кожу рук неприятно натирает грубоватая обивка стоящего в кабинете ректора уродливого диванчика, и я приподнимаюсь.
— Осторожно, не упадите, — в голосе пожилой женщины слышится беспокойство.
— Всё в порядке, — хрипло отвечаю. — Я пришла в себя…
— Посмотрите на меня, студентка, — командует дежурный лекарь, и я покорно подчиняюсь его приказу.
Он водит указательным пальцем у меня перед глазами, замеряет пульс.
В это время двери в кабинет ректора резко распахиваются.
Модсогнир.
— Что произошло? — Грубо произносит он, практически подлетая ко мне.
— Держите себя в руках, Ваша Светлость, — недовольно цедит ректор. — Ваша пара всего лишь лишилась чувств, у вас нет причин врываться ко мне!
— Ты в порядке? — Проигнорировав замечание Варкута, дракон садится рядом со мной, осматривая меня.
— Всё хорошо, всё уже в порядке.
— Господин Дильхен, студентке ещё требуется ваша помощь?
— Нет, господин Варкут, — мужчина выпрямляется. — Думаю, ничего серьёзного. Студентка всего лишь переволновалась. Беспокоиться не о чем.
— Благодарю за помощь, господин Дильхен. Не могли бы вы сейчас покинуть нас?
— Разумеется, господин Варкут. Всего доброго.
— Всего доброго.
— Спасибо за помощь, — слабо произношу я.
— Не за что, студентка. Поправляйтесь, — застегнув свой небольшой кожаный чемоданчик, лекарь поспешно покидает помещение, прикрыв за собой двери.
— Итак, — ректор тяжело опускается в своё кресло. — В чём же причина подобной реакции на собственную Верховную, студентка?
— Я… — тяжело сглатываю.
Наши с Анькой многочасовые поиски так и не дали результатов: мы не смогли найти ни одного упоминания о перемещении между мирами. А это могло означать только одно: такие заклинания лежали в области магии мёртвых. И сказать всю правду сейчас — значит буквально признаться в её использовании. А это очень и очень плохо. Станут ли драконы разбираться в том, насколько осознанно мы колдовали? Поверят ли в то, что мы прибыли из другого мира, когда не существует ни одного упоминания о подобных случаях? Что, если рассказ о нашем иномирском происхождении
