хуже горькой редьки надоело изображать из себя ребенка-вундеркинда. Хотелось «размяться» без палочки перед поездкой на учебу, а уж рецептов, которые хотелось опробовать «в реале», чтобы никто под руку не смотрел, была масса. И по артефактам были мысли, которые ну никак не могли прийти в голову десятилетнему мальчику.
Эйлин очень хотелось вернуться в замок самой, но: работа, обязательства, дети, к которым она уже привязалась и за которых несла ответственность… Северус, недавно сдавший очередные тесты и контрольные, в этот раз уже случайно уловив у матери эти мысли, решился:
— А давай я перееду? Уж с семью-то преданными домовыми и с тем, что вы с Аланом навертели, я точно буду в безопасности. А вы будете в гости приходить, ведь один порт-ключ отчим уже сделал.
— Совсем взрослый, — приобняла его мать. — Даже не знаю, что возразить…
— А зачем возражать? Все равно через полтора года — в Хогвартс. А так хоть еще один год постараюсь к среднему образованию добавить… Было бы здорово среднее образование до отъезда закончить, но не получится. Полутора лет точно не хватит.
— Не огорчайся, — добавил отчим. — Репетиторы от дяди, те же сквибы, смогут с тобой работать по-прежнему, используя порт-ключ. Надо только площадку подготовить дополнительно. И сам порт-ключ возьмешь.
— Может, мне тоже освободить дорогих хозяев?
Северус сглотнул. Вот уж такой компании ему только и не хватало. Да и этот голос все же вызывал не лучшие воспоминания, особенно когда звучал так неожиданно. А Том продолжил:
— У вас, случайно, нет небольшого домика или коттеджа в саду?
__________________________
Примечания
Нумерология. Метод Агриппы: Стандарт преобразования слов, написанных латинским алфавитом, применяемый сторонниками Ордена Золотой Зари. Создание этого стандарта возводят к средневековому оккультисту Генриху Корнелиусу.
Глава 16
25. Поговорим, как мужчина с мужчиной...
Том злился и удивлялся: уже месяц, как они жили буквально бок о бок в Принц-мэноре, а ребенок ни в какую не шел на контакт, точнее, не реагировал ни на одно его ухищрение. Ни на оставленный в холле дневник (паршивец к нему даже не прикасался!), ни на следы на свежевыпавшем снегу в парке, взявшиеся на дорожке «из ниоткуда», и даже на зелье доверия, вроде бы аккуратно подлитое в чай… Уж как он смог обойти последнее, Том так и не понял. Десятилетние мальчики перед чаепитием с соседом антидоты не принимают!!! И даже на его знаменитое обаяние ребенок не велся во время их довольно редких случайных встреч. А ведь идея заинтересовать мальчишку так, чтобы тот сам к нему пришел, казалась такой многообещающей…
Темный Лорд буквально вцепился в несчастного Алана, недавно получившего степень по психологии, и двух преподавателей-сквибов, историка и социолога, которые у них с Северусом были общими. Вывод получился более чем странным: маленький Принц его попросту боялся. И Том не мог понять, почему. Это было странно и неудобно, словно ресница в глазу. Он думал, перебирая одно воспоминание за другим…
Новоиспеченный лорд Гонт ни разу в жизни столько не рефлексировал. Это занятие оказалось на удивление небесполезным: препарируя свою жизнь с позиции стороннего наблюдателя, он увлекся, погрузился глубже в свое прошлое и увидел немало странностей в собственном поведении. Но больше всего его поразил разговор по этому поводу с Аланом.
— Почему-то принято считать, что разумные руководствуются логикой.
— А это не так?
— Разве? — Алан посмотрел, как на лице собеседника постепенно проступает понимание и продолжил: — Причинно-следственные связи, несомненно, играют большую роль, но любой из нас легко вспомнит немало жизненных ситуаций, когда именно они не срабатывали. Многое человек делает, руководствуясь отнюдь не логикой, а чувствами. Любовь, ненависть, страх — как наиболее сильные, но часто хватает простой неприязни или, наоборот, приязни, чтобы нарушить, казалось бы, полностью сложившуюся картину. Или разбить жизнь. Или поменять ее коренным образом… Помните, недавно вы определили, я бы даже сказал, диагностировали у себя скрытую социопатию?
— Вы не согласны?
— Не в этом дело. Согласие или несогласие с диагнозом — хоть врача, хоть больного — не влияют на течение болезни… Но и тут… Правил без исключений не существует, если вы - не формула, живущая в мире математики.
— Да?
— Если хотите, об этом позже, давайте пока вернемся к социопатии как таковой. Вы решили, что вы — такой, владея достаточно полной информацией как о себе, так и об обществе. Скажите сами, что в текущей ситуации опровергает диагноз?
— Да хотя бы то, что мы сейчас разговариваем, — усмехнулся Том. — И ощущения, которые я испытываю во время беседы, и то, что я, безусловно, считаю их положительными.
— Это можно было бы отнести на счет того, что вы очень любите новую информацию и вам нужны знания, которые я вам предоставляю, — покивал было Алан, но тут же спросил: — Исчерпываются ли ваши ощущения только когнитивной стороной? Если бы я оказался сейчас в смертельной опасности, рискнули бы вы собой, чтобы потом иметь возможность продолжить наш диалог? Я довольно слабый эмпат, почти никакой, но я понимаю, что вы цените меня как личность — но что именно для вас во мне ценно? В Эйлин? В Северусе? Отчего вас так задевает его нежелание контактировать, что вы хотите от него? Чем это важно для вас?
Алан взглянул на большие старинные часы в гостиной и приподнялся:
— Считайте это вашим домашним заданием, лорд Гонт.
Пожимая руку преподавателю, Том, наконец, не выдержал:
— Прах вас побери, Алан. Никогда не думал, что когда-то это почувствую и тем более скажу. Я восхищаюсь вами.
— Благодарю, милорд. Право, не ожидал.
* * *
Темный Лорд сидел в глубоком кресле у камина и… старательно делал домашнее задание. Он настолько глубоко погрузился в себя, что не заметил, как в дверном проеме промелькнул тот самый, кто его в последнее время так сильно интересовал, и как от него отделилось нечто, отбрасывающее небольшую тень с длинными ушами. А Северус, обезопасив себя как только мог, в том числе с помощью эльфов, настроился «на прием». Слишком уж в последнее время Темный Лорд напоминал ему своего белобородого антагониста. Особенно тот чаек…
«Ладно, я не социопат… уже. Но рискнул бы я собственной жизнью ради Алана — при том, что смерть для меня — самый большой страх? Как сильный маг, я бы справился со многим, что ему могло бы быть не по плечу. Да,
