– Чего тут не понять? – Стас довольно ухмыльнулсяи припустил вперед.
– Не так быстро, – зашипела вслед ему Надежда,пытаясь не отстать, – ведь сначала он должен сесть в машину! И я должнаподойти первой, чтобы отвлечь его разговорами…
Однако Стас не слушал ее. Он перешел улицу и направилсянаперерез Дмитрию.
– Стой, мужик! – окликнул он незадачливогориелтора.
Дмитрий удивленно обернулся:
– Вы меня?
– Тебя, тебя! – С этими словами Стас заехал емупудовым кулаком в нос.
Дмитрий негромко охнул и осел на тротуар.
– Что вы делаете? – воскликнула Надежда, нагоняяСтаса. – Разве так можно?
– Нам эта папка нужна? – Стас протянул Надеждепухлую матерчатую папочку.
– Он хоть жив? – взволнованно воскликнула Надежда,наклонившись над поверженным Дмитрием, который лежал на асфальте, не подаваяпризнаков жизни.
– Да что ему сделается? – усмехнулся Стас. –Всего-то по носу получил! Парень молодой, здоровый… через пять минут очухается.А вот нам удирать надо, пока еще кто-нибудь из конторы не вышел! Сами жеговорили – хватаем папку и удираем! – Он подхватил Надежду под локоть ипотащил ее к «бумеру».
– Что вы за человек! – ворчала Надежда, перебегаядорогу. – Я же сказала – подкрадываетесь скрытно и хватаете папку, пока яотвлекаю его разговорами, а вы – сразу в морду!
– У каждого свои методы! – отмахнулся Стас, ловкопрыгая на переднее сиденье «бумера». – Все, базарить будем потом, сейчасбыстро уматываем!
– Нехорошо как получилось! – вздохнула Надежда,усаживаясь рядом с ним и захлопывая дверцу. – Бросили молодого человека…ему, может, помощь нужно оказать…
– Как-то само получилось, – виноватым голосомпризнался Стас. – Вроде хотел все сделать, как вы предлагали – подкрастьсяи все такое, а как подошел к нему, прямо руки зачесались… захотелось дать вморду, и дело с концом…
Надежда Николаевна оглянулась и успела увидеть, как Дмитрийсел на тротуаре и завертел головой. В следующую секунду «бумер» завернул заугол.
– Ну, что там, в этой папке? – осведомился Стас,проехав несколько кварталов и остановив машину в тихом переулке.
Надежда расстегнула молнию и вытряхнула на колени содержимоепапочки.
– Вот все, что перешло к этому рыжему от покойнойТатьяны, – сказала она. – Аккуратная была девушка, все клиенты поалфавиту – Айвазов, Вассерман, Любегин, Мережко, Огурцова и Прокопчук. Адресаесть и телефоны.
– Ох, и муторное это дело – клиентов по спискуобъезжать, – вздохнул Стас, – но ради того, чтобы найти убийцу тети,я на все согласен. Как раз сегодня время есть, кто там ближе всех живет?
– Стой, стой! – всполошилась Надежда. – Глушимотор! Куда это ты собрался?
– К этим людям. Приеду, погляжу на каждого; которыйвнешне под описание подходит – с тем и будет отдельный разговор. – Стаспотряс внушительным кулаком. – А которые не подходят – значит, пардон,ошиблись адресом! Вот Огурцову уже сейчас можно исключить, она женщина!
– Угу, – насмешливо заметила Надежда, – так ибудешь ездить по городу? Да тебя и на порог не пустят, я бы, во всяком случае,такому и дверь не открыла.
– А я скажу, что пришел квартиру смотреть!
– Вот если бы еще с агентом, а так – ни за что! И потом– придешь ты, а там бабушка сидит – божий одуванчик, а вся семья на работе, иубийца тоже. И тоже придумал – Огурцову исключить! А может, для нее хахальквартиру покупает? Или муж, или брат… Да вот еще тут написано: Прокопчук ЕленаДмитриевна – тоже женщина, с ней как быть?
– А вы что предлагаете? – насупился Стас.
– Не гнать лошадей, а подумать, – наставительносказала Надежда Николаевна, шурша листочками. – Мы вот что сделаем. У тебясвоя квартира есть?
– А что же я, по-вашему, на помойке живу? –обиделся Стас. – Есть у меня квартира двухкомнатная, купил в прошлом году,недавно ремонт закончил.
– Ладненько, – удовлетворенно сказалаНадежда. – Значит, вот, к примеру, Вассерман.
– Знакомая фамилия! – оживился Стас. – Где-тоя вот недавно ее слышал.
– Не отвлекайся, – посоветовала Надежда. – Унего трехкомнатная квартира, он хочет ее продать и купить две в разных районах– двухкомнатную и однокомнатную. Стало быть, я звоню этому Вассерману и чужимголосом говорю, что я теперь работаю вместо Татьяны Ермаковой и что я нашла емувариант – двухкомнатную квартиру, пускай приезжает поглядеть. Или Огурцова –однокомнатную продает, хочет двухкомнатную, тоже подходит. Или Мережко – хотятменять месторасположение. Как раз твой район подходит. Дошло?
– А почему чужим голосом?
– Потому что потом я встречаю их вместе с тобой в твоейквартире и пытаюсь разговорить! Это в собственной квартире человек напряжен иследит, как бы чего у него не украли, а в чужой чувствует себя вполне свободно!
– Ладно, уговорили, – кивнул Стас, – толькопод видом кого вы у меня будете?
– Ну, пускай я буду твоя тетка, – предложилаНадежда Николаевна с сомнением.
– Хоть вы на нее и не похожи, – помрачнелСтас, – однако согласен, только начнем прямо сейчас, а то я завтраработаю.
Они стали звонить, но приехать сразу же согласился толькоВассерман, да еще Елена Дмитриевна Прокопчук поломалась немного для вида, носказала, что будет часа через два. У Огурцовой телефон не отвечал, у Айвазоватоже, Мережко сказал, что жена нездорова, а он без нее ничего смотреть небудет. А Любегину нужна была однокомнатная, так что пока вопрос с ним осталсяоткрытым.
Квартира Стаса потрясала неподготовленного человека. Причемкак театр начинается с вешалки, так эта квартира начиналась с входной двери.Дверь была обита мягкой светло-бежевой кожей, по которой шло золотое тиснение –по всей поверхности чередовались золотые карточные масти: крести, пики, бубны ичерви. Кроме того, как будто этого было недостаточно, на двери красоваласьручка из золоченой бронзы в форме томно выгнувшейся грудастой русалки.
– Классно, да? – гордо проговорил Стас,остановившись перед дверью и давая возможность гостье оценить ее подостоинству.
– Боже мой! – ахнула Надежда. – Как ты затакую ручку берешься! Мне было бы как-то неудобно…
– Вы еще не знаете, сколько она стоит! –проговорил Стас, отпирая дверь и впуская Надежду Николаевну в свое жилище. –Одно жалко, – добавил он со вздохом, – эта ручка без звуковогосопровождения!
– Без чего? – Надежда решила, что ослышалась.
– Да Васек, друган мой, достал такую же, но совстроенным звуком. У него, когда за ручку берешься, она верещит: «Ой, щекотно!»Вот это класс!
