не из моего прошлого мира. Полагаю, некто, пробудивший во мне память, не сама же она снизошла, заодно наделил и сим знанием. А оно уже, в свою очередь, как некий соблазн, к которому невозможно, в конце концов, не прибегнуть, и должно было привести к событиям, аналогичным Воднинским. Но это в моем случае, и теперь что-то не особо тянет, а вот у других, не исключу, желание может быть острее, а то и вовсе всепоглощающим. А что там, кстати, с запустившим ритуал? Он среди владетелей теперь? Какой ему цвет выделили-то? — вроде как, когда к слову пришлось, поинтересовался с виду не особо интересующийся судьбой своего «коллеги» Силин.
— Нет, Слава, — широко улыбнувшись, ответил Климов, то ли раскусивший собеседника, то ли ради этого весь разговор и затевался. — Он сейчас — кучка праха на месте рисунков посреди кладбища, как я понимаю, и являющегося местом этого вот ритуала. Берусь предположить, что его использовали втёмную, суля могущество, или что там усиливает этот ваш ритуал, уж не мужскую силу, я полагаю. Но, как видно, не сложилось у гражданина Козлова, как начавшего, так и закончившего на кладбище.
— Занятно... Кладбище(удивленно), зачем кладбище?
— А разве это не являлось условием?
— Нет. Что за дикость? Хм(озадачено).
— В твоем прошлом мире такого не практиковали? — догадался по задумчивости собеседника полковник, явно, как говорится, навостривший уши. — Ну там, некромантия какая-нибудь? А то уж очень жестко Козлов с моими коллегами поступил. Не по-людски, я бы сказал(дернув щекой).
— Нет(поморщившись). Во всяком случае, ничего такого не помню. Хотя, всё же, даже могу утверждать, потому как испытываю стойкое отторжение к подобному и считаю кощунством! Не было, короче, у нас никакой некромантии.
— Хм, — настала очередь задуматься Климова. — Выходит, можно предположить, что некто, заинтересованный в ритуале, пробуждает память прошлой жизни у некоторых наших дарований, скорее всего, с находящимся в спящем, так сказать, состоянии даром, а значит, даже и не подозревающих о том, кто они такие. Причем миры-то, память о которых пробуждена, похоже, что разные. И во всех, выходит, они были магами, ну или, не важно, как ещё называющимися пользователями дара, без которого ритуал не сработает.
— Чем вас «маг» не устраивает? А то запутаетесь со своим «даром» и «дарованиями». Есть магия и есть маги, которые суть обученные одарённые, ну и все остальные — простецы, попросту говоря, — поморщившись, предложил Силин не запутывать терминологию Климову, такое ощущение, к слову, что уже предвкушающему: скольких же это магов со знаниями магии разных миров он может прибрать к рукам, если постараться, конечно.
— Хорошо. Пусть так. Маги — так маги. Вот только жители Воднинска, как впрочем и Пайнвиля, а может уже и Чженьхуня какого-нибудь — никакие не маги. Они как раз — ода́ренные, или, как ты говоришь, простецы, но с чудными колечками от владетелей.
— Вот пускай и будут дарованиями.
— Они уже повсеместно колдунами себя кличут. Прижилось, как в сети, так и вообще.
— Ну Ок, колдуны — так колдуны. Тогда продолжаем именовать дарованиями этих ваших недомагов-самоучек, год как появившихся. Что? Да-да, не забыл я. Как и обещал, когда соберу мозги в кучу, постараюсь научить их всему тому, что сам вспомню, — отреагировав на красноречивый взгляд полковника, по-видимому уже мечтающего об отделе «М» в структуре НСБ, поспешил заверить его Силин, что всё будет, только... приходите завтра. Ну или на недельке. Потом как-нибудь, в общем.
— А вот с этим сложности, — задумчиво произнёс Климов, но вскоре продолжил, приняв какое-то решение. — Два наших штатных дарования из столичного отдела «С», судя по всему, переметнулись. Официально об этом помалкивают, но я узнал одну из них, знакомую по... другому старому делу, увидев в свите боярыни Чкаловой, где девушка успела засветиться на одном из видео в сети. А говорю я это тебе, Вячеслав, не просто так, а чтобы уберечь от необдуманных поступков. Если Заболоцкая, та самая знакомая — на свете одна, как перст, то у тебя — мама и девушки. А я, к слову, всего лишь полковник регионального НСБ, так что, если в столице что-либо решат, то нас тут и спрашивать не станут. Глупо думать, что, после потери двух сильных дарований, за вами всеми теперь не будут очень внимательно приглядывать, и дадут предпринять что-либо настораживающее. Эвакуацию близких или изъятие активов, как грубый пример. Поэтому рекомендую, не более того(примиряюще показав ладони), добросовестно сотрудничать, безусловно, получая при этом достойную оценку своей эффективности. А я уверен, что теперь государство озаботится и станет заметно сильнее ценить своих дарований, в отличие от колдунов, не привязанных к конкретному региону. Я уж молчу о единственном известном да ещё и лояльном маге(пальцем на Силина).
— Я ценю вашу откровенность, Павел Петрович, ради которой, полагаю, и завели эту беседу, но не пора ли нам уже в Воднинск. Не только же из-за необходимости предупредить о последствиях опрометчивых решений вы позвали меня.
— Не только. Про ритуал ещё узнать хотел, — поглядывая на часы, дал ответ широко улыбнувшийся Климов, похоже, довольный тем, что смел выудить у мутного «мальчишки» ещё и сведения о процедуре призыва владетелей.
Ну и, как вишенка на торт, о принадлежности пробудившихся, как теперь именуются подобные Силину, к разным мирам и магическим школам, если так можно сказать. А это ого-го — какие перспективы, если удастся привлечь пробудившихся на свою сторону, ну или захватить, на крайний случай. Всё же дезертировавшие Мухина с Заболоцкой не были единственными известными дарованиями, коих, напомним, возможно обучить, дабы они стали уже полноценными магами.
— И? — поторопил задумавшегося полковника наглый капитан.
— В Воднинск мы не поедем, Слава, и в Байкальск тоже, как и в Нижний, да и в Ревеле нам делать нечего. Там местные и без нас попытаются обезвредить, приняв в свои гостеприимные объятия, предположительно пробудившихся, пока те не расширили плацдарм за счет своих(выделив интонацией) трех красавиц, спасибо наглой напористости самонадеянных «юнцов», ну и, разумеется, заявлениям родственников «похищенных» девиц, оперативно выявленных. Когда знаешь, что искать, оно всё как-то легче. Так вот, а отправимся мы с тобой, Вячеслав, туда, где не можем позволить себе ошибиться. В столицу нашей необъятной, потеря которой, в виде возникшего посреди нее нового княжества — это последнее, чего хотят наши с тобой... эм, работодатели.
— Ну во Владик — так во Владик(пожав плечами). Меч мой, кстати, готов?
—
