не завтра, а тридцать первого. Придумывать историю было приятно. Думать о реальности — страшно.
В больницу Алиса примчалась перед работой. Когда заспанная санитарка отпирала главный вход, она уже ждала на крыльце почти полчаса. Ранним утром было холодно, несмотря на лето.
Алису попытались не пустить, но она уверила, что ей разрешено навещать Павла Рогова в любое время суток.
В этот ранний час Паша уже (а может быть, ещё) не спал. И одного только взгляда на него хватило, чтобы понять: книга Майи прочитана.
— Садись и давай разбираться, — строго велел больной, и у Алисы сжалось сердце. Она не двинулась, и Паша внушительно похлопал ладонью по койке.
Когда вторженка из чужой реальности опустилась рядом, Паша прищурился, глядя очень внимательно и пытливо. Алиса схватила пальцами свои запястья, сильно сдавив кожу.
Паша осторожно положил ладонь на её бедро и принялся поглаживать.
— Малыш, ты что, решила, что я заболел раком из-за того, что ты сочинила в книге? — серьёзно спросил он.
Алиса сглотнула и закрыла глаза.
— Ну ты и дурочка, — услышала она голос дорогого человека, и его рука стала настойчивее массажировать её ногу. — Это просто совпадение, ты чего. Этой родинке чёртовой уже года три, я сам не обращал на неё внимания. Думал, она кровит и воспаляется потому, что я её штанами натираю. Ну что ты, в самом-то деле? Эй!
Алиса приоткрыла глаза.
— Ты потому попросила называть тебя так? — уточнил Паша. — Из-за героини книги? Ты списала её с себя? Или ты так назвала героиню потому, что это могло быть твоё имя? Всё в порядке, солнце! Это очень круто написано, правда! Смело и оригинально. Местами, конечно, жесть, — добавил он и рассмеялся. — Но жесть прикольная. Ты бросила писать, потому что я заболел? Или продолжаешь в другом документе? Не забрасывай, отлично выходит. Не знаю, реально ли впарить такое издательству, но попробовать стоит. И не бери в голову. Решила, что ты ведьма, накликающая беду, да?
Она смотрела на него во все глаза и не находила слов.
Надо было рассказать, объяснить, что напечатанное в компьютере сбывается наверняка, хотя бы потому, что она — никакая не Майя. Но разве получится у нормального человека поверить во что-то подобное?
— Эй! Ну не обижайся. Я не сдержался. Я не собирался читать, случайно зацепился глазом за пару предложений и уже не смог оторваться. Не сердись. Это ведь говорит о том, что ты классно пишешь! Считаешь теперь меня ненадёжным, да? Ну не молчи, Алис. Или может, лучше всё-таки звать тебя Майей? Чтобы ты бросила ассоциировать реальность и своё творчество. Послушай внимательно: ты абсолютно точно не имеешь никакого отношения к моей болезни. Ты слышишь?
— Слышу, — проговорила она, закусив губу.
— Вот и договорились. Побалуешь меня чем-нибудь? — прибавил он, и покосился на оставленный у двери пакет.
В тот же день на работе произошло знаковое событие. Даша, правда, не лично, а сообщением в мессенджере, пригласила Алису на свой День рождения в субботу. Написала, что пора зарывать топоры и прочее оружие и примиряться. И попросила не сочинять отговорок, тем более она, Даша, уже договорилась со Славой что Майя в субботу поработает на удалёнке.
Но Алиса не могла думать ни о чём, кроме зловещей операции. Сорвать её нужно любой ценой. К сожалению, было понятно, что убедить Пашу отказаться самому не выйдет.
Алиса была готова притвориться террористкой с бомбой, чтобы ворваться в медучреждение в опасную дату. Но её заберут в полицию, запрут в камере — и тогда даже встреча с Майей не состоится. А операцию всё равно проведут, с опозданием в несколько часов, максимум — день.
Может, просто прийти и рухнуть наперерез каталке перед палатой? Надеяться, что любовь к ней возобладает в Паше над надеждой выжить?
Всё это был бред. А кроме бреда ничего в голову не приходило.
Мотаясь от одной безумной фантазии к другой, Алиса дотянула до субботы.
Можно было бы провести внеочередной выходной с Пашей, но сидеть в палате целыми днями не разрешали, да и находиться с ним рядом становилось всё сложнее и сложнее с каждым приближающим операцию часом. Искренность и открытость пропали, приходилось думать над всяким словом, и от постоянного напряжения болела голова.
Потому Алиса решила всё-таки посетить день рождения. Просто чтобы отвлечься.
Она купила Даше пять красивых пёстрых буйосет и упаковала их в праздничную коробку с бантом. Перед отправлением в парковую зону, где располагались беседки для пикника, в которых подруга Майи собиралась праздновать день рождения, она купила ещё и пышный букет.
Интересно, а как отреагирует на её появление Ринат?
Безумный эпизод с поцелуем остался так далеко! Он казался даже более прошлой жизнью, чем действительная Алисина прошлая жизнь.
Гостья из чужого измерения отыскала нужные беседки по воздушным шарам и натянутой на шестах надписи: «Нашей Дашеньке двадцать пять годиков!»
Газонная зона за ними переходила в песок, спускающийся к реке, в которой многие плескались нагишом. На идущую по дорожке Алису налетел пошатывающийся и странно хихикающий парень, и, не знай она, что тут нереально встретить пьяного человека средь бела дня, точно бы решила, что он — в стельку.
Напевая во всё горло какую-то песню, парень обронил: «Пардоньте, барышня!» и продолжил путь к пищеблокам, стоящим стенкой поодаль. На их дверях были номера беседок, похоже, празднующие могли закупить стандартные наборы для своих гостей. Навряд ли что-то ещё — ведь готовить для других не подобает.
Первое, что бросилось Алисе в глаза, когда она подошла к нужному месту ближе, — она была единственной, кто пришёл в эти беседки с одетым низом. Часть гостей разгуливала обнажённой полностью (не считая, конечно же, буйосет), часть, особенно дамы, накинула на плечи эдакими плащами струящиеся кофточки или шифоновые шарфы, некоторые оставались в топах — но она не увидела ни единого человека с покрытым задом, не считая пары мужчин, судя по форменной одежде, относящихся к персоналу.
Вторым моментом были столики с ярусными подставками, натыканные тут и там. На лесенках-амфитеатрах выстроились странные разноцветные штуковины грушевидной формы, с длинными узкими наконечниками. Алиса предположила бы, что это какие-то угощения — но никто бы не стал выставлять вот так на виду даже стандартные наборы.
То и дело странные штучки кто-то брал. Но разбираться с ними следовало попозже. Сначала — Даша.
Она отыскала Майину подругу и вручила цветы и подарок.
— Спасибо! — просияла одетая
