оружие. Глаза странные: один зеленый, а другой голубой. Ярче, чем у Второго. Сидел расслабленно и уверенно. Он указал жестом на место у огня и очаровательно улыбнулся. Форти медленно опустился на землю, не отрывая взгляда от незнакомца.
— Раз сел, должен имя назвать.
— Почему это? — нахмурил брови миранин.
— Правила такие.
— Кто придумал такие правила?! — разозлился Форти.
Собеседник извиняюще пожал плечами.
Ладони Второго тряслись от холода, и он протянул их к пламени. Тепло приятно коснулось кожи, но не заставило потерять бдительность миранина.
— Меня зовут Вторым, — буркнул он, не желая раскрывать настоящее имя.
Незнакомец неожиданно громко рассмеялся. Форти удивленно уставился на него.
— Прости, просто у меня был в знакомцах один второй раньше, — вытирал выступившие слезы он. — В таком случае можешь звать меня девятым.
— Издеваешься надо мной?! — вскочил на ноги Форти.
— Вовсе нет. Меня многие раньше так называли.
Второй не поверил ни единому его слову, но все равно присел обратно.
«Нужно согреться как никак. А этот дурачок пускай говорит, что хочет».
— Куда путь держишь, Второй?
В этот раз во взгляде Девятого была искренняя заинтересованность. Форти купился на это.
— Домой иду.
— Если вернешься туда сейчас, погибнешь. Император уже нанес вам ответный визит, — серьезным тоном произнес он.
Второй выхватил нож из сапога и в два прыжка настиг хозяина костра, приставив к его горлу лезвие. Девятый даже не шелохнулся.
— О, раз у тебя есть нож, то шансы не помереть сразу возрастают. Может успеешь унести с собой на Небеса рыцаря или его коня. Удачная месть.
Голубые глаза с уверенностью смотрели на Форти и тот опустил нож.
— Да кто ты такой?
— Просто бродяга, который много знает.
Дальше они провели ночь у костра не разговаривая. Второй думал, что не сомкнет глаз и будет следить за Девятым, но уснул первым. А разбудило его ритмичное шарканье сапог. Открыв глаза, он увидел, как бродяга засыпает землей угли потухшего костра.
— Мне пора в путь. Приятно было познакомиться, Второй.
И снова это ощущение искренности захватило Форти в плен.
— Куда ты пойдешь? — старался убрать из голоса заинтересованность Второй.
— Еще не знаю, но точно подальше от императора.
Форти всю жизнь следовал за Лиджетом. И теперь, когда его не стало, он не понимал, что делать дальше. Ни друга ни дома, куда можно вернуться, больше нет. Возможно, и миран больше нет. Императору не нужны были рабы, а после увиденного в Лайдреке, Второй думал и от армии ему пользы не много. Небесный избранник мог убить их всех сам.
— Вчера ты говорил о мести…
— Точнее, о ее несостоятельности, в твоем случае.
— А ты бы как поступил?
Девятый показал самую добрую в жизни Форти улыбку.
— Хорошенько подготовился к ней.
Решение было спонтанным и глупым, но все же Второй произнес:
— Я пойду с тобой.
— Как хочешь.
Шел бродяга быстро, и это в гуще леса. Несмотря на то, что Второй был охотником, он еле поспевал за ним.
— Куда ты так несешься?
— Если долго оставаться на одном месте, тебя могут убить.
— Ты значит, нагадил много кому? — пропыхтел Форти.
— Вроде того.
Они шли через лес какими-то, одному лишь бродяге ведомыми, тайными тропами. Потом вышли на равнины. По пути им попадались маленькие пещеры, где они останавливались на ночлег. У Второго складывалось впечатление, что Девятый точно знает маршрут своего «неизвестного» пути. Постепенно бродяга стал более сговорчивым.
— Для мести необходимо учесть множество факторов. Обязательно понадобятся: союзники, информация, оружие и множество мелких деталей, — со знанием дела перечислял Девятый.
— Говоришь, как инженеры, — хмуро отвечал Форти.
— Тебя что-то гнетет помимо мести?
Второй зажмурился от неприятных воспоминаний.
— Я не похоронил своего лучшего друга. Обещал вернуться, и все сделать, как надо.
— Никакие ритуалы ему уже не помогут. Он на Небесах, а ты еще здесь. Лучше потратить время и силы на что-нибудь полезное. Тогда он порадуется за тебя. Погребением пускай займется сама природа. Она в этом лучше нас всех разбирается.
Голос бродяги был таким непринужденным, словно они обсуждали погоду. Форти был бы рад на него разозлиться, но осознавал жестокую правдивость каждого его слова. Оставалось лишь яростно сопеть.
С каждым днем их пути Девятый все больше и больше завоевывал доверие Второго. На привалах он не отдыхал, а уходил на поиски съестного. Когда возвращался, приносил ягоды, грибы, вкусную траву, семена, сладкие и горькие корешки. Форти удивлялся откуда в этом человеке столько сил. Сам бродяга почти не ел. Пил только речную воду. С помощью ножа Второго, он сделал флягу из какого-то странного плода. Перед сном у костра рассказывал истории. Описывал невероятных животных, растения, людей, которые ими не являлись вовсе. В общем, все выдумывал, но талантливо. Форти бы хотел рассказывать такие же истории. Только теперь, скорее всего, уже некому.
Стремительное путешествие завело их в странное место. Посреди очередного леса было большое пространство с каменными плитами, покрытыми толстым слоем мха. Они словно росли из земли, но было очевидно, что это точно творение рук людских.
— Кто натаскал сюда эти каменюки? — в очередной раз спотыкаясь сказал миранин.
Девятый остановился, окинув взглядом древние руины.
— Мы находимся посреди некогда известного города наемников Тальтодира, — он пнул одну из плит. — А это вот крыши его домов. Сегодня заночуем здесь.
— Откуда ты знаешь про это все? И почему он теперь под землей?
Бродяга двинулся дальше, ища приемлемое место для ночлега.
— Время превращает все в пыль. И даже города. А что касается моих познаний, ответ прост — я прочел множество книг. Ты же знаешь про книги?
Форти услышал улыбку в голосе Девятого, которую воспринял, как насмешку над собой.
— Конечно я знаю! Прочел побольше твоего! — совсем неубедительно соврал он. — Северные инженеры всегда спрашивали у меня совета, когда показывали схемы своих… штук всяких!
Бродяга аж присвистнул, подыгрывая ему.
— Значит мне несказанно повезло встретить такого начитанного человека. Можем обсудить перед сном твои любимые книги? Вдруг у нас одинаковый вкус.
— Да, да, обсудим, обязательно! — огорчился Второй своему неудавшемуся обману.
Погодка выдалась слишком душная. Каменные плиты впитывали тепло солнца и передавали его в глубину почвы, а та в свою очередь ночью медленно остывала. При таких обстоятельствах надобность разводить костер отпадала сама по себе. Форти, сославшись на усталость от долгого пути, сразу лег спать. Но проворочился почти до самого утра. Он чувствовал на себе взгляд Девятого и его улыбку.
«Этот безумец не ест и не спит, а днем несется, как ветер. Он вообще человек?»
Навязчивые мысли стали еще одним фактором недосыпа. Если бы Второй не
