Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– И что это за причина, по-твоему?
– Пока не знаю.
– И ты надеешься, что разговор с учителями этопрояснит?
По-моему, Лукьянов валял дурака, но, черт знает, что там унего на уме.
– Хорошо, встретимся с учителями.
Я позвонила Вешнякову. Идея встретиться с учителями ему непоказалась вздорной, и он пообещал срочно выяснить, кто тогда работал в школе ис кем следует поговорить.
– Вот этот дом, – кивнул Саша, сверяясь с.адресом, записанным на клочке бумаги.
– Зайдем?
– Конечно, раз приехали.
На наши настойчивые звонки в дверь никто не отозвался.Соседи напротив сообщили, что Ваньку здесь давно не видели. Он затеял ремонтпосле смерти тетки, а потом пропал. Неделю назад здесь заметили женщину, онаоткрывала дверь своим ключом. Соседка еще решила, что он квартирантов пустил.Лица не разглядела, та спиной стояла. Одета была в серый плащ, это все, чтопомнит. Мы добросовестно прошли по всем квартирам, но больше никто женщину всером плаще не видел.
– Убитая Серафимович была одета в куртку, – вслухподумала я. – Но, учитывая особенности нашего климата, могла с собой иплащ прихватить.
– С чего ты взяла, что это Серафимович? –недовольно спросил Лукьянов.
– Просто фантазирую. Давай-ка встретимся с местнымучастковым.
– Это еще зачем? – искренне удивился Саша.
– Поговорим, вдруг он что-нибудь интересное расскажет?
Саша пожал плечами, но возражать не стал.
Кабинет участкового находился в здании жилищно-коммунальногоотдела. Одноэтажное, приземистое, оно притулилось во дворе стандартных хрущевокнеподалеку от дома, где жила тетка Мещерякова. Железная лестница, звонок возлеметаллической двери. Я позвонила, не очень-то рассчитывая на удачу. Дверьоткрыла женщина в рабочем халате.
– Нам бы с участковым поговорить, –поздоровавшись, сказала я.
– Проходите, только он сейчас занят. С Петькойвоюет, – заявила она таким тоном, точно всему миру было известно, ктотакой Петька.
Из крохотной прихожей, где женщина домывала полы, виднеласьраспахнутая настежь дверь в комнату побольше с одним окном. Возле окнаписьменный стол, за которым восседал крупный мужчина в форме. Он вытиралплатком вспотевший лоб и кому-то выговаривал:
– Вот сейчас отправлю тебя в отделение, и будешь тамдурака валять в свое удовольствие. Я тебя сколько раз предупреждал? – Тутмужчина заметил нас и спросил, нахмурившись: – У вас что?
– У нас к вам несколько вопросов, – улыбнулась я ипротянула удостоверение. Он взглянул на него мельком, а я порадовалась – дядькаиз старой гвардии, такой не только всю шпану знает на своем участке, у негособаки и кошки на учете.
– Что-то срочное? – спросил он сердито, косясь намужичка, что притулился в углу напротив, взъерошенного, грязного и явнострадающего от невозможности похмелиться.
– Иваныч, – робко кашлянул он, – отпусти.Ей-богу, нашел я эту сумку, на помойке, в Варварином дворе. Вот те крест, некрал. Мое слово – закон, ты же знаешь.
– Знаю, знаю. Ты мне когда обещал на работу устроиться?
– Так ведь…
– Я тебе сам два раза работу находил, людей за тебяпросил, и что?
– Ну, так в запой сорвался, с кем не бывает. Оклемаюсь,пойду на работу. Вот те крест, пойду. А сумку не крал. Хоть бабку-дворничихуспроси, она видела, как я сумку нашел, еще заорала, что это ее сумка. Самапоживиться хотела.
Предмет спора, ярко-синяя сумка, довольно объемистая, стоялана столе участкового.
– Что сотворил этот страдалец? – решила яполюбопытствовать.
– Этот страдалец, когда с перепоя мается, точнопылесос. Все к рукам прибирает. Вот сумку спер у кого-то и не сознается.
– Да я ее на помойке нашел, в Варварином дворе.
– Видали, еще и врет. Уж хоть бы не врал, когда за рукупоймали.
Варварин двор получил название от моста через широкуюболотистую канаву Варварку. Мост был старым, девятнадцатого века, на неговыходили четыре “сталинки”, между ними большой двор с эстрадой. Во временамоего детства там часто устраивали концерты художественной самодеятельности.
Интерес мой вызвал тот факт, что от дома тетки Мещерякова доВарвариного двора две минуты ходу, а в руках у Серафимович, если веритьпоказаниям уборщицы с вокзала, была синяя спортивная сумка.
– Тебе мало, что один раз тебя уже посадили заворовство, – продолжал увещевать Петьку участковый, – ты опять застарое? Последний раз спрашиваю, где сумку украл?
– Да не крал я…
Лукьянов подошел к столу и спросил:
– Взглянуть можно? – он кивнул на сумку и, недожидаясь разрешения, расстегнул “молнию”. Сверху лежал серый женский плащ.Лукьянов присвистнул, я подалась вперед, а участковый, видя наш интерес,заволновался еще больше. В сумке оказались женские вещи. Вполне приличные,выбрасывать такие на помойку никому бы в голову не пришло. – Мы занимаемсярасследованием убийства, – весомо заявил Лукьянов. – Так вот, пословам свидетеля, у убитой был серый плащ и вот такая сумка.
Петька вытаращил глаза и замер так на некоторое время, лицоучасткового страдальчески сморщилось:
– Доигрался, чучело.
Сразу и не поймешь, кто из них испугался больше.
– Давайте по порядку, – внес разумное предложениеЛукьянов.
Петька говорить не мог, пребывая в трансе, оттого первымначал участковый:
– Сегодня утром я встретил его у пивнушки, тутнеподалеку. Рядом микрорынок, вот он там с бабками отирался, просил вещичкипродать. Ну, я к нему с вопросом. Живет один, ни жены, ни матери, просто бабы ито нет, все здоровье пропил. Спрашиваю – откуда вещи женские? Ясно, что украл.А он мне про помойку. Вот, привел сюда, хотел вызнать, где спер, чтоб хозяйкевернуть. Не сажать же дурака, он мужик-то беззлобный, и руки золотые, если непьет… И в тот раз по дурости сел, со стройки кусок рубероида уволок и уснул пососедству с ним, а ему год дали. Сейчас же говори, где украл! – рявкнулучастковый так, что стекла звякнули.
Петька подпрыгнул, потом вдруг бухнулся на колени, истовоперекрестился и заплакал, бормоча отчаянно:
– Иваныч, крест святой, на помойке.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
