рассчитывать — это безболезненная смерть.
— Я понимаю, но посмотрите на неё, кому чего она может рассказать? Она же практически овощ.
— И что ты предлагаешь?
— Давайте продадим её торговцу рабами в трущобах. Я слыхал, в некоторых борделях такие люди-овощи пользуются спросом. И тут у меня одна штука есть, вот, — Эдди сунул руку в карман и извлёк оттуда чёрное кольцо с печаткой.
— Слыхал он, извращенец чёртов. А “Печать изгоя” ставится только по решению суда, все заклеймённые зарегистрированы. Если её увидят на незарегистрированном молчуне, то возникнут вопросы.
— Поставим клеймо там, где не смотрят, — Эдди нацепил печатку на палец, а потому сунул палец во влагалище Ванессы. Вскоре там заслышалось шкварчание выжигаемого клейма, а Ванесса издала слабые стоны, — Всё, теперь она нескоро заговорит если, заговорит. А когда заговорит в этом уже не будет смысла.
— Ладно, только возись с ней сам, и деньги поделим поровну.
— Нет, мне значит возиться, а вам деньги. Мне 80 процентов, а вам всё оставшееся.
— Семьдесят или об этом разговоре узнаёт босс.
Эдди сжал губы и кивнул.
— Суй её в мешок и тащи в трущобы, щас мы здесь всё подожжём. Устроим утечку газа. Хе-хе, рядовой несчастный случай.
* * *
Трущобы некоторое время спустя.
— Таки шо привело ко мне Эдди?
— Вот, отличная рабыня, прекрасное юное тело, аппетитные формы.
— Ой вей, что б я так жил как вы сидите мне тут и нагло заливаете.
— А что вас не устраивает, я прошу за неё немного — всего-то 1000 фунтов.
— Ой, я щас умру! Эдди, у вас нет совести, ваш отец сейчас перевернулся в гробу от того, какого жадного сына он воспитал.
— Готов скинуть до 900 фунтов.
— Да я сам готов платить 900 фунтов, чтобы вы уволокли этот полутруп на погост.
— Значит, договорились?
— Мой дорогой Эдди, у вас нет не только совести, но ещё и ума.
— Золотой фунт — это стандартная цена за раба.
— Вот именно, что за раба, а к этому несчастному телу сначала придётся привести лекаря, и что-то мне подсказывает, этому лекарю придётся доплатить за молчание.
— Готов скинуть цену до 500.
— Я вам не скажу за весь Торент, но такого жлоба как Эдди Смит нет во всей Ритании.
Эдди по скрипел зубами.
— Ваша цена.
— 200 фунтов и не пенни больше.
— 200 фунтов за рабыню? Да это грабёж средь бела для.
— Вот именно, что грабёж, вы меня грабите, покупаю практически себе в убыток.
— Но, двести фунтов, давайте хотя бы за 350.
— Эдди, ви делаете мне больно, я плачу вам 350 фунтов, но за это вы моете здесь пол и убираете в клетках для рабов.
— Хорошо, давайте за 200.
— Вот, всего хорошего, и приятно было с вами пообщаться, — торговец рабами высыпал на стол бумажные ассигнации.
Эдди Смит сгрёб их и покинул помещение.
Торговец проводил его взглядом, дождался когда он уйдёт, а потом позвал помощника.
— Том, немедленно зови нашего врача, а потом беги в загородный дом господина Адома Арчера. Если его там нет, то передай послание слугам. Скажи, что тебя послал Картавый, передай: «Случилась большая беда с его внучкой.» И пускай немедленно идёт сам знает куда.
Глава 41 ок
Настоящее время, город Террос, баронство Авансаль, пограничье.
Рынки рабов в пограничье не пользовались особой популярностью. На этих землях рабов было значительно меньше, чем в цивилизованном мире. Да и отношение к рабам было другим, здесь это было скорее добровольное закрепощение. Обязательно временное. Любой человек мог продать себя в рабство за определённую сумму, у всех бывают сложные времена. Соответственно, хозяин раба будет дважды думать, прежде чем жестоко обращаться со своим временным имуществом. Что будет делать бывший свободный, потерявший свободу, потом попавший к жестокому хозяину, и снова обретя свободу? Естественно, мстить. Рабство не длилось в пограничье больше 10 лет, даже если ты рождён рабом и привезён из цивилизации или захвачен в походе, существо тёмных рас, тёмный эльф или орк. Попадая в пограничье, твоё рабство начинало медленно кончаться. Но чаще люди продавали себя в рабство за долги. В зависимости от суммы, можно было рабу самостоятельно выбрать срок рабства. Потом раб получал последнюю свободную неделю, чтобы распорядиться деньгами.
Всё это выработало определённое отношение к рабам, их могли наказать, но только за проступок. Делать всё что угодно с рабом нельзя, раб — это не живое имущество, это твой сосед в беде, а может, это твой будущий товарищ на поле брани. Пограничье — это не самое безопасное место. Даже сидя за высокими стенами, нельзя чувствовать себя в безопасности, и уж тем более нельзя чувствовать себя в безопасности с обозлённым на тебя вооружённым рабом. Жизнь в пограничье суровая, её жители с детства проходят школу выживания, а как пользоваться и соорудить прощу — знают даже дети. Довольно таки часто рабы становились членами семей тех, в которых тащили свою рабскую лямку.
Как-то, само собой, в пограничье появилось неформальное общество из бывших рабов — «Цепные псы». Оно надзирало за тем, чтобы рабов не сильно притесняли. И уж тем более никто бы не посмел продавать на рынке рабов-детей. Поэтому сейчас торговец рабами удостаивался крайне нелицеприятных взглядов, не суливших ничего хорошего. Того и гляди, цепные псы пришлют своего ассасина для разговора ночью.
За этот день девушку уже пытались несколько раз купить, не из потребности в рабах, а просто из жалости. Жители пограничья не привыкли видеть такое непотребство, чтобы детей и подростков продавали. Суровые правила выживания сплачивали людей. Часто ядром такого сплочения становилась семья и, разумеется, дети. Но торговец рабами им отказывал, он ждал.
Мало кто знал, но гораздо больше убийц торговец боялся продаваемой им рабыни. Казалось бы, что можно ждать от девчонки лет 16–17? От неё, конечно, ничего, но вот люди или существа, которые должны были за ней прийти — они были опасны. Вся эта история закрутилась 6 лет назад. И была широко известна в узких кругах. Тогда, первый раз в офис гильдии воров пришёл человек в глубоком капюшоне. Никто не видел, кто это был, даже не удалось определить пол человека — женщина или мужчина. Человек сделал странный заказ. Через день в старую неиспользуемую стекольную мастерскую должна заселиться семья — женщина и почти взрослая дочь. Вечером следующего дня 4 мужчины из гильдии воров должны были изнасиловать и убить женщину, а её дочь изнасиловать и продать в рабство. Абсурдности добавляло то, что гильдийцы
