он мне, прежде чем исчезнуть в темном здании.
Я отправляю обновление статуса Альдо на свой телефон, когда громкое хихиканье справа от меня привлекает внимание.
Один из захваченных нами мужчин ухмыляется и смеется, почти в истерике, пока один из моих охранников обыскивает карманы его брюк.
— Над чем, черт возьми, ты смеешься? — Я рычу на него, подходя на несколько шагов ближе.
В этот момент я вижу, как мужчина поднимает руку. У меня есть лишь доля секунды, чтобы отреагировать, когда я вижу детонатор, крепко зажатый в его ладони.
— Майнер! — Кричу я, но слишком поздно.
Раздается слабый звуковой сигнал, прежде чем все здание дрожит и взрывается, извергая дым и огонь. Взрывная волна сбивает меня с ног и отбрасывает в сторону фургона, где находятся женщины. Я смутно слышу их испуганные крики, когда падаю на четвереньки, из моих легких выбивает воздух.
Я быстро пытаюсь прийти в себя и собраться с мыслями. Бросив взгляд на своих людей, вижу, что все они лежат на земле, но все они, кажется, живы. У меня все еще кружится голова, когда я встаю, и быстро оцениваю свое тело на предмет повреждений. Когда я не нахожу видимых ран, бегу к развалинам, которые раньше были больницей.
— Майнер! — Я зову, надеясь услышать ответ.
Кто-то следует за мной с фонариком, луч света отражается от кровавой бойни. Три женщины мертвы, их безжизненные тела покрыты кровью.
— Черт, — выдавливаю я.
Я слышу, как кто-то стонет от боли, оборачиваюсь и вижу Майнера под обломками, его ноги придавлены, грудь движется в странном ритме, он смотрит в потолок широко раскрытыми глазами.
Опускаясь на колени рядом с ним, он тянется ко мне, и я крепко сжимаю его руку в своей.
— С тобой все будет в порядке, — выдавливаю я, но даже я знаю, что его шансы покинуть это место невелики.
Его дыхание прерывистое и паническое.
Я впервые вижу страх в его глазах. Он всегда был таким чертовски сильным и уверенным.
Его карие глаза медленно находят мое лицо и на мгновение фокусируются.
— Позаботься о моей маме, — говорит он мне, когда изо рта у него течет струйка крови.
— Я так и сделаю, — даю ему слово.
Он делает последний глубокий вдох, а затем его глаза расфокусируются, жизнь медленно покидает их, и я знаю, что он ушел.
— Черт, — Я шиплю сквозь стиснутые зубы, прежде чем неохотно отпускаю его руку.
Хотя знаю, что они мертвы, я подхожу к каждой из женщин и проверяю у них пульс. Я не слышу его, сердцебиения нет.
Я весь в крови моего друга, когда наконец выхожу из больницы.
— Майнер? — спрашивает кто-то.
Я качаю головой.
— Не выжил. Как и остальные женщины. — Я с трудом сглатываю. Это гребаная пилюля с зазубренными краями, которую нужно проглотить. Я потерял не только своего друга, но и трех невинных женщин, которых должен был защищать. Они думали, что находятся в безопасности, а я их подвел. Они заслуживали гораздо лучшего, чем это.
Мои руки сжимаются в кулаки по бокам, когда я оглядываюсь по сторонам в поисках одного конкретного человека. И когда мой поиск оказывается пустым, я чувствую, как кровь, черт возьми, закипает в моих венах.
— Где человек с детонатором? — Я спрашиваю с усмешкой.
— Он сбежал во время взрыва, — говорит мне один из моих людей, не в силах даже посмотреть мне в гребаные глаза.
— Найдите его, — говорю я нескольким охранникам. — И не смейте, блядь, возвращаться в особняк без него.
Я получаю несколько утвердительных кивков, прежде чем четверо из них убегают за здание, а двое садятся в машины, шины визжат, когда они летят по дороге.
Я слышу вдалеке вой сирен и знаю, что мы должны уезжать. Женщины, которые выжили, теперь наша единственная забота. Я не могу повернуть время вспять. Я ничего не могу изменить. Единственное, что могу сейчас сделать, это двигаться дальше, выживать и позаботиться, чтобы с этими женщинами было все в порядке.
Мы собираем вещи и садимся в фургон. Я говорю водителю:
— Ближайшая больница. Поторопись!
Как только я удостоверюсь, что женщины в больнице в безопасности, я вернусь домой. Я не знаю, как справиться с тем, что произошло сегодня вечером. Я так привык к насилию и смерти, что это не влияет на меня так, как когда-то, но Майнер был моим близким другом, и те женщины были невиновны. Это значит для меня больше. Их смерти требуют отмщения. И я собираюсь стать мрачным гребаным жнецом, который восстановит справедливость.
Глава 29
Селина
Было уже поздно, когда мы получили известие, что Нико и его люди возвращаются в лагерь. Я всю ночь просидела в своей комнате, и только нервное ожидание составляло мне компанию. Я часами беспокоилась о стольких вещах — о том, что Нико рискует своей жизнью ради тех бедных женщин, которых он так отчаянно пытался спасти и о том факте, что он может оказаться уязвимым из-за нападения Константина.
Несмотря на то, что я держалась на расстоянии от Нико и поставила перед собой своего рода миссию не запятнать его, я ничего не могу поделать со своими чувствами к нему. Я любила его однажды. Может быть, я смогу полюбить его снова. Иногда мне кажется, что я даже больше не знаю, что такое любовь. Мир был жесток, несправедлив и полон монстров.
И огромная часть меня думает, что он заслуживает лучшего, чем то, что я могу ему предложить. Он заслуживает быть счастливым с кем-то нормальным.
Вздыхая, я убираю колени от груди при первом звуке шагов в коридоре. Мое сердцебиение учащается с каждым шагом. Но когда Нико проходит мимо моей открытой двери, даже не заглянув внутрь, улыбка, которую я приклеила к своему лицу, мгновенно исчезает.
Двигаясь, прежде чем успеваю пересмотреть свое решение, я следую за ним в его спальню. Он стоит посреди комнаты, неподвижный, едва дышащий, и я знаю, что случилось что-то ужасное.
— Нико? — Я шепчу его имя, прежде чем обойти, и посмотреть в его лицо.
Первое, что замечаю, это кровь.
Он весь в крови.
Весь мой мир начинает вращаться вокруг своей оси, отправляя меня в штопор, когда ко мне возвращаются воспоминания о их крови.
Нет, нет, нет, нет.
Я не могу позволить себе сломаться сейчас. Мне нужно помочь ему. Да, я должна сосредоточиться на этом и только на этом.
— Ты ранен? — Спрашиваю я срывающимся голосом.
Он почти
