стягивая мое платье через голову и освобождаясь от брюк.
Телефонный звонок застает нас, когда мы отмокаем в ванной с пузырьками. Я лежу на Германе, а он поглаживает меня по животу, груди.
— Не буду брать, — расслабленно говорит Ядов, опуская руку и лаская внутреннюю сторону бедра.
— А если что-то важное, — мурлычу я, наслаждаясь его прикосновениями. После чего тянусь за телефоном, мимолетно отмечая, что это звонит Владислав Викторович.
— Влад, ты не вовремя, — говорит Ядов, внимательно выслушивая доклад начальника службы безопасности. — Да я понял.
— Что произошло? — спрашиваю я, чувствуя, как он напрягся во время разговора. — Опять какая-то подлянка?
— Эта стерва успела забрать Женьку из участка до приезда моих ребят, — телефон летит в стену и разбивается на кусочки. — Когда уже это все закончится.
Я сажусь на колени, повернувшись к Герману лицом.
— Успокойся. Она же его мать, — тихо говорю я, поглаживая его по руке. — Мы ее найдем Женьку тоже. Тебе надо отдохнуть, чтобы с новыми силами ринуться в бой.
— Наверное, ты права, — Герман поднимается и перешагивает через бортик джакузи. Он оборачивает полотенце вокруг бедер и идет в спальню.
Высушив волосы, выхожу из ванной комнаты и вижу, что Ядов лежит поперек кровати на животе и сладко сопит. Понимаю, что он уснул, еще не прикоснувшись к подушке. Я тихо одеваюсь и выхожу, направляясь в свою комнату. Беру телефон и набираю номер Раи.
— Влад вам уже рассказал? — сразу спрашиваю я, как только женщина берет трубку.
— Я еду к вам, — отвечает Рая. — Встречай.
Я быстро спускаюсь во двор, как раз тогда, когда туда въезжает такси. Рая выходит из машины. Инвалидной коляски уже нет на горизонте, а она опирается на шикарную трость. Засмотревшись на произведение искусства, я замешкалась и не сразу направилась к Рае, чтобы помочь подняться на крыльцо.
— Что впечатлилась? — усмехается бабушка Германа, заметив мой интерес к трости. — Это единственный экспонат из коллекции моего мужа, который не лежит в тайнике.
Она берет трость в обе руки, раздается щелчок, и я с изумлением наблюдаю тонкий стилет, отбрасывающий блики на солнце.
— Вот это да, — я с восхищением рассматриваю оружие, которое мне передала Рая. — Ух, какая штучка.
— Смотри не поранься, — посмеивается госпожа Ядова, явно довольная произведенным впечатлением. — Давай уже, а то мне стоять без опоры не с руки.
— Рая, а покажите, пожалуйста, вашу коллекцию, — говорю я, нехотя возвращая смертельное оружие.
— Пойдем в дом, — она проходит мимо меня, и я устремляюсь следом.
— Коллекция здесь хранится? — удивленно спрашиваю я.
— Да. Муж мой, царствие ему небесное, повернут был на этой коллекции. В этом доме он оборудовал специальную тайную комнату с сигнализацией, в которой и находится коллекция, — женщина с трудом поднимается на второй этаж, но когда я пытаюсь ее поддержать, четко дает понять, что ни в чьей помощи не нуждается. — Когда-то это был наш дом, потом уже мы переехали, оставив дом отцу Германа.
Мы входим в кабинет, и Рая сразу же направляется в книжному шкафу. Вытягивает какую-то книгу, и просунув руку вглубь полки что-то нажимает. Шкаф автоматически отодвигается в сторону и перед нами открывается дверь. Чувствую себя, как в сказке про Буратино перед нарисованным очагом. Но когда Рая открывает дверь, предварительно набрав код, как в сейфе, я чувствую себя в пещере Али-Бабы. Тусклый синий свет сразу меняется на яркое освещение, заливающее всю комнату, как только мы входим в святая святых семьи Ядовых.
Я с интересом разглядываю экспонаты, которые выставлены, как в музее в специальных витринах. Каждая из них подсвечена светодиодными подсветками. Ну прямо действительно пещера с сокровищами.
Глава 35. Янка
Рая проходит вглубь комнаты, приглашая меня следовать за собой. Мы останавливаемся возле витрины, которая расположена по центру около стены напротив входной двери.
— Это меч самурая, — говорит Рая, указывая на меч, расположенный под стеклом. — Это парадное оружие знатных самураев. С ними обращались, как с предметами культа. Существовал даже целый ряд правил, регламентирующих их хранение, ношение и осмотр. Большинство этих правил действуют до сих пор. Меч считается символом боевого духа самурая, его чести и воинской безупречности. Качественные и высокохудожественные мечи были фамильными сокровищами, которые передавались из поколения в поколение.
— Вы про каждый экспонат можете рассказать? — спрашиваю я, удивленно глядя на женщину.
— Конечно, — смеется Рая. — Если бы я чего-то не знала про эти дорогие игрушки, мой муж этого не пережил бы. Обрати внимание на ножны. Эти две массивные обоймицы выполнены в том же стиле, что и детали рукояти. При помощи обоймиц меч крепился на поясе воина горизонтально лезвием вниз.
Мы переходим к следующей витрине, и я наклоняюсь, чтобы повнимательнее рассмотреть, что находится внутри.
— А это меч Моро, который еще называется кампилан — длинный двуручный меч. Одним из самых распространённых вооружений на Филиппинах. Самый большой из мечей народностей Моро. Изначально меч был оружием аборигенов с острова Борнео (Калимантан), которое потом переняли Моро.
— Как интересно, — восхищенно говорю я. — Как будто в музее, а вы очень хороший экскурсовод.
— Пошли дальше. Тут еще много интересного, — Рае самой доставляет удовольствие проводить мне экскурсию. — Как же я давно здесь не была. Со смерти мужа. Скоро забуду, как меня зовут, а вот все, чему он меня учил, помню.
Женщинапроводит рукой по следующей витрине и на мгновение замирает.
— Что за черт? — удивленно спрашивает она. — Это что такое?
Я перевожу взгляд туда, куда смотрит Рая, и вижу, что стекло с витрины сдвинуто, а очередное старинное оружие лежит не по центру, а в углу.
— Это нож хайбер, — по инерции женщина продолжает рассказывать. — Этот нож считается типично афганским оружием. Господи, он еще в чем-то вымазан. Что этот мальчишка себе позволяет? Колбасу он им резал, что ли?
— Вы про Германа? — спрашиваю, продолжая рассматривать хайбер и пятна, которые его покрывают
— А про кого же еще? — Рая раздражается еще больше.
Она протягивает руку, чтобы еще сдвинуть стекло, но я останавливаю ее. Бурые пятна на ноже кажутся мне подозрительными.
— Рая, вы простите меня, но, мне кажется, это не просто пятна. Это кровь, — тихо говорю я. — Очень уж похоже.
Бабушка Германа отдергивает руку и с ужасом смотрит на меня. Ее губы мелко начинают дрожать, и она хватает ртом воздух.
— Что? Что случилось? Вам плохо? — я подхватываю ее под руку и практически вытягиваю из комнаты. — Я сейчас скорую вызову.
— Не надо скорую, — хрипит Рая. — Воды принеси и таблетки. Таблетки в сумке.
Я трясущимися руками наливаю воду из графина и достаю блистер.
