одни кикиморы останутся. Повезло тебе, — дед Потап шутливо погрозил Насте, отвернулся от неразумной молодёжи и ушёл в портал.
Славка отпустил Константина и тот кинулся к Кате, обнял её. Волки сгрудились вокруг вожака и скрыли происходящее от чужих глаз. Желания нападать они больше не высказывали.
Славка, Настя и Соня держали совет. К радости Сони, на неё русалочья беда не подействовала, видно Навь признала её своей новой проводницей вместо Бабы Яги и одарила другой силой, не зависящей от Жемчужины. Настя же, понятное дело, давно была кикиморой была со своим собственным артефактом и новой семьёй.
Наверху пришла в себя Гаяна. Анатолий помог русалке подняться на ноги и придерживал её, пока они спускались вниз.
Глава 17
Гаяна с трудом держалась на ногах, но постепенно восстанавливалась в отличие от Лизы. Та совсем поникла и лежала неподвижно около библиотеки.
— Есть ли какое-то средство, чтоб девчонкам помочь? — спросил Славка у сестры.
Но Соня лишь пожала плечами:
— Не слышала, Слав. Надо у дедушки Потапа уточнять. Он — ходячая древность, может знает.
— Не знает, иначе помог бы, а не прощался, — резко ответила Настя. — Он водяной, живёт с начала времён. Всё видит, всё ведает, что есть в мире. А если не сказал ничего, значит и нет такого способа.
— А Гаяна как?! — вмешался Анатолий. — Я ее не отдам.
— Со мной всё хорошо, — вымученно улыбнулась Гаяна и ласково коснулась руки любимого. — Намного лучше себя чувствую. Правда. Вот уже и стоять сама могу, ноги дрожать перестали.
— Тогда почему с Лизой не так? — Анатолий повернулся в сторону недвижимой русалки.
— А давайте проверим, что с ней, — предложил Славка и направился в сторону библиотеки, но не успел сделать и пары шагов, как началась гроза. Молнии сверкали внутри помещения, кидались вниз юркими змейками и жалили пол, оставляя за собой обугленные пятна. Громовые раскаты раздавались над головой и оглушали. Сквозь грохот донёсся голос Сони, которая создала магический навес, защищающий от буйства стихии. Внутри защищённого пространства сгрудилась невероятная компания — проводница в Навь, кикимора, русалка и двое обычных парней. Хотя вряд ли Славку можно было считать обычным после пережитого путешествия и установления загадочной связи с Зелёной Жемчужиной.
Постепенно гроза затихла и полил дождь. Совершенно непонятно, откуда вода попадала в помещение, но капли возникали под потолком и оттуда устремлялись вниз. За пару минут пол покрылся водой по меньшей мере на сантиметр.
Славка стоял с краю навеса, и именно он уловил движение волков за дождевой стеной:
— Ребята, там у них ерунда творится! Смотрите.
Оборотни выстроились за вожаком, что единственный был в человеческом обличье. И Константин повёл свою стаю к двери. На секунду приостановился напротив Славки, кивнул — уходим мол, больше претензий к вам не имеем.
На руках Константин держал Катеньку. Или не Катеньку? Настя напряжённо всматривалась в облик своей младшей сестры. Почему у нее волосы не рыжие, а цвета схваченной морозом рябины? Почему кожа так потемнела, из белоснежной стала песчаного оттенка? А что у Катеньки такое в руках — бежевое с багряными прожилками?
Оборотни покинули обитель русалок, и ливень прекратился. В прихожей осталась только компания, жавшаяся под навесом, Лиза и бесчувственный волк.
— Ой, кажется, одного все-таки задели, — расстроилась Соня.
— Это не мы, — глухо возразила Настя, которая наконец-то поняла случившееся. — Это Катенька взяла его жизнь и создала новую Жемчужину. Поэтому и непогода была. Почти как у меня.
Славка аккуратно обнял Настю, а та уткнулась лбом ему в плечо и разрыдалась. Слишком сильны были свои воспоминания о превращении в кикимору.
— Получается, Катя теперь кикимора, как Настя? — растерянно спросила Гаяна. Никто ей не ответил, да и не нужно было.
Мёртвый оборотень лежал посреди прихожей и не давал покоя. Соня предложила его накрыть и остальные облегченно вздохнули. Пока размышляли, где взять подходящее по размеру покрывало, а подошло бы совсем не каждое, так как волк был размером с молодого телёнка, — совсем упустили Лизу из виду. Казалось, что русалка еле дышит и вреда от неё не будет. Никто и следить за ней и не думал.
Гаяна вспомнила, что большой плед есть в кладовке рядом с кухней, где хранились вещи для пикников. Вся толпа бросилась за вожделенным куском ткани, когда шестым или даже седьмым чувством Гаяна ощутила дискомфорт. Девушка обернулась и увидела бледного Анатолия и повисшую на нем Лизу. Анатолий даже не пытался оторвать от себя русалку — он медленно, как в фильме ужасов, заваливался на пол.
— Она его выпить пытается! — опомнилась Настя и попыталась оторвать Лизу. — Да что вы все стоите?! Помогайте. Она его энергию пьёт, чтобы кикиморой стать.
С помощью Славки удалось разделить Лизу и Анатолия, но результатов это не принесло. Несмотря на расстояние в несколько метров, русалка продолжала тянуть жизненную силу человека.
Гаяна упала на колени рядом с любимым:
— Толь, пожалуйста, давай. Ну проснись! Не надо. Не уходи.
Остальные оттаскивали визжащую Лизу в сторону библиотеки, надеясь разорвать связь русалки с Анатолием.
— Не получается! — выкрикнула Настя. — Она крепко в него впилась.
В прихожей снова загромыхало. Начиналось превращение русалки в кикимору, уже второе за этот день. Гаяна закрыла глаза. Только-только она поняла, что такое счастье, и вот, оно уже ускользает сквозь пальцы. Видно, счастье — не для неё. И рисовать она больше не будет. Пастель с Жар-Птицей станет последней работой, но какой же прекрасной. Гаяна представила огненную девочку с распахнутыми полупрозрачными крыльями. Пламя струилось по пёрышкам, водопадом ниспадало до загорелых ног Жар-Птицы, жило и дышало, согревало кожу. Даже сейчас в мыслях было горячо от волшебного огня.
— Гаяна, у тебя крылья, — прошептал Анатолий. Он открыл глаза и смотрел снизу на свою девушку. — Ты похожа на греческую богиню. Такая красивая.
Гаяна скосила глаза и увидела крылья. Огненные и мощные, как у Жар-Птицы. Этими крыльями девушка накрыла Анатолия, и лопнула некая струна, натянутая между Лизой и её жертвой. Последний раз сверкнуло над головой, и всё исчезло. Обитель русалок вернулась в обычное
