- Тебя никто не станет держать, - отступила она с прохода, да только я не смогла сделать и шага в пустой коридор. Словно приросла к полу.
- Раз передумала уходить, то возвращайся к молитве, дитя, - настойчиво, строго, с примесью раздражения. - В голос!
Глава 22
Горло саднило. Казалось бы, уже наступило утро, и оно должно было перестать болеть, однако я лежала в кровати и морщилась при каждом проглатывании слюны. Эти три дня выдались сложными. Раз за разом я приходила в зал Шепота и молилась вслух. Говорила, говорила, говорила. Не пила, не ела. Самоотверженно выполняла поручение матушки, отвлекаясь лишь в моменты, когда там же появлялись другие найрити.
- Как думаешь, сегодня придет? - поинтересовалась самая молодая из нас, живущих в третьей справа комнате по коридору. - Тот мужчина столько околачивает двери храма, что мне его жалко. А когда матушка удостаивает его внимания, то сразу уходит мрачный.
- Видимо, ему кто-то из сестер приглянулся, - подметила та, чья кровать стояла ближе всего к окну - я до сих пор не знала их имен, иногда путала друг с другом, особенно когда они надевали чепцы, и почему-то не горела желанием с ними сближаться. Милые, да. В чем-то наивные. Отчаянно верящие в Лиану и матушку, озвучивающую ее слова и наставления. Такие чистые, покорные, каждая со своим прошлым…
- Найрити, ты встаешь? - наклонилась ко мне одна из сестер. - Не выспалась, поди?
Я перевела взгляд на девушку.
- Что? Тебя ночью не было в кровати - я видела.
- Как? - охнула вторая.
- Ты-то чего удивляешься? Сама тоже куда-то ушла и хлопнула дверью. Я тогда и проснулась.
- Я никуда не выходила, - заверила та.
- Конечно. И мне все это приснилось, - фыркнула найрити и направилась к выходу. - Поторопитесь, иначе накажут за опоздание. И ночные вылазки не станут вашим оправданием. Я никому не расскажу, но и при следующем нарушении правил молчать не стану - ты сама советовала мне, сестра, делиться с матушкой своими переживаниями.
Хлопок дверью. Я приподнялась на локтях, посмотрела на соседку по комнате, которая находилась в не меньшем недоумении, чем я. Как-то все странно.
- Я спала всю ночь, - произнесла осипшим голосом, точно помня, что не вставала с постели.
- И я!
На задворках сознания яркой вспышкой мелькнула мысль. Далекая, важная. Я попыталась за нее ухватиться, но в тот же миг упустила.
- Нужно молиться, - прошептала я и начала собираться.
- Помилуй Лиана, тебе долго еще? Твои голосовые связки требуют восстановления. Я слышала, что ты пытаешься избавиться от кошмаров, но чтобы так истязать себя…
- Все нормально, - просипела я и поморщилась от боли. - Матушка сказала, что немного осталось. Главное - не пропускать.
Я мотнула головой, отмахнувших от назойливых и одновременно неуловимых мыслей, надела чепец. Мне не давала покоя собственная самоотверженность. Однако также хотелось поскорее избавиться от Вольтера, неустанно посещающего меня каждую ночь. Все более наглого, довольного, все чаще дающего обещания…
Передернув плечами, я вышла на улицу и через пустой двор зашагала к храму. Внезапно услышала знакомый голос, запнулась.
Лен!
Он приходил - я знала.
Каждый день по несколько раз. То топтался у ворот, то решался заглянуть внутрь, то беседовал с матушкой, то расспрашивал других найрити обо мне. И все бы ничего, да только я никогда не показывалась ему на глаза. Тянулась, но не могла сделать последний шаг. Словно что-то мешало. Иногда нас разделяла всего стена, бывало - забор или дверь. И каждый раз появлялось внутреннее препятствие. Да еще необходимость молиться в голос…
Сегодня я рассказывала о сущих пустяках. Уже давно закончились темы, касающиеся меня. Теперь я вспоминала детали из жизни родных и просто знакомых. Много времени уделила Лену. С улыбкой, растекающимся теплом в груди и усиливающимся ощущением, что…
Я запнулась. Слова встали поперек саднящего горла.
Как-то это неправильно. Я что-то упустила. Почему вместо того, чтобы пойти к Ходжесу и хотя бы взглянуть на него одним глазком, я явилась сюда и вновь начала делиться с Лианой своей жизнью, невзирая на нарастающую боль?
Я зажмурилась, потерла висок. Голова начала раскалываться. Стало неуютно. Зародилось ощущение тревоги от понимания, что вокруг творится неладное. И я в самом эпицентре!
Мысли, воспоминания, чувства.
Взгляд устремился на икону. Рука легла на грудь, пальцы стали скрести по плотному материалу платья, словно пытаясь убрать оттуда липкую паутину окутывающих меня моментов. Подозрительных и необъяснимых.
Я медленно поднялась. Шагнула к иконе и потянулась к ней, чтобы коснуться соединенных ладоней Матери. Но не решилась. Вновь направилась к своему месту, встала на колени и заговорила тихо, через силу, превозмогая неприятные ощущения.
И вновь удушающее понимание, что так быть не должно. Оно уже много раз пронзало разум острыми иглами, будоража и вызывая мгновенное просветление, чтобы в следующий миг исчезнуть и оставить меня один на один с необходимостью делать то, что велено.
- Велено, - повторила одними губами и неосознанно почесала запястье.
Из другого конца храма тихим эхом до меня донесся крик. Я встрепенулась, едва не бросилась туда. Однако в последний момент вспомнила о своей молитве и почему-то начала повторять слова обращения к Лиане, хотя уже произносила их в самом начале. Раз за разом. Снова и снова, словно заведенный механизм. Говорила, сипела, выдавливала...
Когда голос превратился в хрип, слова стали бессвязными звуками, а горло окутало такой нестерпимой болью, что брызнули слезы и захотелось выть, я упала на пол ладонями. Но продолжала изводить себя. Надо! Нельзя прекращать. Это моя плата за то, чтобы кошмаров больше не было.
«Остановись!» - уже вопил разум. Но не могла. Не хотела. Должна была…
Кому должна? Зачем?
По телу разливалась дрожь. Я смотрела немигающим взглядом в пол, отстраненно наблюдала за капающим на камни слезы и говорила. Сейчас это больше напоминало бессвязные звуки. Но ведь надо. Я не закончила. Так велено!
Боль нарастала. Она потянулась от горла к затылку, к вискам, окутала голову, сдавила, начала разъедать и усиливаться.
А я продолжала. Все громче и громче, невзирая ни на что, потому что надо.
Нужно чем-то пожертвовать, чтобы… снова?
Перед глазами уже стояла мокрая пелена. Я не понимала, что делала, готова была до обморочного состояния повторять обращение к Лиане, как вдруг через нескончаемый поток бессвязных звуков, вырывающихся карканьем из легких, до сознания с трудом прорвалась череда торопливых шагов. Испуганный вздох. Крик о помощи. Руки, потянувшие меня вверх.
