в Гражданскую войну в Чапаевской дивизии, он проникся нелюбовью к тогдашнему самодержавию. Да и нынешних олигархов и топовых менеджеров всяких бывших государственных компаний он искренне не любил, считая их не иначе, как ворами, удачно попавшими во власть. «Но если на этом заморачиваться, то добра не видать», — полагал он и стремился как можно меньше обращать на них внимание.
— Лучше расскажи, что ты там, в архиве, нарыл, — перевёл Пашка разговор в другое, более полезное русло.
Александр зажёг газ под чайником и развернулся к приятелю.
— Подтвердилось, — начал он. — Документально подтвердилось, что Илья Степанович Ненароков проживал в первой половине XIX века в селе Чернозерье и помер 15 июля 1868 года там же. О чём есть запись в метрической книге священника — отца Иоанна, бывшем в то время главой Вознесенской церкви одноимённого села. Причина кончины описывается как «общая обветшалость организма и тоска». Похоронен при сельском кладбище. Так что монеты твои зарыл он, больше некому, — заключил специалист по неизведанному.
— А что нам теперь это даёт, кроме знания о его тогдашнем проживании? — поинтересовался Павлуха.
Пересвет покрутил головой.
— Пока только точные координаты его последнего пристанища. Но это только пока. Зная эту информацию, мы можем попробовать узнать некоторые фрагменты из его жизни.
— Это как же? — недоумевал Павлик. — Пока не понимаю, к чему ты ведёшь. Опять какие-то книги, метрики, сказки ревизские будешь изучать?
— Нет, — покачал головой товарищ. — Всё гораздо проще и сложнее одновременно.
— Ну не томи, — в конец запутался Павлуха. — У тебя есть план?
— У меня всегда есть план, мистер Фикс,[4] — засмеялся Пересвет.
— Помнишь такой мультик из детства?
— «80 дней вокруг света с Вилли Фоггом», — улыбнулся Пашка. — Его всегда на летние школьные каникулы в июне показывали. «Паспарту!», — вдруг звонко крикнул он, подражая персонажу из мультфильма.
Оба товарища засмеялись.
— Классный был мультик, — заностальгировал Пересвет.
— Ага, — подтвердил Павлик. — Только я его с начала так никогда и не мог посмотреть. То школьная отработка, то пионерский лагерь. Всегда со второй, а то и третьей серии только получалось.
— Такая же история, — вздохнул приятель. — Восполнил этот пробел только полтора года назад. Скачал детям посмотреть, с той, ещё советской озвучкой. И сам с ними с удовольствием опять пересматривал.
Друзья опять замолчали.
— Ладно, давай колись, мистер Фикс, что ты там опять придумал? — наконец спросил Павлик, снова вспоминая основную нить разговора.
Александр не торопился. Он встал, заварил небольшой стеклянный чайник своими травами, выдерживая «мхатовскую паузу». Кухня сразу же наполнилась приятным ароматом. Павлуха, хоть был уже сыт, невольно сглотнул слюну.
— Ну же, — поторопил он товарища. — Или это секрет какой?
Приятель сел за стол, и некоторая задумчивость отразилась на его челе.
— Видишь ли, я не знаю, как ты это воспримешь, но способ узнать интересующие нас подробности жизни дворянина Ненарокова не совсем обычен. Вернее, совсем необычен. По крайней мере, для тебя. И я не знаю, как тебе всё это преподнести.
— Так, — подался вперёд Пашка, — заинтриговал. В чём суть дела. Что-нибудь неправомерное и авантюрное? Не томи, выкладывай, — потерял терпение парень. — Или..., а, я, кажется, понял. Что-нибудь связанное с твоими мистическими трюками. Типа, похода к Безсону. Я прав?
Александр подтверждающе закивал головой, чуть высовывая и прикусывая язык.
— Угадал. Я думаю, тебе это мало понравится, но мне будет нужен помощник, который бы меня подстраховал. «Ну, ё-моё, опять какая-то шляпа вырисовывается», — подумал про себя Павел.
— Поясняй, — произнёс он вслух, — раз тебе без меня не обойтись.
— Видишь ли, — начал Пересвет, — почти на каждом старом кладбище есть, вернее, существует некое существо. Прости за тавтологию. Назовём его условно Хозяин кладбища или Погостник.[5] Это существо приставлено там следить за порядком, как в нашем, так и в параллельном мире. Оно следит, чтобы никто не нарушал покой погребённых. Ни люди, ни животные, ни сами души или какие другие сверхъестественные создания.
Павлуха не верил своим ушам. «В какое дерьмо он всё-таки вляпался. Его товарищ, на полном серьёзе, рассказывает какие-то мистические байки, призванные впечатлить разве что школьников или, на худой конец, „поехавших“ молодых людей, зациклившихся на разной некромантии и чернокнижии. Но, скорее всего, это окажется правдой. И, похоже, ему действительно придётся в ближайшее время в этом убедиться».
— Так вот, — продолжал товарищ, — это существо, в силу своих мистических сверхспособностей, знает всё о своих нынешних постояльцах. Знает, кем они были при жизни, что делали и где они, то есть их эфирные тела, а попросту говоря, души, теперь обитают. И у меня есть мысль вызвать его и поговорить с ним о Ненарокове. Возможно, он скажет нам что-нибудь полезное. Если, конечно, вообще захочет говорить.
— А тебе приходилось раньше с ними контактировать? — вдруг спросил Пашка.
— Пока нет, — покачал головой Пересвет. — Знаю об этом только в теории. Как вызвать, как задобрить и как от него защититься.
— А он тоже опасный, по типу Безсона?
— Нет, как бы тебе лучше объяснить. Он не злой и не добрый. Он сам по себе. Это особый дух, особое существо, которое не за светлые силы и не за тёмные. Он, как бы, нейтральный. Но злоупотреблять общением с ним тоже не стоит. Может быть так же опасным, как и все существа из другого мира. Понял?
— Ну, так, — неопределённо ответил Павел.
— Я бы сам попробовал, один, с ним потолковать. Но мало ли, как всё может обернуться. Ибо теория — это одно, а практика может быть совсем другая. Вызывать коллег из Москвы по этому поводу я стесняюсь. Как бы сам тоже с усами. А здесь, кроме тебя, по этому вопросу мне не к кому обратиться. И уж коли мы с тобой влипли в эту историю, давай вместе и будем её разгребать. Ты как, согласен?
Павлуха глубоко и слегка обречённо вздохнул.
— Куда я от тебя теперь денусь. Да и за это мне деньги платят, — грустно улыбнулся он. — А клубок этот надо всё же распутывать, который тут завязался.
— Ну не без этого, — поддержал друга улыбкой Пересвет. — Где кладбище старое находится в Чернозерье, знаешь?
— Оно там одно, другого и
