заводь за кустами. Моя служанка, и без того находящаяся на грани нервного срыва, переживала о таком соседстве и моей, как она выразилась: «дружбе с непотребными женщинами».
У меня просто не было ни сил, ни желания ей что-то доказывать и объяснять. Я отмылась, постирала платье и уселась на берегу рядом с Ленни.
— Тяжело тебе будет с ней, - тихо сказала Ленни. Она нарвала травы и сейчас вязала из нее тугую косу. Такие здесь используют вместо мочалки, но девушке просто нужно было чем-то занять руки.
— Да здесь всяко не легко, Ленни. Лишь бы Луис успокоился.
— Ты же не собираешься открывать пивную? Тогда он тебя точно заживо съест, - девушка улыбнулась, и мы засмеялись.
— Нет, это мы оставим ему. Пьяных мужчин обслуживать я не стану. Это чересчур.
— Мисс, мы идем в дом, - Лиззи озиралась, выходя на берег. Обнаружив, что я сижу рядом с Ленни, даже изменилась в лице.
— Идем, конечно, - я встала и, прихватив свои мокрые вещи, отправилась в сторону тропики.
— Мы ничем вам не угрожаем, Лиззи, - Ленни пошла за нами, и когда это заметила моя служанка, то сильно ускорилась. Видимо, не хотела, чтобы ее видели рядом с девушкой из борделя. - И я не собираюсь тебя кусать, поэтому можешь не бежать от меня.
— Вам не стоит ходить за мисс Викторией… потому что сами знаете, что о ней начнут говорить.
— А кто здесь будет о ней говорить, Лиззи? – барышне, похоже, нравилось донимать Лиззи, и она не отставала от нас, стараясь идти рядом со мной.
— Все, - Лиззи остановилась и обвела руками поселок, - все будут говорить, что вы подруги, а значит, она такая же, как вы.
— Ну, положим, до твоего приезда мы тоже ходили вместе к реке. И никаких разговоров я не услышала, - не сдавалась Ленни, а Лиззи становилась пунцовой от своей ярости.
Я решила не доводить дело до очередного кровопролития и поторопилась домой. Обернувшись к Ленни, я улыбнулась и помахала рукой, давая понять, что лучше не доводить мою служанку до белого каления.
Дома Лиззи молчала, пока развешивала нашу одежду, помогала мне причесаться и расчесывалась сама. И даже за приготовлением ужина ни словом не обмолвилась ни со мной, ни с Сэмом, принесшим очередных зайцев и рыбу.
Она сама накормила моих постояльцев, пока я занималась тестом. Когда же вернулись Лео с Оскаром, ушла в гостиницу. Мы зашторили там одну из кроватей, и хоть Лиззи переживала днем, что придется спать среди мужчин, она молча ушла и улеглась спать.
— Я поговорил с Луисом. Он сожалеет о случившемся, - Лео как всегда был в добром настроении, и совсем не видел проблемы в том, что произошло днем.
— А мне кажется теперь, что это было плохой идеей. Виктории нужно уехать в другое место, - ответил Оскар.
Они уселись за стол, сами поужинали и заварили чай. Я сидела на краешке своей кровати и смотрела то на одного, то на другого.
— Она столько прошла, чтобы получить здесь признание и уважение, чтобы начать зарабатывать… Оскар, ты не прав, - Лео даже не сомневался в своих словах и был спокоен, в отличие от друга.
— Это все чушь собачья. Когда этот поселок перестанет существовать, все равно нам придется искать другое место, - не сдавался Оскар. - Так зачем сейчас подвергать ее опасности?
— А у меня кто-то поинтересуется: что я думаю на этот счет? – тихо спросила я. - Хотя я и не помню ничего из своего прошлого, но будущее свое строить собираюсь сама. Не может быть жизни без кочек, нельзя ехать только по ровной дороге. Я понимаю реакцию Луиса, ведь я забрала у него хорошую долю выручки. Но он поймет, что я не оставила его вовсе без достатка. Как только схлынет обида, он сам придет извиняться.
— Мы на днях уезжаем. Это уже решено, - твердо сказал Оскар и встал.
— Я сама буду решать свою судьбу, Оскар. Моя благодарность тебе безгранична, и я, наверное, никогда не смогу рассчитаться с тобой за это спасение. Но позволь мне самой решать, - я тоже встала и подошла к столу. Лео молча наблюдал за нами.
— Виктория, ты не до конца понимаешь всего, что здесь происходит. Если все и пройдет гладко, это место скоро закончит свое существование. Нам все равно придется уехать.
— Нам? Ты о нас с тобой? – я хотела еще добавить, что не помню нашей истории, но Оскар схватил шляпу и вышел из дома, хлопнув дверью.
— Он всегда такой вспыльчивый? – спросила я больше автоматом, чтобы хоть что-то сказать, и посмотрела на Лео. Он больше не улыбался, но все равно был спокоен, как сытый кот.
— Только в делах, которые касаются тебя. Эта дилемма с наследством и свободой дается нам обоим с огромным трудом. Только вот, несмотря на похожесть, ситуации у нас с ним сильно разнятся.
— Может, ты расскажешь мне? Потому что мне сложно делать выводы, не зная, что было пару месяцев назад, и не понимая: кто мне друг, а кто враг. Ну, не считая моей семьи, с которой мне ясно все.
— Давай я закрою двери, а ты налей чаю, - Лео закрыл двери на засов, подождал, когда я разолью чай по новым, привезенным Лиззи чашкам, и указал мне на стул.
— Только если тебя не затруднит, будь честен и объективен, - попросила я.
— Семья Оскара – старожилы этих земель. Их предки прибыли сюда одними из первых. Они имеют не столько деньги, сколько вес: его отец, как и твой, могут выступать в законодательном собрании, влиять на законы. Но деньги остаются деньгами. Его отец владеет множеством разработок
