вспомнит или узнает… Но ты же обещал, вскричала барышня, но Шибаев сказал, что не хочет подвергать ее опасности. На том и расстались – он отключился, не слушая возражений.
Как ни сопротивлялся Шибаев всем своим нутром реалиста, отогнать чувство некой запрограммированности истории с Линой не мог. Именно! Запрограммированности. Каждое действо, имевшее место в тот вечер, било в одну точку. Он подрался, хотя не собирался… так ему казалось; она наткнулась на него, нетрезвого и избитого, в темном переулке, так как по счастливой случайности шла к маме полить цветы; привела его в порядок; а теперь ей нужна помощь. То есть все шло к тому, что она попадет в ситуацию, когда ее нужно будет спасать и вытаскивать, и никого интереснее его, Шибаева, для спасательных работ у судьбы не нашлось. Если все в жизни закономерно и имеет смысл, как убеждает Алик, он должен найти ее! Иначе зачем было огород городить? Так или примерно так мыслил Шибаев, отправляясь на поиски Лины. Для него она была Лина, а не Юлия. Она хотела быть Линой, значит, так и будет.
Беседа с девушками из кафе не дала почти ничего. Лицо мужчины на записи было неотчетливым, и опознать его вряд ли удастся. Он проследил их до парковки, и на этом следы Лины обрывались. Третий день. К сожалению, два первых были потеряны. Шибаев гнал от себя тревожные мысли, но они не уходили, к тому же Алик все уши прожужжал про убийства женщин – он был уверен, что исчезновение Юлии Черниковой и «шоколадные» убийства связаны.
– Ну и что, что почерк! – кричал разгоряченный Алик. – Он действует по обстоятельствам, кому шоколад, кого наскоком, лично. Видел, как он морду воротил? Знал, что камера. Шифровался! И машину поставил рядом, чтобы в случае чего недалеко. И студенты подгадали вовремя… Поехал в сторону порта? Ничего не значит! Мог десять раз свернуть! Там объездная рядом. Надо выходить на Астахова! Можно подавать заявление о пропаже. Спроси у него, что происходит… ну, там, детали, что за женщины, скажи, что это может быть один и тот же убийца. Не могут в нашем тихом патриархальном омуте орудовать сразу два! Не смешите! Скажи ему все, Ши-Бон! А ее клуб неудачниц… помяни мое слово! – Алик закатывал глаза и тряс головой. – Они замешаны! Как только она открыла клуб, сразу начались шоколадные убийства, а потом и сама исчезла. Может, тип с бородой и есть шоколадный убийца! Я не настаиваю, это чисто гипотетически, но на капитана надо выходить прямо сейчас и давить! Хочешь, я с тобой? Отдай ему флешку клуба, может, у него появятся идеи. Паша Рыдаев говорит, что они в большой… э-э-э… в тупике, одним словом. Не верю я в такие совпадения!
Шибаев и сам думал, что надо бы поговорить с капитаном, хотя отмахивался от Алика, как от назойливой мухи – исключительно из духа противоречия. Он достал айфон и набрал Астахова.
Тот с места в карьер заорал:
– Санек! Не могу, извини! Цейтнот!
– Я насчет шоколада, – сказал Шибаев. – Когда?
– Сейчас! – тут же выпалил капитан. – Я на площади у театра, сможешь?
– Смогу. Десять минут!
…Он опустился на скамейку рядом с капитаном. Они обменялись рукопожатием.
– Что по убийствам? – спросил Шибаев. – Дрючин сказал – шесть. Серия?
– Три. Черт его знает, сюжет один. Жертва получает коробку шоколада…
– По почте?
– По-разному. По почте или вообще непонятно, как. Везде одно и то же: труп и раскрытая коробка конфет. Картинка мне уже снится. Шоколад импортный, такой к нам не завозят.
– Что за яд?
– Растительный алкалоид. Лисица сказал, ненадежный, но сработал. Между жертвами ничего общего, знакомы не были… во всяком случае, связи между ними не установлены. Средних лет, самые обыкновенные…
– Необязательно между ними, возможно, связаны с убийцей.
Капитан пожал плечами:
– Возможно. У нас нет даже подозреваемых. Одна в гражданском браке, другие одинокие. Ты сказал, у тебя что-то есть…
– Пропала женщина, третий день. Заявления брать не стали. Я подумал…
– …какая-то связь? Кто такая?
– Юлия Черникова, психолог, тридцать два года. Дрючин считает, что связь есть.
– Какая?
– Умозрительная. Ты же его знаешь, фантазия зашкаливает. Город у нас спокойный, а тут вдруг несколько убийств и исчезновение. Он считает, что таких совпадений не бывает.
– Шоколада не было?
– В квартире и в офисе нет.
– В квартире и в офисе? – Капитан приподнял бровь.
– Меня ее подруга впустила. Журналистка Инга Вдовина.
– Наша? Не слышал. Больницы, морги?
– Ничего. Может, неопознанные трупы?
– Тихо. А ты сам что думаешь? Связаны?
– Ничего не думаю, я об убийствах вообще от Дрючина узнал. Нет, скорее всего…
– А она не могла сбежать с любовником? Всяко бывает. Замужем?
– Не замужем. Зачем сбегать? Ее подруга говорит, безбашенная, но не настолько же. Третий день телефон выключен. Не тот контингент, чтобы сбегать. Жених Никита Любский, из мэрии.
– Знаю, организовывал у нас день оперативника, солидный парень. Почему к нам не обратился? Его у нас знают.
– Не знаю, – неохотно сказал Шибаев. – Тем более у меня есть кино с мужиком, который увел Черникову из «Пасты-басты», я говорил с девушками.
– А жених не мог?..
– Не знаю, вряд ли. Зачем? И еще. Буквально месяц назад она открыла клуб «Коломбина», было три занятия…
– Что за клуб? Знакомств?
– Клуб неудачниц, как называет его Инга. Для поднятия самооценки и воспитания характера… как-то так. Это запись заседаний. – Шибаев вытащил из кармана конверт с флешкой, протянул капитану. – Посмотри на всякий случай. Здесь еще копия записи из кафе.
– Санек, что надо от меня? Конкретно!
– Не знаю. Посмотри запись, может, подскажешь чего. Он увез ее в своей машине, черный джип, номера не запомнили. Я проверил посты, такая машина в то время не зафиксирована. Он держит ее в частном доме, скорее всего, за городом. Я обошел дачные кооперативы, надо бы привлечь твоих людей. Выяснил, какие дома сдаются, их не так много, надо присмотреться. Заявление Инга подаст сегодня же, я скажу.
– Почему не жених?
– Или жених, – сказал после паузы Шибаев. – Посмотришь?
Капитан кивнул и спрятал конверт в карман…
Глава 36. Борис, Глеб и добрая женщина Галина
…Корова чудная плыла
Над домом улица была
И друг мелькая на песке
Ходил по комнатам в носке
Вертя как фокусник рукой
То левой, а потом другой…
Д. Хармс. Странные стихи.
Мужчина, потерявший память… Читатель, наверное, помнит, что теперь его зовут Глеб. Представьте себе: рассвет,
