- Хорошо, - с облегчением согласился Саша. – Я ему тогда сейчас скажу, чтобы выходил. Или… зайдешь? Чаю выпьешь? Или, может, не чаю?
После паузы Ирина немного хрипло рассмеялась.
- Ты неисправим, Оболенский! Какой чай… - махнула рукой. А потом вдруг совсем другим и тихим голосом сказала: - Я ребенка жду, Саша.
Вот жизнь-то у него пошла, а? Раз в несколько месяцев он слышит эту фразу. Чудеса прямо какие-то демографические.
А ведь и вправду чудеса. Александр уже успел, оказывается, за эти месяцы привыкнуть к своему теплому, заново обретенному счастью. К тому, что у него есть дом, где все сделано – ну, или он рано или поздно сделает – по своему вкусу. Точнее, по их с Саней, почти всегда совпадающему вкусу. К тому, что его в этом доме ждут и встречают. К соседскому наглому коту и нескладному и шумному своему псу. К с каждым днем круглеющему Саниному животику, в котором, если УЗИ не врет, растет его дочка – как Саша и хотел.
В общем, Александр Оболенский был бесстыдно и тотально счастлив. Как и всякому беспардонно счастливому человеку, ему хотелось, чтобы все вокруг были счастливы. А тут такие новости…
Не думая, что делает, Саша шагнул вперед, широко раскинув руки, и обнял Ирину.
- Ирка, поздравляю! Я ужасно за тебя рад!
Ирина замерла в его руках. Потом вдруг коротко прижалась – и сразу отступила.
- Ох, какой же ты дурак, Сашка…
- Чего это? – удивился Саша. – Я правда ужасно рад. Я такой счастливый, Ир, ты не представляешь… Даже не думал, что… А тут и Саня, и кроха… И я рад, что и у тебя в жизни все тоже наладилось!
- И все равно ты дурак, Оболенский, - с какой-то непонятной, но незлой усмешкой ответила Ирина. – Командирша твоя вон в окно смотрит. Как ты тут меня обнимаешь.
- Чего? – Саша резко обернулся. За стеклом и в самом деле мелькнул женский силуэт. – Вот черт…
- А я тебе про что? – Ира убрала платок в сумочку. – Беги к ней давай. Шурку мне пришли, а зазнобу свою успокой.
- Да чего такого-то… Да я же не в том смысле… - у Саши нехорошо засосало под ложечкой.
- Беги уже! – рассмеялась Ирина. – Бегом беги! Беременных женщин нельзя волновать. Шурке скажи, что я его в машине жду. И еще, Саш…
- Чего? – он уже успел обернуться и сделать пару шагов к дому.
- Если ты или твоя… Саня будете возить Шурку на секцию, я не против хоккея.
- Отлично!
Новости прямо одна лучше другой! Главное, чтобы Саня теперь никаких глупостей себе не напридумывала. И Саша быстрым шагом пошел к дому.
***
Дома его встретили огромные ожидающие Шуркины глаза и Санина прямая спина. Та-а-ак…
- Шурай, давай-ка собирайся – и бегом в машину к маме. Вещи дома возьмешь – и она тебя обратно привезёт. На все две недели собирай только!
- Ур-р-р-ра-а-а-а! – завопила Шурка, а потом колесом – буквально! замелькали в воздухе ноги, потом руки, потом руки-ноги, Саша даже не знал, что сын так умеет – прокатился по комнате, чуть не снес Саню, обнимая – и Саша едва сдержался, что не осадить сына – а Шурка уже ткнулся в отца, потрепал по ушам Федотыча и умчался за дверь.
- Понятия не имел, что он колесо умеет делать, - Саша растерянно смотрел на дверь, потом перевёл взгляд на окно. Там, за стеклом, было видно, как Шурка добежал до стоящей в проеме калитки Иры, как они обнялись и пошли к машине. Калитка захлопнулась. Саша обернулся. – Не ты, случайно, научила?
- Почему случайно? - Саня по-прежнему стояла спиной к нему, что-то делала у стола. Что-то совершенно бессмысленное. – Шурка попросил – я научила. Дело-то несложное.
Саша скрипнул зубами, но смолчал, не стал комментировать. Дело может и несложное. Но не для беременной же женщины. Ох, Санька, Санька…
- Саня…
- Есть будешь?
Он подошел и встал сзади.
- Сань, посмотри на меня….
Она обернулась. Смотрела прямо, ровно, перед собой. То ли уже поплакала, то ли сейчас сдерживает слезы – это Сашка так и не научился определять.
Ну вот, дожили до первых слез и первой семейной размолвки. Как же не хочется… И главное, ну на пустом месте же!
- Санечка… - со словами у Александра всегда было не очень ловко, и поэтому он просто развел руки и обхватил ими Саню. Прижал жену к себе, упрямую, напряженную, замершую. – Это не то, что ты подумала.
- А что я подумала?
- Сань… - он запустил пальцы вглубь густых и немного растрёпанных волос. – Ну Санечка… - Утешительных и хрен знает каких еще слов для успокоения не находилось, и Саша решил просто сказать правду. – Ира беременна. Я, если честно, просто ужасно за нее рад. Потому и обнял. Вот и все. Чтобы поздравить. Да, я дурак, наверное. Но уж какой есть.
- Правда? – Саня резко подняла голову. – Это правда?!
- Правда дурак. Уродился таким.
- Я про Ирину! И ее… беременность.
- Ну а ты думала - что, меня на романтику потянуло с бывшей женой, что ли? – хмыкнул Саша.
- Она и в самом деле беременна?– напряженно спросила Саня, проигнорировав его вопрос. - Это правда?
Саша вглядывался в любимое лицо. Слезы из красивых голубых глаз куда-то мистическим образом исчезли. Саня смотрела требовательно. Командирша. Любимая ревнивая командирша и собственница… И Саша обхватил ее лицо ладонями.
- Санька, ну нельзя быть такой ревнивой…
- Почему?!
- Потому, - рассмеялся вдруг он. – Потому что я тебя люблю. Потому что я твой муж. Я вообще – твой - и больше ничей. Ну, прости меня за этот дурацкий импульсивный поступок, а? Я просто обрадовался за Иру – и ничего больше. Мы же все-таки не чужие друг другу люди и… Ладно, проехали! – он прижал к себе напрягшееся женское тело.
- Она и в самом деле ждет ребенка? – упрямо переспросила Саня. Но голову на его плечо устроила и потерлась щекой.
- В самом деле, - подтвердил Александр. – Ну, по крайней мере, мне она так сказала. Не вижу причин, чтобы Ирине врать.
- Ох… - вздохнула Саня. И вдруг вздрогнула.
- Что такое? – забеспокоился Саша.
Саня освободилась от его рук и привалилась поясницей к столешнице.
- Дочь твоя бунтовать изволит.
- Дочь моя очень не любит, когда на батю почем зря фыркают! – Саша аккуратно положил ладонь на округлый живот. И с замиранием сердца почувствовал давление - прямо в центр ладони. Не удержался, опустился на колени и прижался губами к голубому тонкому сарафану в мелкую клетку. – Тише, кроха, не буянь. Мама все осознала. Она так больше не будет!
- Если папа не будет давать маме повода! – упрямо фыркнула сверху Саня. Александр поднял голову. Голубые глаза блестели, а в уголках рта притаилась улыбка. Саша встал на ноги – и подхватил свое упрямое своенравное счастье на руки.
