Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
что настала ночь зимнего солнцестояния. Мир казался таким тихим и полным надежды. Волны, то набегающие, то отступающие, то дающие, то отбирающие, ритмично бились о берег.
Глава 26
– Мам? – вдруг вскрикнула Элиза.
Джослин Грей стояла за ними с выключенным и опущенным вниз фонарём. Элиза подбежала к ней и обняла её за талию.
– Мам, ты их видела? Разве они не прекрасны?
– Да, – выдохнула Джослин. Она ответила не только Элизе, но и Море. Она ответила на сотни вопросов, сотни споров одним лишь «да».
Джослин протянула матери руку. В ответ Мора протянула свою.
– Я всё поняла, – сказала Джослин матери.
Бабушка, мама и дочь молча стояли на скалах Рыжего Коттона. Однажды, когда Элиза вырастет, когда у неё появятся свои сожаления, когда она влюбится и последует за своим сердцем, она вспомнит это мгновение. Она вспомнит дикую женщину, которая родилась до неё.
– Я люблю вас обеих, – сказала Элиза. Эти слова были такой же правдой, как и всё, что они только что увидели.
Три женщины спустились по тропе вместе. У подножия их ждал хранитель маяка в растянутой шляпе, чтобы отвезти обратно в «Песок и камень».
Когда машина тронулась, Элиза обернулась. Она не могла удержаться. У неё было чувство, что она не сможет найти эту дорожку снова ещё много, много лет. А когда всё же найдёт, скорее всего, будет старой, как Мора. Элиза гадала, сможет ли она пойти на такое невероятное приключение со своей внучкой. Но была уверена в одном: никогда она не станет оборачиваться с сожалением. Она будет оборачиваться только из любопытства.
Мора Рейес смотрела только вперёд, туда, где вставало солнце, разгоняя ночь. Ей всё ещё оставалось увидеть шесть сотен чудес. И она увидит их все до единого. А когда она покончит с ними, то будет смело смотреть в лицо грядущему, как, впрочем, и всегда.
Она побежит за ветром.
Глава 27
Утренний ветер раскачивал деревья, которые росли вокруг домика на острове Сент-Саймонс. На крыльце громко смеялись три женщины. На подъездной дорожке, выложенной ракушками, показалась серебристая машина с надписью «Такси и проч.».
Мора прижала к себе Элизу.
– Я не думаю, что у нас когда-нибудь будут приключения лучше этого. Феникс, я так рада, что мы прошли через всё вместе. – Она быстро трижды поцеловала Элизу в макушку. – Ты же вернёшься на весенние каникулы?
– Ты же знаешь, что да, – ответила Элиза, улыбнувшись бабуле. – Спасибо за эту историю.
– Тебе спасибо, – кивнула Мора. – В рюкзаке тебя ждёт сюрприз. У тебя будет на что полюбоваться в дороге.
Элиза обняла бабушку в последний раз, а затем побежала, чтобы отдать сумки Хейден, которая стонала, затаскивая чемодан Джослин в машину.
– Твоя мама сложила в чемодан кухонную раковину, да? – предположила она. – Эти чемоданы весят целую тонну.
– Мам, ты готова? – спросила Элиза. – Или сейчас будут поцелуи и всякое такое?
– Тсс, – закатила глаза Джослин. Она стояла перед Эллисом Доузом и смеялась. Смеялась и всё время поправляла прическу.
«Зачем она всё время трогает волосы?» – задумалась Элиза. Она не понимала, почему мама вдруг стала так неловко чувствовать себя рядом с ним. Она вела себя странно вот уже несколько дней. Всё Рождество. Все праздники. И даже сбежала вместе с ним как-то ночью, чтобы посмотреть на звёзды. В дождь. Карие глаза Эллиса, казалось, больше нисколько не раздражали её.
– Увидимся летом, – сказала Джослин.
Его густые брови взлетели чуть ли не до небес. Без старой шляпы и пиратской бороды он выглядел гораздо моложе. Для взрослого он был очень даже ничего.
– Ты приедешь с Элизой летом?
Джослин кивнула.
– Здесь осталось то, что мне не нравилось, но здесь есть места и, – сделав вдох, она добавила: – Люди…
Эллис затаил дыхание. А Элиза гадала, что выдавали его глаза: страх, или радость, или смесь из того и другого.
Джослин покачала головой и снова захихикала:
– Я хотела сказать, что на острове осталось то, что я так любила. И всё ещё люблю.
Эллис кивнул, словно всерьёз задумался над её словами.
– Тогда, – он качнулся с носков на пятки, – напоминаю, что по этому поводу думает Мора: ты никогда не потеряешь то, что любишь.
Джослин кивнула:
– Проверим.
– Уж точно, – улыбнулся Эллис.
Элиза и Джослин забрались на заднее сиденье такси Хейден. Они помахали Море и Эллису из машины. Вскоре домик скрылся за деревьями. Это всегда была самая нелюбимая часть поездок на остров для Элизы. Её сердце начинало болеть ещё в самом начале от того, что предстояло снова уехать.
Хейден кивнула в зеркало заднего вида.
– Так вы хорошо провели время, да? Как развлекались?
Элиза посмотрела на маму. Джослин таинственно улыбнулась ей в ответ. Элизе нравилось делить секрет с мамой.
– Лучшие каникулы за всю историю человечества, – ответила Элиза и сжала руку Джослин ещё крепче.
– Спасибо за то, что согласилась довезти нас до самой Атланты, Хейден, – сказала Джослин. – Так мило, что ты предложила это.
Хейден кивнула:
– Я очень надеюсь встретиться кое с кем в Атланте. Время пришло, понимаете?
Элиза не понимала. Но ей нравилось, как загадочно звучали эти слова.
Когда они въехали на мост, Элиза узнала песню, которую крутили по радио:
Но скоро, любовь моя,
Ты упорхнёшь,
Ты так живёшь…
– Я знаю эту песню! – закричала Элиза. – Сделай громче. Мне она нравится.
– Не может быть! – Хейден покрутила ручку приёмника. – Я знаю парня, который написал её. Он никогда её не записывал.
Элиза закатила глаза и начала подпевать.
– Откуда, – Хейден убавила звук, – ты знаешь эту песню?
Элиза повернулась к матери:
– Ты помнишь парня с голубыми волосами? Того, который всегда поёт на углу?
Хейден едва не съехала с дороги.
– Уличного певца? – спросила Джослин. – Который стоит у канцелярского магазина? От которого всегда пахнет такос?
– Точно! – кивнула Элиза. – Хейден, это его песня. Он поёт на нашей улице каждый день.
– На вашей улице?! – переспросила Хейден. Сердце стучало у неё в ушах. Или, быть может, в ушах стучали воспоминания: яблочный пирог, поцелуй, песни за остывшим кофе, бьющиеся в унисон сердца.
– На Персиковой улице, – кивнула Элиза. – В Атланте. Он кладёт перед собой чехол, чтобы люди кидали монеты. Но он слишком талантлив для улицы.
– Да, точно, – ответила Хейден. Она знала про него всё и ехала к нему. Персиковая улица не близко, но если надо, она просидит за рулём всю ночь, но найдёт бруклинского битника. Она не знала, что будет потом, но не могла больше бездействовать.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
