ответил я, — но сомневаюсь, что смогу помочь всем.
— Помнить об ограниченности ресурсов полезно, — покивала она с важным видом, тут же лукаво улыбнувшись. — Но Спар… Зачем ты усложняешь? Переходи сразу к сути.
— Что ж… — сдался я. — У тебя в закромах, случаем, не найдется десятка-другого легендарных камней, которые можно будет обменять на нашу добычу? Заменить что-то неподходящее на подходящее. Также хотелось бы услышать, с какими препятствиями придётся столкнуться, чтобы добраться до Истока. Какие способности нужны для прохождения пути. На что нам нужно сделать упор. Может, посетить какие-то миры или пройти испытания…
— Ты и сам можешь ответить на вопросы касательно развития, если подумаешь. Шупа уже имеет способность восстановления. Следовательно, ему нужно добавить защиту, а дальше двигаться в сторону либо взрывов, либо иллюзий. Тим пока выглядит самым бесполезным, но у него есть базовая сила…
— Что за базовая сила? — перебил я.
— Не один прием, как у тебя шар, а управление стихией. В его случае — ветром. Пусть и довольно ограниченно, на редком уровне. Добавить к этому легендарный камень пламени, регенерацию, способность на полёт — и получится сильный боец, способный сверху устроить настоящий Армагеддон. Лет через двадцать, — глухо засмеялась Гроза. — У Верса то же самое, только в сторону стихии камня или земли. Ему бы доспех какой или, как у Люция, магическую броню… — задумалась она. — Да, отличный вариант будет. С Калией сложнее всего. Она вся такая драматичная. Убийцей становиться не хочет, но при этом убивает. Ох уж эти противоречивые подростковые загоны и обидушки на родителей, — женщина закатила глаза и печально вздохнула.
— А что насчёт обмена?
— Вы сначала камни добудьте, — фыркнула она. — А потом глянем, насколько милым ты будешь, чтобы я пошла тебе навстречу.
— Это же и тебе выгодно.
— Усиливать твоих друзей? — удивилась она. — С чего ты взял? Мне нужен только ты, чтобы сходить к Истоку. А развитие всех остальных — это уже нужно Такену, чтобы и дальше продолжать играть в защитника мира.
— А ты сама его больше защищать не хочешь?
— Ну, — погрустнела она, — кто-то меня всякими нехорошими словами обзывал. Чудовищем называл. А чудовища, как известно, миры разрушают — поэтому сходим к Истоку и всё, дальше на пенсию. Сами в эти игры играйте. Тем более, я вон какую смену, — смерила она меня взглядом, — подготовила.
Теперь моя очередь глаза закатывать настала. На что Гроза расхохоталась.
Я уже было собирался уйти, раз разговор куда-то не туда ушёл, но она внезапный вопрос задала.
— Что у тебя с Люцием случилось?
Переход от смеха к полной серьезности был настолько резок, что я растерялся.
— А что у меня с ним?
— Вы друг друга подчеркнуто игнорируете.
— С чего ты взяла?
— Шутишь? — прищурилась она. — Спар, сейчас мои глаза могут куда больше, чем твои. Поверь, я вижу всё. Так что у вас стряслось?
— Ну… — протянул я, собираясь с мыслями. — Да мудак он какой-то. Могла бы и получше себе мужа найти.
Брови Грозы взлетели вверх, она вытаращилась на меня.
— Я даже не знаю, что меня сейчас удерживает от жестокой расправы над тобой, — проговорила она. — То ли шок от хамства, то ли… А нет, других причин нет.
— А что ты хотела, тётушка? — ответил я и глазом не моргнув. — Забочусь о семье. Мы же родня как-никак. Нашла себе какого-то угрюмого придурка. Вот зачем он тебе? Нет бы нормально мужика найти. Работящего, непьющего…
— Спар, да ты в край охренел, — выдохнула она и привстала со стула.
— Это называются родственная забота. Ты ведь мне сама рассказала, как это, быть семьей, — ответил я с максимально доступной издевкой.
Теперь Гроза точно опешила. Она мне ведь сама говорила, что в семье любовь и ненависть — это те штуки, которые вполне могут совмещаться. Иначе говоря, родственные связи — это такая штука, которая может приобретать довольно странные формы.
Вот и получай, тётушка. И радуйся, что некоторые тайны остаются тайнами.
Пока она не начала меня бить, я поспешил убраться из лектория. Открыл дверь и собирался уже выскочить, как натолкнулся на Люция. Он стоял прямо за дверью. По взгляду понял — всё он прекрасно слышал.
Да и плевать. Но то, что, если Грозе дать достаточное количество подсказок, она всё поймет, надо учитывать.
Пободавшись с Люцием взглядами, дождался, когда уступит дорогу, и свалил. Пусть сами между собой разбираются.
* * *
Хотел бы я сказать, что пригород, куда мы направлялись, мой родной. Я хотел бы, в принципе, сказать, что есть что-то моё, родное. Но когда Такен высадил нас на окраине, я отловил себя на ощущении, что ничего такого не чувствую.
Теперь, зная, что родился совсем в другом месте, что моя жизнь была полна обмана, я эти улочки воспринимал иначе. Тич отправился со своими отряд на переговоры. Я же пошел в тот самый бар, где работала Краска.
Последний раз с девушкой я виделся после первого года обучения, когда получил задание захватить здешние районы. Веселое времечко было. Простое. Тогда, вернувшись, я обнаружил, что Краска неплохо приспособилась. Когда уходил, просил Такена пристроить её, и, насколько знал, работу она в итоге получила. Поэтому о её судьбе я совсем не волновался.
Тем не менее было любопытно посмотреть, что здесь и как. Улицы быстро меняются. Дети взрослеют, умирают, уходят. Взрослые тоже.
Единственное, что меня связывало с этим пригородом, — Краска и Гик. Но, как и сказал, за их судьбу я не волновался. Два года, получается, прошло с последней встречи. Как быстро летит время. Прибыли мы в обед, и девушку я нашёл в баре. Не случайно — у Такена спросил во время полёта. Сказал, там же работает.
Краска занималась тем, что общалась с каким-то здоровяком. По виду — типичный уличный бык. Туповат, в Колодце не бывал, в драке — примитивен. Звякнули колокольчики на входе, эти двое перевели на меня взгляды. Я присмотрелся к Краске.
Похорошела.
Так-то и Пушка с Васькой в красоте прибавили, особенно после того, как зелья дроу получили, но Краска в этом вопросе всегда отличалась эффектной внешностью. Улицы не для неё. Ей бы где-нибудь в городе жить.
— У нас закрыто. Тебе чего, малец? — уставился на меня бык.
— Для этого парня у нас всегда открыто, — улыбнулась Краска и воскликнула: — Кто к нам пожаловал! Сам Спартанец! Гроза улиц, тот, кто в одиночку вынес пятьдесят парней! Ученик прославленного мастера Такена! Беловолосый демон, который ходил в Колодец с теми, чьи имена боятся называть!
Усмехнувшись, я присел рядом с бугаем напротив девушки.
— Ты всё также пытаешься скрыть свою красоту и всё также получается из рук вон плохо, — сказал ей, любуясь.
