кипеш, моя верная чуйка разбудит.
Проверить эту теорию я так и не успел.
***
Гортанные вопли раздавались совсем рядом. За окном мелькали лучи фонарей, слышались хлопки дверей и басовитые проклятья на ихнем языке. Борцуха, блять, со всей стаей ищут меня! Шмонают домики! Вот я долбоеб, расслабился тут с кониной!
Надо зашкериться и как можно быстрей. Я скидал объедки и уполовиненную палку колбасы под кровать. Голоса и хлопки все ближе. Блин, куда? Куда залезть?! Кроме шкафа мест, где спрятаться, просто нет. Херовый вариант, но деваться некуда…
Бах! В наружную дверь кто-то зверски пнул. Бля, я же закрыл изнутри, они поймут, что я здесь! Эх, будь, что будет! Только
Только я нырнул в шкаф, как дверь домика выбило от мощного удара.
Включился свет.
Глянув через щель, я застыл, как монумент с острова Пасхи. Хищно раздувая ноздри и вращая дикими шарами, борцуха стал рыскать по домику. Вот он пошел вглубь комнаты. Натужно скрипели половицы под полутора сотнями кило несокрушимой живой ярости. В комнате грохотала переворачиваемая мебели. Блять, блять… Почему я не догадался разбить бутылку? Сейчас бы хоть «розочка» была.
— Ты гиде, ппи-дда-рррас йобаний? Выхади, сссука! Ибат ттибя буду, жи есть!
Шаги все ближе. Как всегда это бывало в подобные минуты, страх исчез. Будем биться насмерть! Шаги все ближе. Заеду с ноги по яйцам сперва, а дальше уработаю. Он, вроде, один. Остальные не входили в дом. Внезапно шаги стихли. Что, блять, он делает? А может уйдет?..
— АРРРГГХХХ!!! Вот ти, щакаль йобаний!
Дверцы шкафа отлетели в стороны. Я увидел над собой оскаленную рожу Халиля. Моя нога выстрелила со скоростью, которой позавидовал бы даже Акинфеев. Пятка ударила меж расставленных ног с мощью астероида, стершего с лица планеты гребаных динозавров. Почему он не загнулся? Рожа хача стала красной, низкая монобровь опустилась еще ниже, чем обычно.
В следующую секунду нога оказалась в чудовищных тисках. Дернуло. Комната сплясала адский твист перед глазами. Беспощадным ударом встретил пол. Аж дух вышибло. Перед взором перевернутая кровать, рядом недоеденная колбаска… Я пополз к ней, как полумертвый сталкер к заветной аптечке.
Ы! Очередной удар. Снова полет. На этот раз в стену. Попадали часы, картины. Борцуха разорвал свою майку, повел плечами, покрутил шеей, как бы прикидывая, какую часть моего организма сломать первой.
— Идыте, братья! — произнес Халиль, обращаясь к сгрудившемся в дверям моджахедам. — Я адын иво убивать буду, жи есть!
Чуркобес прикрыл дверь и повернулся ко мне. Затем, не спеша, вытянув из ножен опасный, сука, кинжал, попер на меня. За его поясом я разглядел револьвер. А что если не все патроны отстрелял зверюга? Попробовать выдернуть… это шанс… но я не могу и шевельнуться, так меня уебало об стену это животное.
Скрипнула входная дверь.
— Чито билят? Я жи сказаль, жи есть, читобы, билят нэ мищали мнэ! — сказал борцуха, не оборачиваясь.
В проеме возникла большая темная тень, закрывая свет уличного фонаря.
— Закрой диверь, я сказаль, билят! — рявкнул Халиль, поворачиваясь всем корпусом.
— Хуясе! Обезьяна, епта! — Услышал я до боли знакомый бас. — Еще и разговаривает, нах!
Глава 32
Борцуха отпрыгнул на два метра, принимая боевую стойку. Гигантские руки распластались на полкомнаты. Открылся обзор, в дверях я увидел Вована. Десантура предстал во всем боевом великолепии. Потертая горка, интересного вида разгрузка. Как бы двухъярусная. В верхнем большие отделы под магазины, в нижнем небольшие подсумки. Для снарядов к подствольнику что ли?
И точно ведь — в руках АК-74 с подствольным гранатометом! Дуло неотрывно следило за малейшими движениями абрека.
— Давай биться как мущщин, жи есть! — вскричал чурка.
Вован откинул капюшон.
— Давай, хуле! Разомнемся, нах! — Разрисованная в защитный цвет рожа десантника растянулась в ухмылке.
Блять, что он делает? Надо было высадить в гориллу весь магазин. И гранату в пасть в придачу! Но Вовчик просто повесил автомат на дверь, скинул разгрузку. В могучей руке холодно сверкнул десантный нож. Халиль довольно ощерил пасть, что-то яростно зашипел на своем наречии, играя кинжалом.
В воздухе повисло чудовищное напряжение. Так бывает, когда видишь грозовую мега-тучу, готовую разразиться адским погодным пиздецом. Только здесь этих туч две! И сейчас они сойдутся в разрушительном торнадо!
Халиль сделал выпад. Обманный. Десантура ловко отскочил, сохраняя дистанцию. Схлестнулась вспышками молний сталь. Домишко заходил ходуном, как при землетрясении в девять баллов. Удары, грохот, рык, мебель в щепы — словно безумные боги херачили молотами по наковальням. В мои отбитые легкие, наконец-то, начал поступать кислород. Появилась возможность двигаться, чем я тут же воспользовался, стараясь отползти в безопасный угол, чтобы не угодить под раздачу.
Из этого боя мне запомнились лишь отдельные фрагменты. Оба уже без ножей. Кинжал борцухи вонзился в настенные часы, а десантный впился в потолочную балку. Вот Вован, заломав черного, ебашит его мордой об пол. Обезьяна с диким ревом вырывается. Десантура отлетел, пропустив коварный удар. Аудио-видео техника под ним брызжет фейерверком осколков. Захваты, броски, перекаты, обмен тяжелых, как пудовые гири, ударов. Больше всего на свете мне хотелось убраться как можно дальше из эпицентра локального Армагеддона. Но вряд ли получится без последствий пересечь поле боя.
Внезапно все изменилось. Борцуха каким-то образом исхитрился блокировать Вована, обвившись перекачанными конечностями. Горло ВДВ сжато удушающим захватом. Он бился, пытаясь сбросить волосатого гиббона. Но тот лишь скалился, пуская пену, и давил всей массой. Блять, надо помочь Вовану. Твой выход, Санек! Автомат — слишком далеко. Десантура хрипел, пуча глаза. Все решали секунды. И тут мне на глаза попалась бутылка с кониной. Невероятным образом она уцелела в этой потасовке.
Я метнулся к ней. Чечен хрипло зарычал, увидав мой маневр. Схватив бутылку, я молниеносным движением сделал добрый глоток и с размаху ударил о стену. Кажется, в этот момент в глазах Вована сверкнула истинная боль. Конечно, с его точки зрения, произошло неслыханное святотатство. Зато теперь у меня в руках сверкающее сверхострыми клыками оружие.
Я сделал резкий выпад, целясь в глаза чурбана. Но тот в последний миг отпрянул в сторону. Меня отбросило — это могучей пружиной распрямился Вован. Халиль в обезьяньем прыжке добрался до кинжала. Схватился, чтобы выдернуть из стены. Десантура оказался быстрее. Он уже достал свой нож из потолочной балки. Щелк! Волосатая лапа борцухи оказалась прибитой закаленным лезвием. Ого, а это тот самый баллистический нож! Абрек визжал, да так, что даже Леночка позавидовала бы столь высокой ноте. Бешеным локомотивом налетел Вован, гвоздя черное ебало неистовыми
