поднимаюсь на локтях и смотрю в ее яркие от счастья глаза. – Ты не будешь против, если мы одного из детей назовем Саша? Александр Федорович меня спас и вылечил.
– Нет, не буду. – Шепчет она, а меня перед глазами вновь крутится калейдоскоп. Картинки цветные и такие яркие, что хочется зажмуриться. А еще… хочется дышать полной грудью и кричать, как умалишенный. Вот такое оно мое счастье… Громкое и безудержное.
Глава 35
Варвара
– Представляешь, Личка ездила в тайгу тебя искать! Лешка Вареников собрал отряд добровольцев, ну и она… – отвлекаю Федьку разговорами от мыслей о боли.
Он вымученно сглатывает и улыбается, хватает мою ладошку и прикладывает к своей щеке.
– Молодец Лика. Выходит, почувствовала вину за фарт со скрином и решила исправить все. Что же она там делала?
– Феденька, может попросить, чтобы укол сделали? – взмаливаюсь, глядя на его бледные щеки и выступившую на лбу испарину.
– Не надо, Варь. Делали уже, и часа не прошло. Ты лучше рассказывай, ладно? И почитать тоже можешь. Знаешь, сколько я деду Саше читал?
– Серьезно? У вас же света не было! – сомневающимся тоном произношу я.
– Не было. Но была керосиновая лампа. Всю школьную программу вспомнил! Пушкин, Достоевский, Лермонтов. Правда, в книжные запасы Александра Федоровича случайно попал Артур Хейли.
Я вижу, как Феде больно. Он терпит. Не хочет волновать и пугать меня, улыбается через силу, бодрится, даже шутит… Думает, у него получится меня обмануть? А я ведь чувствую его… ловлю себя на мысли, что не верила в его смерть… Всегда говорила с ним, звала, молила вернуться.
– Варька, о чем ты задумалась? Да не волнуйся ты так! Ногу починили, кости на место поставили. Пластина хорошо удерживает все, вон даже Сергей Михайлович подтвердил. Судя по его словам, на рентгене «картина маслом». Расскажи лучше, чем там Беккер занималась в тайге? Поучала, небось, всех, как себя вести надо за столом или…
– Ну, рассмешил! Нет, не угадал, Горностай. Знаешь, с каким восхищением о ней Вареников рассказывал? Личка обед варила на весь отряд, вещи им стирала, баню топила. Она молодец. И… Беккер с парнем познакомилась. И меня познакомила. Он мне помогал из больницы выписываться. Зовут его Джордан…
– Что?! – оживляется Федька. – Он мулат?
– Да, – округляю глаза от удивления. – А ты его откуда знаешь?
– Представляешь, его дед Саша встретил. И Сильвера на него натравил… Испугался. Думал, что это кто-то из браконьеров меня ищет.
– Выходит, Джо тебя почти нашел! – восхищенно произношу я. – Федь, как хорошо, что все закончилось.
Кладу голову на горячую любимую грудь и прислушиваюсь к биению сердца… Мне так и хочется закрыть глаза и дремать под звуки живого сердца любимого… Чувствовать тихое дыхание, шевелящее волосы. Но судьба распоряжается иначе…
– Я гостей вам привел! – двери распахиваются, и в палату заходит Юрий Иванович – Федькин папа. За его спиной маячат знакомые фигуры – Лика и Джо.
– Федька, миленький, прости меня! Пожалуйста, я так виновата! Прости, прости, – она легонько отталкивает меня и падает на Федькину грудь. – Я… я обманула тебя. Это я отправила сообщение с телефона Вари. Прости… Она тебя ждала и любила. – Завывает Беккер.
– Личка, я знаю уже все. Отвянь, Беккер! Футболку слезами намочишь.
Личка вправду выглядит растерянной, расстроенной, дезориентированной… Неужели, снова ослушалась папу и полетела за тридевять земель, чтобы попросить прощение?
Дядя Юра закатывает глаза и хитро присвистывает: так и слышу его реплику, что сын «хоть куда», а еще красавец и видный жених.
– Добрый день, Федор. Я Джордан, – Джо протягивает Федьке руку. – Лика, может, тебе… водички? – переводит он обеспокоенный взгляд на зареванную Анжелику.
– Лика, я тебя прощаю, перестань плакать. Ты не виновата в происшествии. Ты ни при чём, слышишь? – Федя жмет руку Джо и слегка отталкивает от себя Беккер. – Ну все, все… Спасибо вам, ребят. Джо, а тебе особенно… Ты же разговаривал с дедом Сашей. Я жил у него. Старик испугался, принял тебя за браконьера и промолчал.
– Слава богу, все уже позади. Ты прости, что потревожили, брат. Лика как узнала, что ты здесь, извелась вся… Поедем да поедем к Федору. – Оправдывается Джордан, любовно взирая на Лику.
– Так вы пара? – улыбается Федька.
– Нет! – в один голос отвечает «сладкая парочка». Смотрят друг на друга так, что воздух искрит! Уверена, если их поместить в темную комнату, они будут светиться!
– Когда меня Варька прогнала из больницы, я поперлась в бар и там напилась. – Всхлипнув, объясняет Лика. – А Джо… Он работает в этом баре. Он бармен. Потом он меня… отнес в общагу. Домой я не решилась идти.
– О, боже! Бедный папаша Беккер! Варька, зачем ты ее прогоняла? – удивляется Федя. – Дурдом.
– Давайте уже забудем, а? Мы простили Лику. И я простила давно… – Обнимаю Беккер и глажу ее по голове. – Давайте лучше пиццу закажем? Ребят, вы где остановились? Я комнатку снимаю недалеко от больницы, если надо – поговорю с хозяйкой, она выделит… вторую… – черт, по-моему, я смущаю ребят недвусмысленным напоминанием об их «недоотношениях».
– Мы остановились в гостинице «River Plaza», – Личка стыдливо опускает взгляд.
– Ну ни фига себе! – присвистывает Федя. – Банкуете, господа. Все-таки хорошо, что вы приехали. Я позабыл о боли… Еще бы Варю уговорили домой ехать, вообще было бы здорово! Не хочу, чтобы она из-за меня опять на сохранение попала.
Ну, началось! Опять та же песня – начинай сначала!
– Федька, ну опять начинаешь? Сказала же, буду ухаживать, а ты… – возмущаюсь я.
– А я с Федькой согласен! – встревает дядя Юра. – Девчонка ночами не спит, сидит подле него. Ухаживает, кормит, вещи стирает, читает… На мне судно только.
– Ну папа! Что вы тут устроили разбор полетов? – хмурится Федька. – Так, друзья, вы гулять идете? Варюхе надо развеяться, в кино сходить, город посмотреть. Варька, только не злись…
– Идем. Все, подъем! – широко улыбается Джордан и хлопает в ладоши. – Где твои вещи, Варвара? Как ты себя чувствуешь?
– Ладно, иду. Ну, Горностай, тебе от меня не отвертеться! – щурюсь я нарочито строго. – Погуляю два часа и снова притопаю.
