— Какие качественные, однако, умертвия, едрить их коромыслом! — В голос возмутился кто-то из бойцов, с трудом отбивая удерживаемым двумя руками зачарованным клинком богатырский взмах бердыша, от которого массивный топор вроде бы даже треснул. Плавающий в воздухе над плечом хозяина небольшой пистолет-пулемет выпустил короткую очередь в морду излишне активного покойника, большая часть которой была скрыта за неопрятной черной бородой. Пули сия растительность, вероятно росшая еще некоторое время после прекращения остальных процессов жизнедеятельности остановить конечно не смогла, но брызнувшие во все стороны ошметки сухой серой плоти, словно мумифицировавшейся от времени, прыти стрельцу ну совсем не убавили. Хотя как минимум парочка свинцовых пилюль пронзили его череп и вылетели наружу с противоположенной стороны головы. — Мы когда с вампирами воевали, таких не каждый раз встречали!
— Сплюнь! — Рявкнул его сосед по строю, одновременно поджигая вооруженного бердышом покойника струей колдовского огня, и пиная того ногой в живот. Удар явно был произведен не только за счет мускульной силы, но и благодаря магии, поскольку полыхающее тело отнесло метра на три, прямо под ноги еще парочке его «свежих» собратьев, рвущихся вперед в облаке пыли, поднимающейся с их кафтанов. — Только вот кровососов здесь нам и не хватало…Ай, черт?! Какой придурок мне весь затылок оплевал?!
—Профтите, я флуфайно, — повинился из-за спины бойца медленно отходящий назад людоящер, зажимающий обеими руками и хвостом большую кровоточащую рану в районе живота. — У мефя до фих пор офкуфаные пальфы офной из этих тварей в флотке фтоят! Фрянь фредкностная! А фоторые фниз профалились, те фо фих пор ф фифоте фарапаются!
—Так нафига ты их откусил?!
— А фего он иф мфе пряфо ф фасть фует?! У мефя фе фефлексы…
Люди, оказавшиеся в задних рядах спешно сформированного строя спешно избавлялись от поклажи, бросая через головы товарищей сети из тонких цепей, кожаных ремней и особо прочных растительных волокон, добытых путем переработки растений с волшебными свойствами. Подобного добра Олег приказал заготовить и взять с собой много. Во-первых, оно отлично могло пригодиться для переноски добычи, ради которой собственно и затевался поход. А во-вторых, в случае спешного отступления именно подобные несерьезные с виду игрушки отлично подходили для того, чтобы задержать бесчисленную армаду врагов в узких подземных коридорах. Да, немертвые враги не будут колебаться прежде чем наступить на своих же собратьев, запутавшихся в сетях, однако некоторую заминку внезапно появившаяся пробка все должна была создать, а большего для мародерствующих археологов и не требовалось.
Олег не стал проталкиваться в первые ряды битвы, мешая бойцам, а просто снизил свой вес почти до нуля, подпыргнул к высокому потолку и зацепился за него, с хрустом вбив один зачарованный топор прямо в литой камень, словно любимый разными альпинистами-экстремалами ледоруб. Если бы он или его бойцы использовали все свои возможности на полную катушку, то стрельцов бы просто смели за считанные секунды, однако помня об истинных хозяевах подземелья и их возможностях отряд сдерживался, кромсая ходячие трупы сталью и низшими чарами. Не стал отрываться от коллектива и его предводитель, удачным броском всадив второй экземпляр древнего оружия в брюхо громиле, несущем поверх кафтана толстый стальной панцирь и вооруженным аж двумя бердышами. И габариты бывшего военнослужащего армии Возрожденной Российской Империи впечатляли даже в слегка усохшем состоянии. Сбивший с ног одного из людей покойник пошатнулся, получив в грудь жадно высасывающий чужую ману артефакт и заметно сбавил обороты. Если раньше каждый взмах его руки заставлял противников терять равновесие, а то и отшатываться назад, то теперь дурной мощи ходячему трупу стало недоставать, и спустя пару секунд гигант, не уступающий в размахе плеч оставшемуся на борту «Тигрицы» Святославу, сначала покачнулся, поймав пару пуль, а потом и полетел вверх тормашками, когда на него с разных сторон обрушили сразу два удара зачарованных клинков. Впрочем, пал он все-таки одним из последних, продержавшись дольше девяноста процентов своих собратьев, бок о бок с которыми дрался и в жизни, и в смерти.
Каждое из умертвий, обнаруженных в «Пивной шапке» было страшным противником. Не знающий страха и не чувствующий боли мертвец, что сохранил свое штатное вооружение и навыки владения им, в одиночку мог бы уничтожить не один десяток обычных солдат, прежде чем его изрубят в капусту. И форменные красные кафтаны служили не самой плохой в мире защитой от ударов оружия, отлично дополняя свойственную всем ходячим трупам выносливость и живучесть. Именно поэтому бойцам Олега потребовалось почти пять минут, чтобы расправиться с полусотней подобных противников, и чародею оставалось только радоваться, что среди его подчиненных обошлось без убитых, одними раненными.
— Они здесь недавно, пару лет максимум, — решила Доброслава, разглядывая простреленное в десятке мест, проткнутое большой сосулькой, да еще и обезглавленное тело стрельца, которое, тем не менее, все еще продолжало подергиваться, пытаясь царапать камень пола короткими когтями на ногах и руках. Изнутри пробившие сапоги самыми кончиками костяные крючки смотрелись скорее забавно, чем грозно, однако Олегу предстояло пришивать обратно на место слишком много полос кожи, которую оторвали вместе с мясом, чтобы недооценивать подобное оружие. — Пусть их обильно присыпало пылью…Или скорее обильно присыпали сверху местной пылью, дабы скрыть посторонние запахи, но ткань совсем не успела истлеть, да и бердыши не заржавели…
— Я бы дал им скорее пару месяцев, — возразил ей Мурат. — Вон у того, сквозь которого я корни прорастил, нагрудный карман кафтана был забит недожаренными семечками, и часть из них все еще сохраняла неплохую всхожесть. Кстати, а вы обратили внимание, что все они выглядели подозрительно целыми до тех пор, пока не повстречались с нами? И кошельков с огнестрельным оружием чего-то тут не видно.
— Скорее всего, обращали в нежить еще живых людей, то ли опоив их какой-нибудь дрянью, то ли просто связав, ну и заодно избавив от всех имеющихся при себе ценностей — констатировал очевидное Олег, который без всяких способностей к предсказанию мог сказать, что стрельцы в глухом уголке Колыбели Монстров появились отнюдь не просто так. — Кто-то из наших конкурентов их сюда привел в качестве живой силы…И решил оставить в глухом уголке, куда местная нежить лишний раз не заглядывает, в качестве силы немертвой. Видимо, чтобы не делиться добычей, ну и заодно с расчетом, что они ему понадобятся в относительно скором времени, ведь слишком долго без внешней подпитки такие твари не смогли бы протянуть.
Оммак/интерлюдия. Люди и птицы.
Оммак/интерлюдия Люди и птицы (авторство Zark1111, что написал столь прекрасный оммак, который я не смог не сделать частью всего цикла)
Если бы атмосфера в богато обставленной комнате, называть которую скромной и аскетично обставленной кельей стало бы верхом лицемерия, могла быть переведена в электрическое напряжение, им можно было бы легко заменить чары ранга так шестого или, как минимум, уверенного пятого. К счастью, находящиеся здесь люди, хоть и пребывали в настроении более чем скверном, но магами воздуха не являлись. Высокие чины православной церкви Владивостока, люди способные решать судьбы мелких дворянских фамилий, разорять торговые гильдии и бесследно исчезать тех, кто не захотел выплачивать третью десятину за месяц, иногда отрываясь от процесса ради истово-праведной молитвы, предпочитали молчать.
