одежду. Под курткой обнаружил пару пистолетов с ревмой и набор ножей.
Взяв один из кинжалов из его же набора, я приставил клинок к его глазу и тихо спросил:
— Как поживаешь? Думал, мы тебя не найдём?
Он облизал дрожащие губы и забормотал себе под нос:
— Давайте договоримся, парни… у всего есть цена…
Острие ножа коснулось нижнего века Айкса, и тот оцепенел. Его зрачки увеличились от страха втрое.
— Хочешь сказать, что у моей сестры есть цена? — уточнил я у него. — Поясни.
— Н-нет… нет, конечно… Я не хотел, парни. Ну правда. Так случайно получилось… это самое… ну понимаете…
— Нет, не понимаем.
Продолжая держать его за грудки одной рукой, я приподнял Айкса и вшиб спиной в кирпичную стену так, что он со стоном выдохнул и зажмурился.
— А теперь скажи-ка мне, кто покупатель значков?
От неожиданного вопроса он открыл глаза и уставился на меня:
— Ч-что?..
— Значки! — повторил я, прижимая острие ножа к его щеке и ткнув кожу. — Кому ты собрался их продавать? Расскажи мне.
— Я… я… это самое… — Его зрачки увеличились ещё больше, но он нашёл в себе силы выдавить более-менее внятно: — Я не знаю, кто покупатель. Клянусь, не знаю. Он у нас все значки выкупает, как только они появляются. Это какой-то высокий мужик, но я не видел его лица. Он прячет его под шарфом. Скорее всего, посредник просто. А моё дело — товар загнать. Кто его купил, мне насрать… ну то есть, всё равно.
Я оглянулся и посмотрел на Криса.
Тот держал оставшихся троих под контролем: Сохатый всё так же стоял на коленях, уперев лоб в стену, подвывая и держась за разбитое лицо; один из охранников лежал на боку, скрючившись; второй сидел на полу, навалившись спиной на стену и уткнувшись лбом себе в колени.
— Когда сделка? — опять обратился я к Айксу.
Тот в очередной раз лизнул губы.
— Через пару дней… в полночь… чуть подальше отсюда, в сторону зоопитомника.
— Покупатель обычно один приходит?
— Д-да… обычно один, но я за ним не слежу.
— Сумма?
— Ч-что?.. Какая сумма?
Я сильнее вдавил острие ножа в его щёку. Из пореза засочилась кровь.
— Не прикидывайся дебилом. Сумма сделки какая?
Было видно, как ему не хочется произносить этого вслух, но кинжал всё же был аргументом убедительным, и Айкс наконец со стоном прошептал:
— Восем-м-м… м-м-м-мнадцать тысяч чеков… за штуку… всего пятьдес-с-сят тысяч за три штуки… там скидка была.
Я даже опешил. Вот это стоимость!
Пятьдесят тысяч за три значка! Я пока таких ценников тут вообще не встречал ни за какое оружие, броню или морфи. И ведь это какие-то простые значки, по сути, безделушки.
После этого я ещё больше задумался насчёт того подарка из больницы. Кто же это так раскошелился, чтобы прислать мне значок?
Однако не только я удивился стоимости товара, но ещё и Сохатый. Слух у него был что надо: он расслышал шёпот Айкса на приличном расстоянии.
— Вот ты козёл, Айкс, — прохрипел он со злостью. — А мне сказал, что отдашь за тридцать кусков. А оказывается, за пятьдесят…
— Заткнись там! — оборвал я его бубнёж, и Сохатый моментально смолк. — Где товар сейчас? — спросил я уже Айкса.
Тот поднял на меня припухшие глаза.
— Не скажу, хоть убей.
— Ну ладно, не вопрос. — Я улыбнулся ему в ответ и бросил нож на пол. В моей руке появилась коса. — Как ты предпочитаешь умереть? Рассечь тебя пополам или только голову?
У Айкса дрогнули колени, и если бы я его не держал за грудки, он был уже сполз по стене вниз.
«Ах-ха-ха! Он обмочился! — рассмеялся Годфред. — В такие моменты я тебя особенно уважаю, чувак! Дай обниму!».
— Ну так где товар? — повторил я, не сводя глаз с Айкса.
— Он… не здесь… — Айкс бросил взгляд на Сохатого, затем приблизил лицо к моему уху и понизил голос почти до беззвучного: — Товар в тайнике. В магазине. Коробка с сублиматами. Я ими завтракаю каждое утро. Ну из той… коробки.
— Где эта коробка находится?
Клинок косы трещал молниями буквально в полуметре от его башки, чего Айкс уже не мог выносить. Его воспалённые красноватые глаза покосились на оружие, и он выстраданным голосом, почти со слезами, признался:
— В ящике стола на кухне, в подсобке. Синяя коробка… она там одна.
Айкс зажмурился с таким сожалением, будто только что лишился не товара, а жизни.
— Ты сам пойдёшь на сделку с покупателем, — сказал я ему. — И попробуй только дёрнуться в сторону. Я быстро отрежу твою болванку, которую ты называешь головой.
Несмотря на мои угрозы, одной косы для устрашения было маловато, поэтому я решил применить дополнительные инструменты воздействия.
— Крис! — позвал я брата. — Крис! Приведи их всех сюда! Поставь к стене!
Моя просьба даже для Кристобаля прозвучала жутко. По его потемневшему лицу я понял: он подумал, что я решил убить всех четверых.
— Слушай, Тайдер… — Он посмотрел на меня, серьёзно нахмурившись. — Проблем потом не оберёмся. Город закрытый, нас быстро вычислят.
— Поставь их к стене! — с напором повторил я, но взглядом дал ему понять, что беспокоиться не стоит: ну не совсем же я выжил из ума.
Крис кивнул и поспешил выполнить просьбу.
Подхватил за плечо сначала первого охранника, а потом и второго. Они покорно встали у стены, глядя на мою косу в каком-то оцепенении. Видимо, вид с оружием у меня был слишком кровожадный.
«Ой, не могу! Умо-о-ора! — хохотал Годфред. — Загляденье! Один сопли льёт из разбитого рыла, второй обоссался, а два бугая стоят, опустив морды, как мальчики для битья! Дай обниму, чувак! Ты сделал мой вечер!».
Когда к стене встал Сохатый, все четверо уставились на меня с мольбой в глазах. Я оглядел каждого внимательно, и под моим взглядом они будто съёжились.
— Итак, граждане, у меня к вам один вопрос. Вы готовы на него ответить?
Они закивали.
— Тогда смотрите на меня внимательно.
Все, как один, не мигая вытаращились на моё лицо, ну а я посмотрел на них, ухмыльнулся одним уголком губ, и спросил:
— Вы боитесь Ангела Смерти?
Эффект оправдал все ожидания.
С поднятием уровня я смог воспользоваться навыком Годфреда намного лучше и лишь не сильно покачнулся при этом, даже в сознании не помутилось, как раньше.
Особенно сильно Наведение Ужаса повлияло на не-магов. Что Айкс, что Сохатый прилипли к стене спинами и медленно начали оседать на пол, будто у них отказали ноги. Физиономия Айкса залоснилась потом, а из разбитого носа Сохатого обильнее потекла слизь, смешавшаяся с кровью.
А вот два мага испугались меньше, но всё равно испугались. Это было видно по их глазам. Причём это были маги на ярус выше меня, но эффект всё равно вышел заметным. К тому же, я использовал его сразу на четверых и всё равно выдержал такую нагрузку.
«Какой хороший у меня навык! Ай да я! — похвалился Годфред. — Им ужас и хаос в башке, а нам — наслаждение!».
Крис стоял рядом со мной, замерев от недоумения. В его голове всё же не укладывалось, почему они настолько меня испугались. Я вообще стоял от них в нескольких метрах и не держал. Лишь смотрел в глаза.
— А теперь, граждане, ваш главарь Айкс расскажет нам то, что он понял из сегодняшнего дня, — произнёс я негромко, но веско. — И если он что-то скажет неправильно, то… — Я многозначительно посмотрел на косу в собственной руке.
Ужас исказил физиономию Айкса ещё сильнее.
— Ну! Давай! — громче сказал я. — Говори!
— Нельзя подходить к Бране! — тут же выдал Айкс, тоже громко, будто боялся, что если я его не расслышу, то прикончу на месте. — П-п-равильно, господин ЛасГален? Обходить вашу сестру стороной — это же правильно?
Я переглянулся с Крисом, и тот еле сдержал злорадный смех.
— И не трогать вашу семью… — продолжил с придыханием Айкс, еле побеждая дрожь в голосе.
Тем временем пятно на его обмоченных штанах увеличивалось.
— И вообще уехать из… из города после сделки… — продолжил он, — и всё сделать правильно с покупателем… как вы скажете… и никуда не рыпаться, как вы говорили… и отдать вам товар… и никому про вас не рассказывать, не жаловаться, не посылать за вами убийц, не шантажировать, не поджигать дом, не следить, не подставлять, не добиваться казни, не обворовывать…
Он так долго перечислял, чего не стоит со мной делать, что я удивился: вот, оказывается, сколько дерьма сидит в его бандитской душонке.
—…и не трогать Брану, — завершил он. — Это самое главное. Не трогать Брану. Никогда. Ни-ког-да-не-тро-гать-бра-ну! Никогда! Нет!
Он замер, тяжело дыша и пытаясь определить по выражению моего лица, всё ли верно он сказал.
Я подошёл к нему и наклонился.
— А сейчас ты поднимешь свой
