смотрит на стрелу в руке Сади, и она, разжав пальцы выпускает оружие.
Демоны уводят Сади всё дальше и дальше от поляны. В итоге она снова летит и только сейчас понимает, насколько аккуратно и даже нежно Имрам вёл себя по отношению к ней в полёте. Преодолев небольшое расстояние, демон опускается, и Сади видит войско. По-другому она не может назвать демонов, облачённых в тонкие латы, с мечами и шлемами. Один отходит от толпы и направляется к Сади. Оказавшись рядом, он снимает шлем, который скрывал верхнюю часть его лица.
– Добро пожаловать на тёмную сторону, Потомок, – говорит Асмодей.
Смотря в серебряные глаза демона, Сади понимает, что её страх перед Дэлимом был несравненно слаб. Вот кого нужно бояться по-настоящему, господина Дорт Норта, владельца Ямы и врага Кристофера.
Глава восемнадцатая
Если смотреть издалека, то может показаться, что в сторону разлома движется туча. Огромная и черная. Сади удивлена, но демоны действуют по такому же плану, что и ангелы ранее. Они не долетают до самого разлома, останавливаются заранее, а потом идут пешком, пробираясь через лесную чащу. Чем ближе армия подбирается к своей цели, тем гуще растут деревья, тем выше и зеленей трава.
Сади со связанными руками идёт впереди вместе с господином Дорт Норта. Перед ними трое демонов, которые острыми мечами срезают ветки, чтобы их господин мог идти в более комфортных условиях. Сади с трудом пробирается через траву, высота которой уже достигла груди.
– Что ты должна будешь сделать у разлома? – спрашивает Асмодей.
Сади уже приняла решение, что не будет говорить о незнании. Ведь тогда она потеряет свою ценность. А она её терять не намерена.
– Я не могу сказать об этом вслух, – отвечает она, отталкивая пропущенную демоном ветку.
– Почему?
Врать, так врать.
– Тайна Потомка Проклятой, – отвечает Сади и, бросив на собеседника взгляд, уводит тему от себя. – Почему вы прячетесь от демонов? Россе ведь город ваших братьев.
– Эта семейка мне не братья! – отрубает господин Дорт Норта.
Какое-то время они идут в темноте ночи. Сади так устала, что готова упасть. Ещё одно весомое различие между потусторонними и людьми. Выносливость. Когда Сади оступается в седьмой раз, то останавливается и ждёт, когда Асмодей поймёт – Потомок устал. Пройдя ещё пару метров, господин Дорт Норта останавливается и оборачивается.
– Чтобы открыть разлом, мне нужны силы, – говорит Сади так, что сама верит в сказанное.
Асмодей взмахом руки останавливает войско из пятисот демонов. По лесу проходится тихий гул голосов, отдавая последующим демонам приказ "Стоять". Практически половина из них расходится по периметру, чтобы быть готовыми к нападению и обороне. Сади вытаптывает траву, опускается возле дерева и с трудом сглатывает слюну. Девушка осматривается по сторонам без надежды на появления Имрама. Она так измождена, что практически сразу же засыпает.
Во сне она снова видит Герхарда. Он взволнован. Увидев Сади, Герхард прекращает бесцельное хождение из стороны в сторону и протяжно выдыхает.
– Ты с Имрамом? – спрашивает он.
– Нет, – отвечает Сади и озирается по сторонам.
Они стоят в цветущем саду, именно между этими деревьями Сади гуляла в Пласо. Но в последний раз, когда она видела яблоневый сад, то цветы практически облетели, а сейчас они снова в самом приглядном виде.
– Это не сон? – спрашивает она и возвращает внимание на мужа.
Даже в мыслях ей непривычно думать о Герхарде в подобном ключе. Но реальность такова, и не признавать факт замужества невозможно, да и смысла в этом меньше, чем сухой травы во время дождя.
– Сон. Но я могу навещать тебя в нём и немного приукрасить обстановку.
– Это из-за брачного союза? – спрашивает Сади, заранее зная ответ. Ведь раньше, когда она сбежала от ангела, во снах он её не навещал.
– Да. Почему ты не с Имрамом? Где он?
– Я не знаю, где он. Мы были недалеко от разлома. Оставалось пролететь всего ничего, но на нас напали демоны и забрали меня.
Герхард молча смотрит на Сади, раздумывая о сложившемся положении вещей. Всё пропало.
– Где ты сейчас? – спрашивает он.
– Я ещё ближе к разлому, чем была раньше.
Герхард разгуливает из стороны в сторону.
– Герхард, – окликает его Сади. – Они знают, кто я.
Ангел сжимает кулаки и прикусывает нижнюю губу. Случилось то, чего он так страшился. О Потомке стало известно многим. Тайна, которую он так лелеял… проклятие!
– Тяни время, – приказывает Герхард, бросив на Сади колючий взгляд.
– Как? Что я могу сделать? Их много.
– Скоро тебе помогут! – Герхард выходит из себя. – Просто тяни время. Придумай что-нибудь.
Сади открывает рот, но не успевает ничего сказать.
– Не забывай, у меня старуха.
В прекрасном белом саду царит тишина. Сади и Герхард смотрят друг на друга, понимая безвыходность положения. Герхарду нужно время, чтобы его ангелы добрались до Имрама и передали послание. Ангелы должны быть у разлома в момент его открытия, иначе оружия им не видать. Сади осознает, что в её сердце зреет злость на Герхарда. Как он не понимает, что рабыня, даже будучи она трижды Потомком, не в силах остановить демоническую армию.
– Я помню, – произносит Сади. – А теперь тебе нужно уйти, мне необходим отдых, прежде чем я обведу вокруг пальца целое демоническое войско.
На этот раз Герхард не успевает ничего сказать, Сади, сама того не ведая, выталкивает ангела из своего сна. В этот момент сила её злости превзошла силу негодования мужа.
Сади никто не будит, она сама просыпается ещё до того, как солнце встаёт за горизонтом. Она садится под дерево, на неё смотрят демоны. Они тихо переговариваются между собой, и кажется, не на человеческом языке. Для чего такая конспиративность? Чтобы раб не смог разобрать, что у них на уме? Словно знание их помыслов как-то поможет.
Сон помог Сади прийти в себя, но стали одолевать печальные мысли. Зачем она сказала Герхарду про Норну, о её важности? Дело не в том, что Сади хочет как-то обойти договорённость между ней и мужем, но угрозы браку не помогут. Они так же не помогают её желанию помочь ангелу умереть.
В тот момент, когда Сади расслабилась, решила, что Герхард не столь страшен, как она думала ранее. Именно тогда, когда она предположила, что стала понимать его, он показал своё истинное лицо. Он плохой ангел. Плохой в том смысле, что он мастерски манипулирует ею, а она даже не может понять, когда он говорит правду, а когда нет. Герхард паук, а Сади муха, попавшая в его лапы.
